Форсайт (СИ) - Лукьяненко Сергей Васильевич Страница 15

Он помолчал, потом кивнул:

— Да. Перед началом «Карамболя» я вам всё расскажу. Ещё вопросы?

— Мне ещё отчёт писать, — вздохнул я и сел. — Про девочку-змею.

— О, ты Нюрку видел! — оживился Миша.

Мне показалось, что все уставились на него с непониманием и интересом.

— Отчёты от вас, Михаил и Никита, жду через час, — решил Артур Давидович, чуть помедлив. — На этом всё. Прошу отправиться спать не позднее одиннадцати вечера. Никита и Михаил, ваши индивидуальные программы подготовки вам сообщат на завтраке. У остальных — всё по-прежнему.

Все начали вставать.

— Что за змея? — спросила Лена, хватая меня за руку. — Никогда не слыхала!

— Жуть полная, — ответил я. — Расскажу...

— Пошли в бар!

— Мне сейчас отчёт писать...

— Надиктуешь на телефон и сбросишь файлом, это допускается. Заодно и мне расскажешь!

Я глянул на Мишу — тот шёл с Сашей, размахивая руками и оживлённо болтая. Удивительно, девчонка на него, похоже, запала! Я-то был уверен, что толстый неуклюжий очкарик должен выглядеть в её глазах аутсайдером, вон тут сколько мальчишек куда симпатичнее...

Может, она смотрит на него как-то по-другому?

Не как на жирдяя в очках, а как на парня, который умеет оживать после смерти?

— Пошли, — сказал я. — Хоть узнаю, где здесь бар.

Один из корпусов, похоже, стоял пустым. Во всяком случае, лифты не работали, окна верхних этажей оставались тёмными.

Зато бар внизу, направо от ресепшена, был открыт.

За стойкой работали парень и девушка, молодые и приветливые. Помимо нас, в бар отправился «летний» пожилой актёр с Алевтиной из «осенних» — по-моему, у них был роман — и «летние» же Пётр с Павлом, севшие отдельно.

Братья взяли по бокалу пива, Михалыч коньяк (я даже не сомневался), Алевтина шампанское, что тоже у меня удивления не вызвало.

— Блин, я деньги забыл, — пробормотал я, подходя к стойке.

— Не дури, нам всё бесплатно, — ответила Лена. — Гоша, привет! Мне как всегда, а Никите...

Она посмотрела на меня.

— Э... — я замялся. — Коктейль какой-нибудь?

— Лонгдринк? — спросил улыбчивый Гоша.

— Угу.

— Садитесь, принесу. — Кажется, он понял, что пытать меня названиями бесполезно.

Мы уселись в сторонке, я достал телефон и начал кратко надиктовывать свой последний форсайт. Лена, подперев голову руками, слушала. Ей принесли белое вино в бокале, мне — высокий стакан с каким-то тёмным коктейлем, из которого торчали две соломинки. Я попробовал — кисло-сладко, вкусно, вроде и не крепко.

Минут через десять я закончил отчёт. В голове к этому моменту слегка зашумело, коктейль оказался коварным.

— Жуть какая, — сказала Лена, когда я выключил диктофон. — Девочка-змея... Не встречала, слава Богу.

Я кивнул.

В баре царила полутьма, над стойкой слабо светились ретро-лампы с фальшивыми спиралями. Время от времени урчала кофемашина, в колонках играл какой-то негромкий блюз. Гоша с подругой о чём-то болтали, Павел и Пётр пили пиво сосредоточенно, будто отбывали повинность. Михалыч и Алевтина сдвинули кресла и теперь сидели обнявшись.

Я скинул аудиофайл по адресу, который дала мне Лена. Сходил к стойке за вторым коктейлем, решив, что он станет последним. Гоша сам подошёл и вновь наполнил Лене бокал.

— Напиться тут можно? — спросил я.

— Вообще-то бармен следит. Но некоторые ухитрялись... — Лена бросила быстрый взгляд на Михалыча. — Никита, а что для тебя самое странное в форсайте?

Я ответил не раздумывая.

— Электричество. В квартирах иногда есть электричество. Можно зажечь свет, можно включить приборы. Телевизор ничего не показывает, конечно, интернета тоже нет. Но в один телик была воткнута флэшка, я посмотрел кино.

— Чего? — Лена фыркнула. — Ты стал смотреть кино в форсайте?

Почему-то теперь это и впрямь показалось мне глупым поступком.

