Сергей Калашников - Странный мир Страница 18

— Так нет у нас такого кабинета, — улыбается Мишка.

— Вот и теши бревно, чтобы построить.

Вверх по Малой сходили Гайка с Тинкой на долбленом челноке. У Славки за них душа не болела. Палатка, два спальника, солдатский котелок. Почти цивилизованный туризм. Хороший офицерский компас и добротно нарисованный на изрядном листе оберточной бумаги план местности позволили найти ближайшую точку русла, отстоящую от ранчо, как окрестили место первичной дислокации мотострелкового взвода. Вместо полутораста километров пешего пути оставалось чуть больше шестидесяти. Правда по воде потом опять сто пятьдесят — вьется русло. Во времени выигрыша не получалось.

Сентябрь близился к концу. Появлялись желтые листья, редкие пока. День сравнялся по длительности с ночью, что позволило, наконец, привязаться к датам привычного календаря. И стало беспокойно за морских путешественниц.

Глава 9

Славка плетёт лапоть. Это уже четвертая попытка за сегодня, кажется тоже неудачная. Рядом Маркович ковыряется с генератором, а два солдата и Васька месят ногами глину. Только что опробовали летку-енку, разочаровались и перешли на греческий танец, кажется "сертаки" называется. Один из ребят до армии был танцором, непонятно, почему оказался в боевом подразделении. И вот парни, положив руки друг другу на плечи, выделывают ногами хитрые кренделя. Хорошо пошло, ритмично, и путаться перестали. И ленточка луба в лапте встала на нужное место, вот оно, оказывается, как надо.

А одноногий Денис отвлёкся от плетения корзины, и подкладывает дрова в обжиговую печь. Вообще-то главная его забота — слушать постоянно включенную на прием рацию, но Рипа пристально следит за тем, чтобы парень не скучал. А ведь жестоко получилось с танцем на глазах юноши, потерявшего ногу. У них тут много чего жестоко. Мишка, как узнал, что его боец выжил, все порывался набить тому лицо. До сих пор, как увидит паренька — бледнеет от ярости.

Тамара, Вера, и Тинка возвращаются из полей. Неважно сейчас пшеничка трусится. Колоски расположены не компактными участками, а по одному, на расстоянии метр или более друг от друга. Иногда встречается пучок, иногда на протяжении километра ни одного не находится. Своего рода охота. Последнее время зерно набирается плохо. Зато овес порадовал. Думали ведь, что он уже совсем отошел, сами-то два месяца назад успели только на посев собрать, а тут вдруг — словно вторая очередь поспела. Предполагается, что после созревания его, в середине лета, произошел пересев. Так сказать, второй урожай.

Однако раз девчата пришли, пора обедать. А потом женщины вернутся в поле, солдаты — на стройку, а Славка ляжет спать. И Васька. У них на эту ночь очень серьезные планы на реке. А почему все тянутся к копьям?

Встал и выглянул за угол. Человек идёт со стороны низовьев, знакомое что-то в его облике. Семен Аркадьевич. Один и без охраны. Надо выйти навстречу. Вежливость лишней не бывает. А Волчку сегодня лишняя рыбка за то, что предупредил. Не лает, конечно, ворчит только. Но после случая с гепардом от людей не прячется, держится рядом, даже пару раз наступали ему на лапу, попадался под ноги.

Обед идет заведённым порядком. Присутствие гостя за столом ничего не меняет. Отварная рыба, хотя и надоела, но больше ничего они себе позволить не могут. Только печеную, что практикуется на ужин для разнообразия. Даже коптильня не достроена. Делать металлический ящик для горячего копчения Славка запретил, жалко стальной лист на такое дело расходовать, а проверку печи они начнут только через два дня. Зато на завтрак часто едят овсянку — много теперь этого добра припасено, не зря они три дня "всей деревней" ощипывали тот ложок. Теперь до весны хватит, если через день по ложечке каши на нос. И даже на ранчо два мешка отправят следующей арбой.

Последним на своём костыле приковылял Денис.

— Из куреня сообщили, что вернулись девчата с моря. Какой-то ламинарии полную лодку приволокли, — этот парень всегда садится с краю, подальше от своих сослуживцев, не жалуют они его. — Еще есть масса новостей, которые выложат при встрече.

— Это, похоже, морская капуста. Ох, и надоест она нам за зиму, — счастливо улыбается Рипа.

Славка думает о керамических бочках, для ее хранения.

— Получится всё с генератором, я уже сообразил, как его приладить. Скворечник сделаю. Так что можно возводить вышку, — врезается в разговор Маркович.

Славка припоминает, где еще в ближней пойме торчали над зарослями деревья подходящих размеров.

— Не пойду после обеда собирать пшеницу, — заявляет Тинка. — Ты ведь первую пару лаптей уже сплёл. Вот надену их и пробегусь по пойменному лесу. Чует моё сердце, грибы должны пойти. Помнишь на картинке дубовики. В верхних участках на границе со степью, где палая листва с земли не смывается, они должны встречаться.

