Последний праведник. Часть 1. Мирай - Рати Джулия Страница 29

– Смелый значит…, – главаря аж перекосило от такого количества букв в предложении. Освежая мозги, он глотнул из бутыля и протянул емкость неожиданному гостю, – на глотни…

А вот это уже была проверка на храбрость. Пойло, что употребляли отморозки мог выдержать далеко не каждый организм. Рука паренька сомкнулась на бутылке. Поднеся ее ко рту, парень сделал большой глоток. Жидкость, обжигая горло, заструилась вниз по пищеводу. Парень застыл не дыша, вместе с дыханием он пытался сдержать рвущийся наружу хрип.

– Молоца, – тяжелая ручища главаря сомкнулась на плече парнишки, – ты дыши, дыши…, – обманчиво мягкие слова обволокли помутневшее сознание, – в рейд пойдешь, не мне твою жизнь жалеть… Но помни, один косой взгляд на моих ребят и дорога тебе одна… на бойню. А там уже никто разбираться не будет – мясо ты или нет.

Глупая улыбка озарила лицо паренька. Его подхватил тот самый отморозок, что отчитывался перед главарем. В его глазах светилось благоговение. Далеко не каждый удостаивался чести глотнуть из бутылки главаря. На пошатывающихся ногах парень пошел вслед за отрядом в сторону ближайшего барака.

–Во дает, – ушей Мирая коснулся тихий шёпот побратима.

– Ага, – праведник проводил глазами охранника с пропускного пункта, – каждое наше слово или действие может стать поворотным в чьей-то жизни… Но я рад за него. Пусть пустыня примет его и сделает сильнее.

– С тобой рядом все становятся сильнее, – Игнар сжал руку побратима, – ох, как же я рад, что завтра в рейд, – кивком праведник подтвердил мысль побратима, город уже порядком поднадоел, – пошли, надо все-таки узнать не задумали ли чего волки…, – и ребята скользнули за бугаем в безрукавке. Тот, отхлебнув еще оранжевого пойла, уже скрылся за воротами псарни.

Спрыгнув с крыши, ребята тут же спрятались в тень и незаметно подобрались к невзрачному одноэтажному строению. Внешняя сторона была ровной, но небольшая высота позволила легко забраться наверх. Внутри, во двор выходило несколько дверей. Сейчас они были распахнуты. Псы все еще были в загоне. Лай сменился громким хрустом. Пришло время ужина.

– Слышь сюда, Груд, – главарь стоял почти вплотную к довольно рослому для их клана парню, треск костей не давал внятно слышать, – возьмешь с собой четверых бойцов. Хороших… но больше не бери. Незачем рисковать, пусть громилы сами под зубы падальщиков подставляются. Себе и каждому по собаке. Наша главная цель – девка. Ее мы должны сами привести, – вожак вдохнул тяжелый, полный запаха испражнений воздух загона, поморщился и, глотнув пойла, продолжил, – мне тут крысы нашептали, – главарь сплюнул в сторону, вязкая оранжевая жидкость повисла на одном из ведер, – громилы «былой славы» с нашим заказом подхалявили, да так грамотно, что не подкопаешься. Так ты, это…, присмотрись к их главному. Если один где в пустыне окажется, ты ему жизнь то подкороти.

Тот, кого звали Груд подобрался, плечи разошлись, в темноте желтым блеснули зубы на жестком лице.

– Ага, хозяин, – грубый бас разрезал вечерний воздух, – все сделаю.

– Молодец, – главарь похлопал того спине, – а пойдем ка пока им награду подготовим, – и двое двинулись к одной из дверей собачьего ангара. Зайдя в небольшую комнатушку, главарь прошелся по клеткам со щенками. В них маленькие зубастые комки шерсти сидеть точно не хотели. Об этом говорил высокий лай в сопровождении скрежета тонких коготков по железным прутьям. Главарь прошелся вдоль решеток. В одной из клеток, забившись в угол сидела пара тощих созданий. Тонкие лапы едва держали немощные тельца.

– Возьми этих смертников и посади в отдельную клетку, – рукоять плетки главаря уперлась в худых животных, – мы тоже можем грязно работать. Когда громилы придут за наградой вынесем им этих щенков. Главное, чтоб неделю еще протянули…, – раскатистый смех заставил мелких псов замолчать. Но молчание длилось не долго. Тишину прорезало тихое ворчание. В одной из клеток скаля зубы сидело двое крупных черных щенят.

– А это кто? – главарь тут же подскочил к клетке.