— А что такого? Хороший фильм, я его когда-то не досмотрел. Ну... взял и досмотрел.

Лена тихо засмеялась. Потом потянулась ко мне и шёпотом сказала:

— Я однажды нашла квартиру, где была холодная и горячая вода. Помылась, переоделась. Маникюр себе сделала, накрасилась.

Мы заговорщицки переглянулись.

— Наверное, Артур Давидович был бы в ужасе, — сказал я. — Тратим ценное время в форсайте на всякую ерунду... Так для тебя самое странное — горячая вода?

Она покачала головой.

— Нет. Самое странное — там нет животных и птиц. Даже крыс или тараканов, а они, говорят, ядерную войну могут пережить.

— Есть такие твари, вроде крыс...

— Размером с пёсика? Это ниблы. Падальщики. Но не крысы, их ловили и вскрывали, совершенно иначе организм устроен. Они заняли экологическую нишу крыс.

— Ещё серпарды...

— Вроде их тоже кто-то убивал и препарировал. Никаких аналогов с нашими животными. Чем питаются — непонятно, но могут и напасть.

— И летучие твари.

— Не встречала тех, кто их вблизи видел. Но это всё фауна форсайта. А куда делись крысы, собаки, кошки?

— Ниблы сгрызли. — Я пожал плечами. — И людей мало. Я не про живых, я про тела. В квартирах бывают, но обычно те, кто покончил с собой.

Лена кивнула:

— Вот это и странно, Никита. Куда делись животные и девяносто процентов людей?

Она залпом допила вино и встала.

— Пойдём? Или останешься?

Лена улыбнулась, и в улыбке крылось чуть больше, чем в словах.

— Пошли, — согласился я. — Будем отрабатывать бесплатную выпивку.

То ли похолодало, то ли я просто нервничал — мне показалось, что на улице стоит лёгкий морозец. Сыпал снег, лёгкий и сухой, будто белая пудра. Мы молча шли по аллее к коттеджу. Я молчал, Лена что-то мурлыкала себе под нос, иногда начинала пританцовывать и кружиться, будто вальсируя с невидимым партнёром. Когда мы проходили мимо фонаря, она резко взяла меня за руку, посмотрела в глаза. Мы начали целоваться и простояли так пару минут.

— К тебе или ко мне? — спросила Лена, оторвавшись от моих губ.

— Как хочешь, — сказал я.

Мы ускорили шаги, держась за руки. Алкоголь шумел в голове. Всего месяц до События и апокалипсиса, а секс — лучшее лекарство от страха смерти.

К тому же она мне действительно нравилась.

Но у нашего коттеджа стоял Григорян. Стоял давно, длинное чёрное пальто и вязаный берет были припорошены снегом.

— Ну нет... — пробормотала Лена. — Ну зачем...

Мы подошли.

— Я вас долго не задержу, — сказал Артур Давидович. — Леночек, мне нужен Никита на пару минут.

— Хорошо, дядюшка. — Лена потянулась, чмокнула его в щёку и скрылась в своей двери.

У меня мелькнула злая и дурацкая в своей простоте мысль. Я посмотрел на Григоряна.

— Послал Господь племяшку, — вздохнул Григорян.

— Племянницы — они такие, — процедил я.

Артур Давидович пристально посмотрел на меня.

— И не говори, Никита... Тебе это фото что-то говорит?

Он достал телефон и показал мне экран. Светловолосая девочка лет пятнадцати-шестнадцати, стоит в каком-то спортивном зале в обтягивающем трико, с длинными лентами на палках в руке. Гимнастка, значит?

— Ага, — кивнул я. — Это та, которая со свечой сидела, а потом словно змея стала... Миша её Нюрой назвал. Нюра?

— Анна, — сказал Артур Давидович. — То есть Нюра, да.

— Не понял.

— Имя Нюра — сокращённая форма имени Анна.

— Как это так? — не понял я.

— Велик и таинственен русский язык, — Артур Давидович вздохнул. Стоял и размышлял о чём-то.

— Тоже форсайтница? — сказал я. — Нам что, её в команду брать?

— Не знаю. Пока не берите. — Григорян покачал головой. — Надо осмыслить... держитесь от неё подальше.

Он спрятал телефон, а вместо него достал из кармана маленькую стеклянную фляжку. Протянул мне.

— «Ахтамар». Я же армянин, мне положено дарить коньяк. С «Форсом» сочетается, не беспокойся.

Я невольно взял фляжку, но Артур Давидович не сразу отпустил её.