Пункт назначения 1991. Целитель - Виктор Громов Страница 7

— У меня нет дачи, — удивилась девчонка, — мне нечего продавать.

— Вика, но он же об этом не знает. Нам нужно, чтобы врач был у верен, что деньги скоро будут.

— Зачем? — Снова спросила она. — Я не понимаю. Зачем это нужно?

Я вздохнул, взял ее ладонь, сжал в своей. Сказал:

— Вика, врачи — совсем не ангелы с белыми крыльями. Среди них тоже хватает алчных сволочей. Я больше чем уверен, что твою маму пытались обмануть. И я очень не хочу, чтобы вас кто-то обдурил снова.

Девчонка высвободила ладошку, сцепила руки на коленях. Кивнула.

— Хорошо, я схожу и скажу все, как ты велел. А дальше?

— Дальше… — я задумался, пытаясь сформулировать мысль так, чтобы не вызвать большего возмущения, — а потом тебе надо сказать, что ты боишься за себя и тоже хочешь провериться.

— Ты думаешь? — Влад оборвал фразу, не договорив.

— Я уверен, что у Вики сразу найдут болезнь. И денег потребуют вдвойне — на две дозы лекарства.

Влад присвистнул. Вика опустила глаза. Пальцы ее нервно теребили пуговицу на блузке. В какой-то момент мне даже показалось, что она сейчас откажется. Но нет.

— Я пойду, — сказала наконец девчонка. — Но я думаю, что ты не прав.

— Посмотрим. — Я снова перехватил ее ладонь. — Если так, я буду только рад. И даже свожу вас опять в «Паутину». Мы там еще не все блюда попробовали.

Об угрозах Мариничу и десяти днях в этот раз мы с Владом девчонкам так и не сказали.

Глава 4. Врачебная тайна

С визитом к терапевту затягивать не стали. Людям двадцать первого века, привыкшим к вечным талончикам и электронной записи, поверить трудно, но в эти годы для визита к врачу нужно было просто прийти в поликлинику, сказать фамилию, взять карту. Все.

С Викой мы расстались у ступеней здания. Вера хотела было ее проводить, но девчонка отказалась. Почему-то она вбила себе в голову, что с проблемой справится сама.

Апрельское солнышко пекло неожиданно жарко. Я отогнал машину в сторону, припарковался в тени. В бардачке машины нашлись кассеты. Вкусы с бывшим хозяином фонотеки у нас были чертовски похожи. Рука сама выбрала Арию.

Очень скоро я слушал до боли знакомое:

Все во что ты навеки влюблен

Уничтожит разом

Тысячеглавый убийца-дракон,

Должен быть повержен он,

Сильнее всяких войн

Воля и разум

Мысли почему-то крутились исключительно вокруг добрейшей души Льва Петровича. Влад то же самое озвучил вслух:

— Прям, про Льва нашего поют.

Вера вдруг наклонилась вперед, тронула меня за плечо, спросила:

— Олег, а почему ты так уверен, что этот врач нарочно обманул? Вдруг он и правда хотел помочь?

— Нет, Вер, не хотел. Он денег просил на лекарство.

— Просил, — согласилась она, — но лекарство-то из-за границы должны привезти. А там бесплатного не бывает. Мы же не знаем, сколько оно там стоит?

Мои руки невольно сжались в кулаки. На душе стало мерзко.

— Не знаем, — ответил я почти спокойно, — потому что нет такого лекарства. Не существует его ни там, ни тут. Не умеют лечить СПИД. Понимаешь?

Хотелось сказать, что и в будущем не научатся. Смогут только поддерживать организм. Продлят жизнь бедолагам на долгий-долгий срок, почти соразмерный с обычной жизнью. Но излечивать так и не научатся. Я не стал это озвучивать. Хватило и сказанного.

— Не умеют? — Вера аж задохнулась от возмущения. — Но, если ты прав, если он действительно берет деньги за то, чего нет, значит, не только тетя Рая могла пострадать?

— Не только, — согласился я.

Влад взъерошил пятерней волосы, произнес изумленно:

— Блин, об этом я как-то не подумал. Верунчик, ты голова!

Он хотел пролезть меж сидениями, поцеловать ее в щеку, но Вера отмахнулась:

— Влад, отстань. Я вот что хочу спросить.

Она замолчала. Я ждал ее вопроса, пытаясь угадать, о чем он будет. Признаться, Вера меня удивила.

— Вы ведь это не оставите так? — Серьезно спросила она. — Вы ведь не дадите ему и дальше грабить людей?

— И правда, Олег? — Встрепенулся Влад. — Надо этого козла проучить.

— Как? — Спросил я. — Как проучить? Бить его что ли прикажете?

— Зачем бить? — Возмутилась Вера. — В милицию надо заявить!

— И с чем мы туда придем? — Настроение у меня окончательно прокисло. — С пустыми рассказами? У нас нет никаких доказательств. Результаты анализов он на руки не давал. И в карточке в поликлинике, я больше чем уверен, мы не найдем никаких записей. Что ты предъявишь ментам?

Она заупрямилась, никак не хотела отступать.

— Ну я не знаю, а если поискать еще пострадавших? Чтобы всем вместе на этого врача заявить.

— Верунь, — меня ее горячность умилила, — остальные пострадавшие себя таковыми не считают. Те, кто платил за лекарство, всерьез уверены, что их спасли. Анализы-то после лечения у них нормальные. А те, у кого на лекарство нет денег, наверняка молчат о случившемся, чтобы, ни дай Бог, о СПИДе никто не узнал. И тебе они тоже ничего не расскажут.

— Блин, — девушка непритворно расстроилась, — блин, неужели на него нет никакой управы.

Влад сначала тоже поник, но потом вдруг ожил, усмехнулся:

— А если бабкину книгу спросить? Вдруг там что подходящее есть?

— Вот приедем к Вике и спросим. Я понятия не имею, что там есть, а чего нет.

— Идет! — Выкрикнула Вера, глядя в заднее стекло. — Идет уже!

Мы дружно замолкли и уставились в окна. Вика шла задумчивая, отрешенная. Как на автомате открыла дверь, уселась.

— Ну, что? — Не выдержал Влад.

— Вот!

Она протянула направление.

— Завтра утром натощак надо сдать.

Влад поежился, выдал жалобно:

— А я боюсь сдавать кровь.

Я усмехнулся:

— Не ты один.

— Ты тоже? — Он удивился.

— Нет, я уже нет. Я столько этих вен повидал…

Вдруг вспомнилось, как в студенческие годы нас загнали на практику в лабораторию. Зеленых, неопытных, дрожащих от страха. Велели отрабатывать внутривенные инъекции. Ну мы и отрабатывали с попеременным успехом, пока одногруппнице Наташке не достался