Даринда Джонс - Пятая могила по ту сторону света Страница 9

Зато сейчас Эрл хоть и жив, но уж точно не здоров. А все благодаря тому, что Рейес мастерски владеет мечом неимоверных размеров.

Подойдя к его квартире, я постучала и удивилась, заметив, как дрожит моя рука. Как будто мы никогда не оставались наедине. Оставались, причем много-много раз. И каждый раз оказывались в разной степени раздетыми. Но я никогда не бывала в его жилище, в его логове. У Рейеса никогда по-настоящему не было дома. И от мысли о том, что едва я переступлю порог, то окажусь на его территории, в животе порхали бабочки. Усугублялось все еще и тем, что я была ему обязана. Снова. Сегодня он меня спас. Не от Тидвелла, а от Куки. Клянусь, эта женщина – ходячая угроза обществу.

Рейес чуть-чуть приоткрыл дверь. Настолько чуть-чуть, что мне было видно меньше половины Рейеса. Бабочки бешено забились в животе, особенно после того, как он вопросительно изогнул бровь.

- Может, поговорим? – предложила я, стараясь хотя бы внешне оставаться спокойной. И скромной.

Несколько секунд он молчал, и мне уже начинало казаться, что сейчас он меня отфутболит. Скажет, что устал. Или что у него полно дел. Но вдруг он отвернулся и стал с чем-то возиться, а я пыталась заглянуть ему через плечо, чтобы хоть одним глазком увидеть его квартиру. Потом он снова повернулся ко мне. От хитрой улыбки приподнялся уголок его губ, а через секунду он прилепил на дверь еще одну записку и захлопнул дверь у меня перед носом.

Моргнув, я прочла записку:

Используй ключ.

Ну, блин, опять. Я пошла к себе, вытащила из сумки ключ, вернулась к квартире Рейеса и использовала чертову штуковину, в процессе пытаясь понять, почему ему так важно, чтобы я пользовалась ключом. Впрочем, должна признать, мне нравилось иметь ключ. Нравилось иметь доступ в его жилище, в его жизнь. Мне так долго в этом отказывали, что было приятно иметь хоть что-то, принадлежащее ему, хоть крошечное, но все-таки подтверждение того, что он рядом. Ключ легко скользнул в замок. Без всяких усилий повернулся, словно замок недавно смазали. И, естественно, мне на ум тут же пришла уйма ситуаций, где это могло бы звучать как метафора. Порой сама поражаюсь, какая я все-таки озабоченная.

Я вошла в квартиру и увидела мистера Рейеса Фэрроу за какими-то хлопотами в кухне. За обычными домашними хлопотами. Образ был таким поразительным и одновременно восхитительным, что мне с трудом удалось оторвать от Рейеса взгляд, пока он не заметил, что я на него пялюсь. Не могу я позволить ему привыкнуть к тому, что я его обожаю. Лучше уж пусть просто догадывается.

Я решила осмотреться в его берлоге. Все оказалось совсем не так, как я ожидала. Само собой, я не знала, чего, собственно, ожидать. Может быть, холодных оттенков, в основном серых. И блестящего хрома. Но увиденное оставляло ощущение тепла, как и сам мужчина, который здесь жил. Разные текстуры, цвета живой природы и черный мраморный камин, разделявший помещение на две части. В следующей комнате стоял бильярдный стол. Темное дерево и кремового цвета ткань сверху. Изумительно. Квартира была очень домашней, чего я совершенно не ожидала.

Я взглянула на Рейеса, когда он возвращался в комнату из кухни. Походка притягивала взгляд к узким бедрам, плоскому животу и широким плечам, которыми гордился бы любой мужчина. Я, хоть и не мужчина, но очень даже ими горжусь. На Рейесе была белая рубашка на пуговицах, не заправленная в джинсы. Рукава закатаны по локти, открывая моим глазам загорелые предплечья. Естественно, это привлекло мое внимание к его рукам. У него потрясающие, невероятные, сильные и крепкие, как сталь, руки. Уж я-то знаю. Эти руки много раз держали меня в объятиях. И больше всего на свете мне хотелось в эти объятия вернуться.

Рейес вручил мне бокал красного вина. Еще один приятный сюрприз.

- Выпьем? – спросил он, поднимая свой бокал.

- А за что? – Я чокнулась с ним, звякнув бокалами, и поднесла свой к губам.

- За то, что девушка по имени Чарли пережила еще один день.

Он нечасто называл меня Чарли, и почему-то в его исполнении мое имя прозвучало намного интимнее, чем в устах других людей. Слышать это было приятно. Каждый слог сладким медом стекал с его языка.

Я так и не отпила из бокала, и Рейес назвал меня прозвищем, которое сам мне дал:

- Датч? – И это было еще интимнее. Глубокий, бархатный, густой, как ириски, голос тронул какую-то струнку у меня в душе. – Ты в порядке?

