Вадим Панов - Нянька Сатана Страница 5

— Тебе как обычно? — Сивый вскрыл клиентку и взял в правую руку пару кабелей.

— Нет, сделай тотальную диагностику, — ответила Мэри. И, увидев удивление в глазах мастера, пояснила: — Собираюсь в Зону Вонючих Вихрей, хочу быть в форме.

— Опасный рейд.

— Зандр вообще опасен.

— Тут ты права. — Сивый воткнул кабели в разъёмы, запустил «долгую» программу и бросил взгляд на монитор, на который шли картинки с натыканных вокруг дома видеокамер. — Ко мне ещё один клиент… Если хочешь, я ему откажу.

— Я тут надолго. — Двузубая закинула ногу на ногу. — Так что плевать.

После Времени Света размер поселений стал определяться только толщиной водоносного слоя, из которого черпали жизнь его обитатели. Опытные гидрологи делали отличный бизнес, составляя «карты жизни» и тем самым навсегда определяя численность населения для тех или иных точек. А поскольку вода и героизм — понятия несовместные, «лишних людей» или убивали, или изгоняли, или же делали «щедрое» предложение попробовать себя в роли фермера — мелких слоёв, способных питать пять-десять человек и парники с капельной системой орошения, по Зандру было разбросано в достатке. Другое дело, что участь фермера опасна и непредсказуема: папаши, банды падальщиков, водососы, дикие веномы, жрущие — все они могли изрядно сократить и без того недолгую жизнь поселенца, но когда альтернатива — риск одиночного выживания или пуля в лоб от сограждан, выбор делался на инстинкте самосохранения.

Но были в Зандре и подлинные жемчужины — города, стоящие на таких богатых водяных слоях, что могли себе позволить не подсчитывать число прибывающих людей, не вести учёт населения, а регулировать его численность исключительно ценой на воду. Такие поселения становились центрами областей, в них развивались промышленность и торговля, а у их правителей появлялись большие деньги и далеко идущие планы.

И именно таким городом был Тулен — столица Плоских Камней, собственность благословенного падишаха Иеремии Кеннеди, немного спятившего от синей розы и повышенного радиоактивного фона, но весьма деятельного правителя. А может — потому и деятельного…

Психические отклонения не мешали, а скорее помогали Иеремии управлять областью: склонность к импровизациям позволяла выкарабкиваться из очень серьёзных передряг, а дозированная жестокость — держать народ в повиновении. В городе падишаха уважали, считали крепким, не отмороженным, дающим жить, и потому в Тулен охотно съезжались не просто умельцы, а лучшие специалисты, в том числе — естественно! — комбимастера.

А лучшие — это значит старой школы.

— Классные цеплялки, — не удержался Сивый, разглядывая вскрытые руки Сатаны. — Крутой чистоты и грамотности.

— Знаю, — спокойно ответил Фредди, прекрасно понявший сленг комби. — Не продаются.

— Где делал?

— Давно. До Времени Света.

— Это понятно… — Мастер мягко провел пальцем по локтевому сочленению протеза. — Экспериментальная модель?

— Ага.

— Военная?

— Ага, — подтвердил Сатана. — Но базовые узлы стандартные. Для ремонтопригодности.

— Иначе ты не протянул бы в Зандре.

— Ага.

— Но ты ещё ничего не менял.

— Ага.

Четвёртый подряд ответ «Ага» плавно подвёл Сивого к мысли, что нужно бы поработать, и он воткнул в общий разъём кабель планшета.

— Будет немного жужжать.

— Знаю.

Фредди стоял перед комбимастером практически голый, в одной лишь набедренной повязке. Его искусственные ноги ещё были скрыты «чехлами» из псевдокожи, а вот руки Сатана уже вскрыл, демонстрируя мастеру и его посетительнице вживлённые киберпротезы. С эстетической точки зрения картина выглядела отвратительно: мускулистый торс мужчины и металлические конечности, но в этой лаборатории к подобным сочетаниям привыкли.

— Позвоночник тебе усилили?

— А как же.

— Его тоже будем смотреть?

— Нет, с позвоночником всё ОК. — Фредди приподнял левую руку. — Здесь я иногда слышу скрип, возможно, смазочный гель закончился. И надо поменять радиотаблы во всех микрогерах.

— Сделаю.

Сивый взялся за работу, а сидящая «на диагностике» женщина — три кабеля в компьютер и два часа скуки, — поинтересовалась:

— Комби?

Новый посетитель ей понравился: плечистый, спокойный, а главное — симпатичный. Короткие светлые волосы, твёрдое, словно вырубленное, абсолютно мужское лицо, узкие губы и удивительные глаза — большие, красивые, которые прекрасно подошли бы героине подиума или мультфильма, но уж никак не воину Зандра. Впрочем, они его не портили, скорее наоборот.

