Генри Каттнер - Сын несущего расходы [= Сын волынщика; Один из несущих расходы] Страница 2

Кейли обнаружился в отражающем солярии, позволяющем любителю обогревать себя со всех сторон одновременно. Худой, высокий Кейли смахивал на озабоченную черепаху, потерявшую свой панцирь. Букхалтер стянул рубашку и опустился в шезлонг. Автор покосился на безволосую грудь, и в его мозгу замелькал калейдоскоп: «опять Болди… никакого уединения… пошел к черту… фальшивые брови и ресницы… и он еще…».

Дальше шло нечто безобразное.

Букхалтер дипломатично тронул кнопку, и на экране вверху возникала страница «Психоистории», увеличенная и легко читаемая. Она была исчеркана пометками пробных читателей, интерпретированными экспертом, как различные реакции на предполагаемое единообразие смысла.

Кейли изучал текст. Букхалтер осторожно коснулся сознания автора, легко перемахнув судорожные наивные баррикады против внешнего вторжения. Ни один обычный человек не в состоянии был остановить Болди. Хотя сам Болди мог оградить свое «я» от прощупывания другими телепатами. Есть такое психическое селекторное кольцо…

Стоп. Вот оно. Дариус. Дариус: не просто картина, не просто слово, но поистине вторая жизнь, рассеянная, обрывочная, неконтролируемая. Мазки запахов, полутона звуков, воспоминания и эмоциональные реакции, ненависть, восхищение, черный грохочущий торнадо, пахнущее сосной бессилие и ужасное унижение, боль, глаза…

— ВОН!!!

Букхалтер лежал, глядя сквозь темные защитные очки.

— Я вышел по первому вашему приказу, — сказал он.

— Премного вам признателен, — ответил Кейли, тяжело дыша. — Прошу прощения. Теперь вы должны требовать поединка.

— Я не пойду на поединок с вами, — пожал плечами Букхалтер. — Я никогда не обагрял кровью свой кинжал. Кроме того, это моя работа, мистер Кейли, и я узнал много важных вещей… которые сразу забыл, если вы хотите.

— Вы знаете, Эд, я часто говорю себе о нелепости моих терзаний, но… мой личный мир… и ваши вторжения. Это важно. По крайней мере, для меня.

— Мы обязаны опробовать любые подходы, — торопливо проговорил Букхалтер. — К примеру, я спрошу: восхищаетесь ли вы Дариусом?

Восхищение и резкий запах сосны…

— Я вне, — сразу сказал Эксперт. — Все в порядке?

— Да, — хрипло пробормотал Кейли.

Он отвернулся от собеседника.

— Странно. И смешно. Но вы не должны видеть мое лицо и знать, о чем я думаю.

— Я думаю, что вы должны были бы настраиваться на более дружественный лад, готовясь к моим посещениям, — заметил Букхалтер.

— Я тоже так думаю. Но мне доводилось встречать Болди, которые… Которые мне не нравились.

— Есть и такие. Те, что не носят парики.

— Да. И они лезут в ваше сознание просто ради забавы. Чтобы ошеломить, унизить. Их следовало бы… лучше учить.

— Такова жизнь, мистер Кейли, — Букхалтер отвернулся от солнца. — И у Болди достаточно своих проблем. Трудно уметь правильно ориентироваться в нетелепатическом мире. И многие Болди считают, что их возможности используются недостаточно, не в полной мере. Люди, подобные мне…

«Люди!» — ирония мыслей Кейли была очевидна, но лицо Эда сохранило прежнее выражение.

— Вы должны понимать, кто такой квалифицированный Болди, мистер Кейли. Семантика, полиция, да и многое другое. Это все равно, как быть машиной, способной выполнять несколько операций.

— На несколько операций больше, чем способен человек, — сказал Кейли.

«Только в одном случае, — подумал Букхалтер. — Если бы мы могли соревноваться на равных с остальным человечеством. Но доверит ли слепой зрячему? Особенно, садясь играть с ним в покер…»

Привкус горечи свел губы, наполнив рот вязкой слюной. Где выход? Резервация для Болди? Нация слепых и зрячие выродки? Или попытка лечения, нарушения мутаций?.. Такая политика неизбежно означала войну.

Он вспомнил нейтрализацию Рэд Вэнк.

Город рос, и вместе с ним росло чувство собственного достоинства. Невозможно было поднять голову, не схватившись при этом за рукоять кинжала. Неустойчивая цивилизация тысяч маленьких городков: Хурон, Мичиган, Ханой, Эль-Диего, — каждый крохотный оазис держал под прицелом все остальные. Научно-исследовательские центры были ненамного больше, но никто не возражал против таких нюансов — техперсонал никогда не ввязывался в войну, разве что под давлением. Но в некоторых поселениях, гордо именуемых городами, насчитывалось не более сотен семей. При малейших признаках перерастания городка в город — город, Столица, ИМПЕРИЯ — поселение моментально расформировывалось. И Рэд Вэнк был просто ошибкой.

