Тулса (СИ) - Панченко Сергей Анатольевич Страница 10

— Всем доброго дня. — Подал голос Светоч, потому что его появление не заметили. — Меня назначили переводом к вам для поднятия рейтинга. Мое имя, Светоч Вдохновенный.

Люди в пятнистой форме, среди которых было пятеро мужчин и две женщины, разом обернулись и осмотрели его оценивающе, даже невежливо. Не совсем приятный момент, непривычный типичному горожанину.

— Да, мы знаем, что у нас новенький с сегодняшнего дня. — Произнес мужчина старше остальных. — Для начала тебе будет простое задание, вымыть технику, которая вчера вернулась из рейда.

— Откуда? — Светоч не знал значения этого слова.

— Из рейда. — Мужчина посмотрел на него с высокомерной улыбкой. Он явно ничего не слышал про этикет. — Что, ничего не знаешь про рейды за барьер?

Светоч помотал головой из стороны в сторону.

— Конечно, кому в городе интересны такие мелочи. Вам там спокойно, сытно, беззаботно, а тут под боком дикие твари не знают покоя. И не знал бы, если бы не такая мелочь, как рейтинг.

Пожилой мужчина позволял себе очень крамольные выражения, за которые в городе запросто получил бы солидный штраф.

— Красавина, покажи новенькому, где у нас шланг, пусть приступает. — Распорядился он.

— Идем. — Женщина тридцати двух лет с очень низким рейтингом, мягко улыбнулась Светочу и пошла.

— Что стоишь, иди за ней. — Грубо подогнал его мужчина.

— Спасибо, я понял. — Светоч даже растерялся от подобных манер.

Почувствовал себя дикарем, к которому не надо подбирать интонаций. МАК учил его, что проявление вежливости к собеседнику есть первый шаг для установления нормального контакта. Все люди достойны уважения, в особенности до знакомства. Похоже, жизнь на периферии Тулсы превратила этих людей в дикарей. Город точно не принял бы их такими.

— Как ты уже слышал, меня зовут Красавина.

— Меня Светоч. Очень рад знакомству.

— Я тоже. Хочу дать совет, тут любезности не в моде. Ментаграмма не понижает рейтинги, потому что уже и понижать некуда, поэтому мы тут расслабились и ведем себя естественно.

— Я бы не сказал, что естественно грубить человеку, которого ты впервые видишь. — Заметил Светоч.

Красавина рассмеялась, смутив новенького еще сильнее.

— Тебе показалось, что Добронрав грубо с тобой разговаривал? — Она снова рассмеялась. — Он был очень добр с тобой и любезен. Когда он будет груб, ты сразу это поймешь, а возможно и почувствуешь.

— Что это значит?

— Ну, несмотря на имя, нрав у командира совсем не добрый. Только зря обижать он не станет. У нас тут серьезная служба, гибнут люди, так что глупить не позволяется. Все хотят жить, даже в таком месте, как это.

— Как... гибнут люди? — Светоч почувствовал, как по спине потекли капли холодного пота.

— А ты думал, что прогулки по внешке полны только положительных впечатлений для расширения кругозора? Увы, там живут очень разные существа и некоторые нас не любят до зубного скрежета. Хорошо, что у нас есть надежная техника. — Красавина постучала по стальной «шкуре» огромной машины. — Держи шланг и смывай с нее грязь. Помоешь эту, переходи к следующей, и так, пока не отмоешь все пять.

— Пять? Это же на весь день работы. — Светоч не поверил, что его, горожанина, заставят делать работу, которая больше подходит дикарям второго поколения.

— Нет, не на весь день, а до обеда. Потом у тебя будут занятия. Приступай, иначе останешься сегодня без обеда. — Красавина ушла, виляя бедрами.

— Это совсем не то, что я себе представлял. — Обратился Светоч к ментаграмме.

— Чтобы горожанам было проще тянуться к гармонии, их не должны отвлекать подобные вещи. Вы оказались среди людей, для которых устав, учащий жить в гармонии с миром, ничего не значит. Вы тоже усомнились в нем.

— Это же было естественно в моей ситуации.