– Это… Так это щенки нашей Ласки, – лоб Груда сморщился в попытке обдумать ответ, – она сама собака сильная, да еще, когда с пузом ходила, урвала кусок мяса от чистокровного. Вот щенки здоровые и получились.

– Хм…, – вожак опять приложился к бутылке, – добротные псины вырастут, не спускай с них глаз.

– Да, хозяин, – помощник опять сверкнул зубами, на этот раз в сторону щенков.

– Все, завтра выдвигаешься, – вожак запрокинул голову в попытке допить пойло, на дне еще плескалась добрая четверть бутылки, но передумал. Рот оторвался от емкости, жесткий взгляд уперся в подчиненного, – жду с девкой, – и протянул остатки напитка в жадные руки Груда.

Побратимы застыли, прилипнув к крыше. Собаки уже заканчивали ужин и стало значительно тише. В комнату они попасть не могли, но прекрасно слышали весь разговор. Главарь широкими шагами пересек загон и хлопнув дверью, покинул псарню. Проревев на всю округу, он позвал тощего мальчишку и отправив того за новой порцией дурмана, зашел в дом. Груд, не желая делить свое сокровище с другими оседлал ржавое ведро. Засев в дальнем углу загона, он, поглаживая псин приложился к бутылке. Довольная улыбка пробежала по лицу Мирая – путь был свободен.

Праведник скинул рюкзак и отмотал привязанные к нему кости. Те, что предназначались в корм собакам он передал Игнару.

– Как только зайдем, дашь щенкам, чтоб не шумели, – шепот тихо скользнул в ухо побратиму. Сам же праведник прижал к себе сверток с чистыми костями и скользнул в небольшое окошко с обратной стороны псарни. Игнар тут же прыгнул рядом. Бесшумно приземлившись в темноте, побратимы оглянулись. Шума они не создали для человеческого уха, а вот мелкие комки шерсти хорошо их почуяли и уже готовы были залиться лаем. В ход тут же пошел корм. Послышалось довольное урчание. Мирай подошел к отдельно стоящей клетке и вытащил тощих созданий. Кости, казалось вот-вот прорвут кожу, но щенки, злобно подняв шерсть, отчаянно сопротивлялись. Праведник мотнул головой на клетку с черными псинками, побратим все правильно понял и стал перетаскивать здоровых щенят на место больных. Они наоборот не сопротивлялись, в маленьких черных глазках светилось любопытство.

Поменяв щенков, Мирай развернул ткань с чистыми костями и, не отпуская, просунул их сквозь прутья решетки. Острые зубы тут же впились в твердую поверхность. Мохнатые головы мотались из стороны в сторону пытаясь отвоевать добычу, но праведник держал крепко. Наконец, когда кости были уже достаточно истерзаны, Мирай забрал лакомство и опять завернул кости в полотно. Довольная улыбка тенью легла на лицо праведника. Дело было сделано. Они подменили щенков. Шанс, что клетку с даром принесут не проверив, был достаточно велик. И кости теперь выглядят вполне достоверно, чтоб сойти за жертву пустыни. Осталось только выбраться.

…

Ребята с облегчением втянули студёный воздух пустыни. С заходом солнца температура резко падала, и вся пустыня оживала. Идти через нее ночью было небезопасно. В городе ночевать тоже удовольствие сомнительное. Поэтому, минуя удивленные лица охранников, побратимы быстро добежали до бывшей водонапорной башни и устроились на ее пока еще хранящем тепло боку.

– Я первым подежурю, – Мирай уселся между креплений, оставив ровное место брату, чтоб тот мог устроиться на ночлег.

– А…, опять читать будешь, – побратим легко понял замысел праведника, – ну давай, потом расскажешь, – и вытянулся во весь рост. Пару мгновений и его окутал сон, день выдался тяжелым.

Благодарность мелькнула во взгляде праведника. С побратимом было легко, он не задавал лишних вопросов. Был готов защитить в любой ситуации. Достав книгу, Мирай погрузился в чтение. Задней частью сознания он отмечал все подозрительные звуки, но они не помешали дочитать книгу до конца. И лишь захлопнув твердый переплет, праведник наконец-то поймал мысль, что не давала покоя с самого утра. Все стало на свои места. Песнь Хранителя обрела смысл.

Глава 10. Засада

Холодный утренний воздух бодрил. Скрежет и зловещие шорохи, что наполняли пустыню всю ночь постепенно затихли, их разогнали первые лучи солнца. Мирай, закутавшись по самые глаза, смотрел на багровеющее небо. Он давно успел сменить побратима на посту, а слова песни Хранителя все вертелись на языке.