В принципе, такое устройство было возможным. Только по мере децентрализации приходилось идти на структурные изменения. И люди узнавали.

Они узнавали, что такое валютная система, товарообмен, полеты, они узнавали много нового, но Взрыва они не забывали никогда. И в тайниках вокруг каждого города лежали бомбы. Каждый знал, как делаются бомбы, каждый мог подобрать ингредиенты, каждый мог сбросить вниз с геликоптера гигантское яйцо. Каждый… Ничего, как-то приспособились.

Ремесленники, ученые, странствующие племена… А Болди находили работу там, где могли. Они были анормально чувствительны к проблемам обычных людей, тесно связаны с ценностями человеческой расы — и лишь барьер телепатии делал людей настороженно подозрительными по отношению к Болди. Лучше быть с двумя головами — тогда ты можешь рассчитывать на жалость. А так…

Он перестроил сканер на новую страницу рукописи.

— Скажете, когда будете готовы.

Кейли пригладил седеющие волосы.

— Я ощущаю себя сплошным комком нервов, — ответил он. — Непрерывное напряжение…

— Мы можем отложить публикацию.

К счастью, Кейли не клюнул на эту удочку.

— Нет, я хотел бы закончить все сейчас… Видите ли, я не слишком часто входил в контакт с Болди. Если не считать встречи в лечебнице. Вы не обиделись?

— Ничуть, — ответил Букхалтер. — Всякая мутация в большинстве случаев выходит за пределы разумного. Жесткая радиация дала лишь один положительный вид: безволосых телепатов. Но телепатия, как экстремум возможностей мозга, подобна балансированию на острие булавки. Любой ваш порок, крохотный и незаметный при обычных условиях, телепатия увеличит до размеров мании. Поэтому Взрыв породил такое количество отклонений от нормальной психики. И не только среди Болди. У нас всегда развивалась исключительно паранойя.

Кейли внимательно слушал. Он испытывал облегчение при смещении центра внимания на собеседника, и эксперт чувствовал это.

— Если разум приобретает телепатический инстинкт, он не всегда может полностью с ним справиться. Началась дезориентация, и параноидальная группа удалилась в свой собственный мир, найдя в нем спасение. А остальные… В конце концов мы будем вынуждены ассимилироваться, просто прошло еще слишком мало времени.

— Ассимиляция… — задумчиво протянул Кейли. — А те Болди, которые не носят париков?

— О, у них крайне неуживчивый характер, — улыбнулся Букхалтер, — и все они неизбежно будут убиты на дуэлях. И это реальная цена. Оставшиеся Болди получат самое необходимое: признание и уважение.

Кейли покачал головой.

— Думаю, что я рад тому случайному обстоятельству, не сделавшему меня телепатом. Слишком много тайн мозга, слишком непривычны новые аспекты. Спасибо за возможность выговориться, пусть частично. Займемся рукописью?

— Займемся, — подтвердил Букхалтер.

Замелькали страницы, мысли расслабившегося Кейли потекли ровнее, и многие безумные ранее утверждения начали обретать смысл. Работа шла легко, диктофон не выключался, и лишь дважды им пришлось распутывать эмоциональные узлы.

В полдень Букхалтер дружески расстался с автором и отправился в свой кабинет. На визоре его ожидали несколько сообщений. Он прочитал их, и в глазах эксперта появилось озабоченное выражение.

Разговор с доктором Муном в кабинке для ленча так затянулся, что лишь индукционные чашки поддерживали тепло в остывающем кофе. Но Букхалтер не мог поступать иначе. Слишком остро стояла проблема, да и Мун был одним из немногих, в ком беседа с Болди не вызывала отвращения даже подсознательно.

— Я никогда не дрался на дуэли, док. И я не могу этого допустить.

— Но ты не можешь и отказаться. Вызов сделан по всем правилам, и необходим ответ.

— Но этот парень, как его… Рейли! Я его даже не знаю!..

— Зато я знаю его, — сказал Мун. — Отвратительный характер. И заядлый дуэлянт.

— Идиотизм! — Букхалтер хлопнул ладонью по столу. — Я не стану драться.

— А что ты предлагаешь, Эд? Твоя жена уж точно не сможет с ним драться, — Мун строго придерживался сути дела. — Если Этель действительно прочитала мысли миссис Рейли и разболтала их, то он прав.

— Мун, ты делаешь вид, что плохо разбираешься в Болди, — тихо сказал Букхалтер. — Но не забывай, с кем ты говоришь. Этель разгуливает по округе, читая мысли ничуть не больше, чем это делаю я. Последствия были бы роковыми и для нас, и для других Болди.