— Естественно усомниться в себе, а не в совершенной мысли. Вы продемонстрировали непозволительное высокомерие, заразное, если начать делиться им с окружающими. Считайте перевод на эту службу карантином вашей глупости и гордыни. И поспешите с работой, часы приема пищи здесь строго регламентированы.

— Я не смогу заказать еду в любое время?

— Не сможете.

Светоч открыл кран. Тугая струя воды ударила из шланга и вырвала его из рук. Он завертелся змеей, поливая во все стороны. Светоч кинулся ловить его и получил в лицо неслабый удар. Верткий шланг никак не давался в руки, словно издевался над ним. Выкручивался гибким телом намного быстрее, чем позволяла его ухватить реакция Светоча. И вдруг шланг безвольно опал. Добронрав перекрыл воду на выходе из металлического гидранта.

— Бери в руки и держи крепко. — Произнес он ледяным тоном.

Светоч невольно подчинился. Взял шланг двумя руками.

— Готов?

— Ага.

На этот раз он смог обуздать стихию. Приноровился к давлению воды и направил ее на испачканные в грязи гусеницы и борта машины. Под грязью обнажился серо-зеленый корпус из толстого металла в многочисленных царапинах, ожогах и оплавленных отверстиях. Светочу хватило ума понять, что повреждения металла вызваны попаданиями того, что способно делать в нем дыры. Он часто видел ролики про военные действия дикарей, но не знал, что в Тулсе есть своя военная техника. Он был уверен, что МАК обходится бомбежкой заводов по производству ракет. Этого было достаточно, чтобы не переживать о безопасности городов. По крайней мере, так преподносили информацию новости.

Светоч, наконец, понял, что за хобот находился в верхней части машины. Это была электромагнитная пушка, скрытая под броней. Страшное оружие по своей разрушительной мощи. Ему все меньше хотелось работать в службе контроля за внешними территориями. Работа по поддержанию защитного барьера в рабочем состоянии уже казалась ему намного спокойнее и предпочтительнее.

— А нельзя ли меня перевести на другую работу? — Спросил он у ментаграммы. — Здесь же, на внешнем кольце.

— Основную работу здесь выполняют иммигранты и их дети. В службу контроля за внешними территориями, как вы понимаете, их не возьмешь. Это наиболее подходящая работа для человека, работавшего полицейским.

— А если я настою?

— Вы только продлите себе срок возвращения назад.

— Какая же ты... несговорчивая. — Еле сдержался Светоч.

Больше он ни с кем не разговаривал, ни на кого не обращал внимания. Сконцентрировался на мытье машин. Когда ментаграмма напомнила, что начался обеденный перерыв, у него еще оставалась немытым один аппарат. Светоч спешил изо всех сил и освободился за пятнадцать минут до окончания обеда. Забежал в столовую, в которой почти никого не осталось и забрал ожидающие его две тарелки, с первым и вторым, и коричневый напиток в стеклянном стакане. Он никогда еще так быстро не ел, как в этот раз. Ему было плевать на вкус еды, боялся остаться голодным до самого вечера. Для обычного горожанина, привыкшего к частым перекусам, совершенно невозможная вещь. Он подавился, потратил минуту на кашель и все равно уложился до закрытия.

— Худший результат из лучших. — Произнес Добронрав, когда Светоч забежал на второй этаж. — Иди в класс за симулятор «мастодонта».

К тому времени Светоч уже знал, что «мастодонтом» называли бронированную машину. Он был удивлен, когда увидел за тренажерами около тридцати человек. На них были надеты аналоги «клеща», только крупнее и с функцией симуляции среды. Руки учеников лежали на органах управления техникой, либо ее оружием.

— Надевай макаку. — Добронрав протянул Светочу костюм напоминающий шкурку снятую с обезьянки.

— Кого?

— Ма-ка-ку. — Повторил Добронрав по слогам. — Ты же не глухой. Из города вообще все здоровые сюда попадают.

— Я не глухой, просто не привык к вашей терминологии. Макака, это обезьяна, семейство мартышковые, отряд приматов.

— Точно, они приматы, как и ты. Надевай и за штурвал.

— За что? — Светоч уже боялся собственной неосведомленности.

— Вот эта штука, похожая на твой писюн, называется штурвал. Хватайся за него, как наденешь макаку.