Я кивнула и наконец сделала глоток прохладной жидкости. Теплый фруктовый привкус наполнил мой рот и согрел горло.

- В полном, - ответила я. – Даже лучше, благодаря тебе. Опять.

Уголок его губ снова приподнялся. Мне этот намек на улыбку всегда казался умопомрачительным.

- Мне нравится, как ты здесь все устроил.

Рейес осмотрел собственный шедевр, и улыбка стала шире.

- Я все еще не знаю, как ты уговорил владельцев вложиться в ремонт, - добавила я.

- Если нужно, я могу быть очень убедительным. К тому же они не вложили ни копейки. Ремонт оплатил я.

- А-а. Мне такое и в голову не приходило.

- Кстати, я кое-что слышал о владелице. Говорят, она слегка чокнутая и вечно вляпывается в неприятности. Так что я был только рад выручить ее с ремонтом.

Я с хозяевами дома никогда не встречалась. Мне приходилось иметь дело только с мистером Саморой – нашим управдомом. Поэтому от того, как легко с губ Рейеса сорвалось слово «она», я почувствовала укол ревности. Меня это просто бесило. Вообще-то я совсем не ревнивая. Но, как только речь заходит о Рейесе Фэрроу, я превращаюсь в барышню из «Рокового влечения». Причем до такой степени, что, видимо, готова дежурить под его окнами.

- Почему не заходила в гости? – поинтересовался Рейес, усевшись на мягкий диван и вытянув перед собой ноги.

Как будто он так делал каждый день. Всю жизнь. Я задумалась, каково ему было в тюрьме, где нет никаких диванов, мраморных каминов и холодильников, куда можно заглянуть в любой момент. Как должен чувствовать себя человек, получивший такое наказание за преступление, которого не совершал? Покажется ли ему незаслуженное лишение свободы еще более болезненным, чем если бы он и правда был виновен?

Выбросив эти мысли из головы, я тоже двинулась к дивану.

- Не знаю. Когда я видела тебя в последний раз, тебя из-за меня подстрелили из винтовки пятидесятого калибра. Откуда мне знать, хочешь ты меня после такого видеть или нет?

- А записки на двери не помогли тебе найти ответ на этот вопрос?

Я села в кресло рядом с диваном.

- Записки записками, но это не отменяет того, что ты схлопотал пулю.

- И?

- И… - Я не знала, что ему сказать о том, как я себя чувствовала. О том, что произошло и как я в классической манере Чарли решила избегать всяких связанных с этим мыслей. Я поджала губы и проговорила: - Я совершила убийство, Рейес. Из-за меня погиб человек.

- Человек, который пытался тебя убить.

Тут он прав. Тот человек грабил банки и был одержим идеей сделать так, чтобы я уж точно не свидетельствовала против него в суде. К сожалению, он учился в снайперской школе морских пехотинцев, пока его с треском не вышибли. Чувак был натуральным психом, готовым сорваться в любой момент, так что, наверное, его увольнение было всего лишь вопросом времени. И все-таки он успел кое-чему научиться, потому что пытался убить меня с расстояния в сто метров, сидя на крыше здания. Ему бы это удалось, если бы меня не прикрыл Рейес. Пуля прошила его насквозь и продолжала свой путь, пока Рейес не повернулся и не поймал ее на полпути ко мне. Он в буквальном смысле встал под пулю, которая предназначалась мне. Под здоровенную пулю, которая должна была разорвать его на куски.

Скорее всего именно от вида крови на Рейесе во мне вспыхнула бешеная ярость. Мгновение спустя я уже стояла перед тем мужиком. Засунула руку ему в грудь и остановила сердце, даже не успев подумать о последствиях. А потом я обернулась и увидела саму себя, стоявшую рядом с Рейесом. На моем лице был написан настоящий шок.

Я вышла из тела. Я убила человека, причем сделала это в нематериальном виде. До сих пор в голове не укладывается. И до сих пор трудно принять правду.

- Даже не знаю, меняет ли это хоть что-нибудь, - сказала я. – Я все еще чувствую себя виноватой. Я отняла у него жизнь. Кто знает, может, он сумел бы измениться. Стал бы следующим Ван Гогом или следующим Шекспиром. А теперь мы никогда этого не узнаем, потому что я лишила его всех шансов.

- Ты серьезно считаешь, что такой человек мог бы стать следующим Шекспиром?

- Наверное, нет, но опять же, теперь мы этого не узнаем. Я не судья и не присяжные. У меня нет права отбирать жизни. – Несколько секунд я смотрела на Рейеса, а потом спросила: - В тюрьме ты убивал из самозащиты. Как ты потом себя чувствовал? Как это тебя изменило?