Славка просто счастлив оттого, что даже в случае удачного промысла, затруднений с сушкой грибов не будет. Навесу без разницы, рыбу под ним вялят, или грибы. Хоть тонна влезет без проблем. Теперь ведь еще нужно думать о трёх десятках ртов, которым тоже растительная пища потребуется. Человек существо всеядное.

— Еще с ранчо сообщили, что появились павианы. Парни теперь, кроме копий, кистени носят. Говорят — твари наглые, налетают гурьбой. Правда, наши им ввалили как следует, когда те попытались стог разорить, — продолжает докладывать новости одноногий. — Но стая двинулась на юг, в нашу сторону. Голов тридцать, они оценили.

— Совсем, слушай, Африка. — говорит Маркович. — Нам тут бы еще гиппопотама в речку, и продыху бы не было от напастей всяких.

— Хорошо, хоть крокодилов в реке нет, — подключается бровастый танцор. — Кстати, я видел в деревне, что кур кормят рубленой крапивой.

— Кур у нас нет, крапивы тоже, — замечает Тамара.

— Зато уток здесь хватает, — улыбается солдат. — А крапиву я видел в пойменном лесу. Она сейчас уже пересохла и осыпается, так что есть ее, никого не заставишь. Но ведь будет следующий год.

Снова Славка делает зарубку себе на память. И кандидатура главного птицевода наметилась.

А долго за столом не сидят. Нет уже летнего зноя, когда организм обязательно просит передышки на усвоение пищи. Да и день заметно короче. Первым отправляется к обжиговой печи Денис, надо дровец подкинуть, чтобы не ослабел жар. Потом и остальные разбредаются. Васька устраивается на топчане в тенёчке, а Семён Аркадьевич бродит между строений и всюду суёт свой нос. Славку он так ни о чем и не спросил. И не попросил ничего. Взрослый человек, опытный руководитель и, похоже, неплохой организатор. Что ему нужно — сам увидит. А спать Славка будет на животе, вытянувшись в струнку.

Ночами теперь свежо. Особенно на воде. Васька на вёслах, а Славка занимается снастью. Их затея требует работы на самом стрежне широкой реки. Причём каждую завозную необходимо вытянуть метров на двести. И всё в потёмках. А потом костер на берегу и самое пристальное внимание. Ага, кажется есть. Точно есть. Теперь вытаскивать аккуратненько. Ох, и хороши в этих водах осетры. И горшки они с собой прихватили не напрасно, и соль.

Работа, конечно, грязная, но делать ее следует быстро. Ни один из рыбаков раньше с икрой дела не имел, но правила консервирования основаны на определённых принципах: высокая температура, соль и недопущение проникновения воздуха. Для некоторых классов продуктов требуется ещё кислота, но это не тот случай. Ладно, завтра возьмут на промысел бровастого танцора, он, вроде, ловкий парень. А ему пора навестить островитян, и в курене уже не бывал чёрт-те сколько. Опять же большую лодку, надо Аркадьевичу ссудить, он выбрал, наконец, место на левом берегу для постоянного обустройства, следует помочь с переездом. Тем более, посылает в балку бригаду мужиков для освоения технологии строительства мазанок — всем польза. Его прайду — помощь, островитянам — новые возможности.

А еще придётся гнать опять же большую лодку за морской капустой, и потом еще четверо бойцов приходят с ранчо, пока грибочков пособирают, нашла таки Тинка эти дубовики, однако Гайка со своим Мишенькой никак не вернутся с верховьев. Если еще людей нашли, то Славка вообще свихнётся от хлопот, ладно, хоть на Ранчо не нужно отвлекаться, там все плановые работы завершаются и до весеннего отёла… еще и отёл! Не забыть отправить в курень сена для Маньки.

Славка опять плетет лапти. Больше этого никто не умеет. И еще всем некогда. Казалось бы, научи калеку, да и пусть себе работает, а не тут то было — не далась парню наука. Пока под присмотром, да под руководством — пусть кривобокие лапотки, но выходят, а оставишь его заниматься этим самостоятельно — и полная труба. До слез обидно за бесталанно переведенное лыко, за которым приходится буквально охотиться, настолько редко попадаются нужные деревья. А ведь, посади он за эту работу любую из девчат, и справится без проблем. У женщин мозги адаптивней, как ни крути. Вот, казалось бы, делает парень корзины, почему вы не сооружать те же корзины, только маленькие и из другого материала, а не выходит. Мишка про этих четверых дезертиров вообще выразился так, что они не только не хотят, но и хотеть не желают. А Тамара педагогическим языком объяснила не очень понятно, но про заложенную в подсознание установку на потребление, которая льется в молодые головы мощным потоком через средства массовой информации, особенно, через скрытую рекламу.