Михаэль Драу - Постапокалипсис Страница 13

Как это не нужно? Там Эйм. Если просто сидеть рядом с барокамерой, то он это почувствует. Нельзя оставлять его совсем одного. Нехорошо кольнуло под ложечкой. Что это всё, чёрт побери, значит?!

- Что с Эймом? - спросил Эрнст и быстро исправился, - с Хозяином Эймом?

Серые служители отводили взгляд. Подошёл один из лекарей. Мягко положил руку на локоть любимому рабу Хозяина.

- Эрнст, пойдём… Пойдём, я должен с тобой поговорить.

- Стойте, - прошептал Эрнст, замерев и прикрыв глаза. - Я… Я, кажется… всё понимаю…

Лекарь остановился, напряжённо глядя в ещё более побледневшее лицо раба, немолодого уже, но сейчас, кажется, постаревшего ещё на пару десятилетий. Он слишком долго отдавал Хозяину свои иммунные клетки, стал больше, чем «придатком». И он понял. Хозяин Эйм умер.

Лекарь стоял перед высоким сухопарым рабом несколько напряжённый, готовый к всплеску ярости со стороны этого резкого человека. Но Эрнст не двигался. Только стоял, прикрыв глаза. Сначала он хотел броситься в эту комнату, прежде чем Эйма перенесут в крематорий. Обнять его, никому не отдавать. Как можно бросать в огонь такое совершенство, как Эйм?! Но Эрнст остался на месте. Он понял, что не может позволить себе увидеть Эйма мёртвым. Нельзя видеть его мёртвым. Надо запомнить его таким, каким он был тогда, у окна. Закат. Чёрный воротник на фоне бледной кожи. А над воротником - изумлённые большие глаза цвета крепкого чая.

Эрнст медленно развернулся и плавно двинулся обратно в спальню Эйма. Теперь он знал, что делать. Отдать новые распоряжения. Полное уничтожение - и подонка-Гэйба, предавшего Эйма и ставшего причиной его смерти, и его дружков-мутантов, и любого другого существа, которое может помешать ловцам. Всех уничтожить. Почему кто-то должен жить, когда Эйм умер?

Ловцы не выходили на связь. Судя по всему, камень, который швырнул Гэйб, разбил видеофон. Не хотелось бы дожидаться, пока ловцы притащат Гэйба в полис - ведь когда они его притащат, убить его станет неправомерным. Его просто продадут, как и всех рабов Эйма, как и самого Эрнста. Но жить он не должен. В рабстве или на свободе - не должен.

Потерев лицо руками, Эрнст быстро наклонился к клавиатуре. Конечно, он же легко может вычислить координаты ловцов. Потом забить данные в автопилот геликопта и… И убить Гэйба собственными руками. Не дать сделать этого ловцам. Хотя, может быть, Гэлу был бы и сам рад пристрелить мальчишку.

Когда-то очень давно, когда Гэлу был всего лишь юным лаборантом, они были втроём - Эйм, Эрнст и этот высокий гибкий мальчик со снежно-белыми волосами. Эйму просто захотелось попробовать это притягательное лакомство. Неопытный полуподросток оказался в постели скучен. А позже и вовсе нашёл себе «чёрного». Эйм не смог позволить себе влезать в чужое маленькое счастье, и официально заявил о том, что Гэлу теперь остаётся с Ноллом, как было заведено у «Чёрно-белых». Гэлу до сих пор относился к нему с теплом и благодарностью. Если он узнает, что Гэйб, точнее, его побег, послужил причиной смерти Эйма, то не придётся отдавать никаких приказов…

Но всё же Эрнст хотел сделать это сам.

Получив необходимые сведения и перенаправив их в бортовой компьютер одного из геликоптов, Эрнст встал и вышел из комнаты. Теперь, без Эйма, в ней стало холодно.

***

Ловцы решили сперва выгнать преследуемых на более открытое место. Поймать мутанта в подземных коридорах не представлялось возможным, даже если ему и приходилось постоянно приостанавливаться и поджидать своего то ли хозяина, то ли родственничка. Присутствие в тройке беглецов этой твари делало «дичь» сильнее охотников. Мутант стоил десятерых. Его надо будет пристрелить первым делом. Потом перебить коленную чашечку строптивому рабу. Приказ был - живым и здоровым? Ну что ж, жив он останется, а что будет хромать всю жизнь - так зато больше не станет помышлять о побеге. А третьего, эдакого пухлого тюфяка, по виду напоминающего лекаря, можно будет отпустить на все четыре стороны. Он не кажется опасным.

Тем временем никакого «открытого пространства» не наблюдалось. Трое беглецов юркнули в очередной провал в полуразрушенной стене. Ловцы остереглись следовать за ними, памятуя о мутанте. Тогда Нэйк предложил бросить в нору к ним дымовую шашку со слезоточивым газом.

- Неизвестно, подействует ли газ на мутанта, - возразил Гэлу.