Что же касается искусственных конечностей, то они Двузубую не смущали: сама на шестьдесят процентов ненатуральна. Но это обстоятельство не мешало ей развлекаться.

— Нет, — мотнул головой Сатана. — Не комби.

— Ко мне обычно ходят комби, — пробормотал Сивый, объясняя вопрос посетительницы. — Киборги чинятся у Хромого Кеши.

— Комби и киборги — это люди с имплантами, — уточнил Фредди. — Я же вообще не человек.

— А кто? — осведомилась женщина.

— Робот.

Подобные заявления не были редкостью: даже в благословенную довоенную эпоху некоторые переборщившие с имплантами комби начинали осознавать себя машинами, а уж после Времени Света число спятивших возросло существенно. Однако светловолосый не походил на сумасшедшего, и потому его заявление вызвало не смех, а вежливое уточнение:

— Неужели?

— Точно.

— А выглядишь, как человек.

— Серьёзно? — Сатана поднял правую руку, до которой ещё не добрался Сивый, и покачал ею перед собой. Тускло блеснул металл. Сначала на протезе, потом в саркастическом взгляде. — Как человек?

— Как комби, — поправилась Мэри.

— А комби — люди?

Ещё одна старая песня. Очень старая и тоже уходящая корнями в прошлую жизнь. Этот вопрос задавали Двузубой и родители, и уличные приставалы из движения «Будь настоящим!» И ответ на этот вопрос женщина знала твёрдо:

— Я — человек.

— В тебе больше железа, чем плоти.

— В тебе тоже.

— Знаю.

— Поэтому считаешь себя роботом? — встрял в разговор Сивый.

— Не только, — буркнул Фредди. — Есть другие основания.

— Кто тебя создал?

— Эта информация удалена.

— Так я и думала. — Женщина тоже умела быть саркастичной. Только без металла, что читался в голосе и взгляде Сатаны. — Когда ты осознал себя машиной?

— Когда стал ею.

— То есть когда тебя создали?

Вопрос заставил Фредди задуматься. Почти полминуты он молчал, глядя перед собой застывшим взглядом — совсем как внезапно остановившаяся машина, и только собрался ответить, как в разговор вновь вступил хозяин лаборатории.

— У роботов нет души. А у тебя?

Сатана вздрогнул, резко повернулся к комбимастеру и посмотрел на него так, что у Сивого мурашки по спине побежали.

— Я пошутил…

— Нет, ты задал правильный вопрос, — медленно произнес Фредди. — Но у меня ещё нет на него ответа.

— То есть ты не знаешь, есть ли у тебя душа? — Это спросила Двузубая.

— А ты знаешь?

— У меня — есть.

— Только потому, что ты считаешь себя человеком?

— Я знаю, что я человек.

— То есть ты помнишь, как тебя создали?

— Мне об этом рассказывали.

— Или в твою голову вложили эти воспоминания.

— Старая и скучная сказка, — усмехнулась Мэри. — Я — человек, у меня есть душа.

— А у соборников? Или у жрущих? У них есть души?

Пауза. Женщина отводит взгляд и покусывает губу, видимо, вспоминает виденное. И отвечает, не глядя на Сатану:

— На этот вопрос ответа у меня нет.

И не значит ли это, что лучше считать себя бездушным роботом, чем человеком? Хотя бы потому, что среди людей полно адептов Вселенского Огня? Назови себя роботом — над тобой посмеются, назовись соборником — и тебе придётся убивать. Или лопать, если ты назвался жрущим. Или продавать в рабство. Или лишать воды. Или заражать…

Люди, те самые, которые верят, что у них есть душа, творят подчас настолько кошмарные вещи, что роботам остаётся лишь развести руками.

В смысле — манипуляторами.

— Если ты действительно настоящий робот, то твоя голова стоит кучу денег, — хмыкнул Сивый, желая разрядить атмосферу.

— Хочешь забрать?

— А ты не будешь сопротивляться?

— Я робот, а не идиот, — хмыкнул Фредди. — И мои создатели не были идиотами и потому прошили мне естественный инстинкт самосохранения.

— То есть с лобзиком лучше не соваться?

— Ага.

— Какая тебе вообще разница, кто ты? — глухо спросила Мэри. Видимо, разговор о душе её задел. — Зачем ты затеял этот разговор?

— Думал, вам будет интересно.

— С чего ты взял?

— Что вам будет интересно?

— Что ты — робот? — Она почти крикнула. — Своего прошлого ты не помнишь, железа в тебе много, но меньше, чем в суперкомби, а они считают себя людьми. Насчет души ты не уверен, но атеисты тоже её отрицают! С какой стати ты здесь развёл философию?