Потом он прижался спиной к стене справа от «норы» и крикнул:

- Гэйб, выходи. Гарантирую, ты не пострадаешь…

- А остальные? - донеслось из темноты. Если отвечает, значит, они снова оказались в тупике. Выхода нет. Либо сдадутся, либо опять полезут в драку. Тогда - всё как решили. Мутанта - наповал, Гэйбу - прострелить колено, а «лекаря» - отпустить.

- Остальные нас не интересуют, - ответил Гэлу. - Выходи. И без глупостей. Не вынуждай нас стрелять на поражение!

В темноте молчали. Довольно долго. Нолл посмотрел на Гэлу, коротко кивнув. Потом он, не вкладывая пистолет в кобуру на правом бедре, отстегнул от широкого пояса маленький брикетик. Сорвал ярлычок и швырнул его в черноту провала. Раздалось едва слышное шипение высвобождающегося газа и кашель. Попались. Теперь вынуждены будут вылезти…

***

- Зажмурьтесь и задержите дыхание! - приказал Штэф, метнувшись к дальней стене и шаря по ней широкими ладонями. Стена была шершавой, ребристой, испещрённой какими-то желобками и узорами. Мутант отчихивался от газа, перенося его не так легко, как предполагалось. Но Кэру и Гэйбу пришлось хуже. Кроме того, они не могли задерживать дыхание по десять-двадцать минут, как Штэф. Нужно торопиться.

Есть! Вот оно!

Когда-то это была панель набора кода. Со временем она отвалилась или же её кто-то сорвал - неважно. Здесь должен быть выход. Остервенело работая когтями, мутант добрался до проводков, забрал их в горсть и рванул к себе. Глухо ухнуло и заскрежетало - как будто просыпалось само заброшенное подземелье. Стена заискрила и со ржавым лязгом начала разъезжаться в стороны, оказавшись на поверку высокими, до самого потолка, автоматическими дверями. Слезоточивый дым втянулся в расширяющуюся щель. Конечно, не весь без остатка. Потому, когда не выдержавшие Кэр и Гэйб, наконец, глубоко вздохнули, то закашлялись и принялись с силой тереть лица.

- Перестаньте! - рявкнул мутант, подскакивая к ним. - Только хуже будет! Сейчас дым вытянется, и мы сможем отсюда выйти.

- Куда? - проговорил Кэр. - В лапы к ловцам? Или в то помещение, в которое весь дым ушёл?

Штэф оглянулся. И замер на секунду. В темноте мерцала вертикальная синеватая полоска света - и в нём мутант разглядел, что там, за старинной дверью, находилось просто громадное помещение. Облако дыма, вероятно, уже развеялось в нём. Уж лучше туда, в неизвестность, чем к экипажу Чумы.

Схватив Кэра за руку, Штэф потащил его за собой. Гэйб двинулся следом, всё ещё жмурясь и вытирая слезящиеся глаза.

Заслышав непонятные звуки и заметив, что «нора» вдруг осветилась синим сиянием, трое ловцов безошибочно определили, что их шустрая «дичь» опять нашла лазейку. И все трое бросились в провал. Времени удивляться увиденному не было. Надо было хватать ускользающих беглецов. Едва последний из них, Гэйб, скрылся в полосе синеватого света, как двери начали сходиться. Трое ловцов едва успели протиснуться внутрь.

Теперь оставалось, наконец, открыть огонь. Но они замерли. Впрочем, как и те, за кем они гнались. Все шестеро стояли и не двигались, поражённые представшему их глазам зрелищу.

Казалось, сама древняя цивилизация, законсервированная на века, вдруг ожила и посмотрела на них тяжёлым сонным взглядом.

десятая глава

Они очутились в обширном круглом зале, метров сорок в диаметре и почти десять в высоту. Все стены сплошь были заставлены бронированными стеллажами с тысячами хромированных коробок, причудливо и непонятно маркированных. В центре зала находился огромный круглый стол с несколькими десятками кресел. И как раз перед входом, лицом к вошедшим, за столом сидел человек. Льющийся сверху свет грубо вырубил на его вытянутом осунувшемся лице резкие тени. Седая прядь небрежно ниспадала на его лоб, отбрасывая тень на глаза. Руки спокойно лежали на столе ладонями вниз. Человек не шевелился. Потом он поднял голову, внимательно и абсолютно без каких либо эмоций посмотрел на пришельцев и встал из кресла.

На столе, где лежали его руки, остались тёмные следы - там не скопилась пыль. Зато со странного обитателя подземелья она осыпалась настоящим облаком. И оказалось, что он вовсе не седой.

Он спокойно обогнул стол и двинулся к замершим преследователям и беглецам. Теперь можно было разглядеть, что он одет в какую-то старинную форму серовато-стального цвета и тяжёлые ботинки на высокой толстой подошве. Одежда с каждым движением поскрипывала и грозила потихоньку расползтись, как будто ей было не меньше сотни лет. На расстоянии примерно трёх метров все услышали мерное приглушённое машинное жужжание суставов.