Елена Федорова - Olvido – Забвение

Елена Ивановна Фёдорова

Olvido – Забвение

© Елена Фёдорова, 2017

© Интернациональный Союз писателей, 2017

Елена Ивановна Фёдорова – поэт, писатель, член Союза писателей России, Член Интернационального Союза писателей, журналистов, драматургов, Почетный работник Культуры города Лобня, автор более 200 песен для детей и взрослых, автор 25 книг (из них 5 детских) на русском и 3-х на английском языках.

Финалист премии «Писатель года – 2014», включена в список 100 лучших писателей. Номинирована на Национальные литературные премии «Поэт и Писатель года», «Наследие». Специальная премия фестиваля русской словесности и культуры «Во славу Бориса и Глеба» и Интернационального Союза писателей «За крупный вклад в детскую литературу».

Проект песен для детей «Золотая страна» в соавторстве с композитором Вячеславом Гридуновым стал Лауреатом премии Губернатора Московской области «Наше Подмосковье» в номинации «Забота о детях».

Работала стюардессой международных линий Аэрофлота, тележурналистом ТРК «Лобня».

Награждена Знаком отличия и медалью «За вклад в развитие города Лобня».

Авторский сайт: http://efedorova.ru

Предисловие

Андрей Гнездилов – профессор Научно-исследовательского психоневрологического института им. В.М. Бехтерева:

«Смерть – это не конец. Это всего лишь смена состояний сознания. За 20 лет работы я много раз имел возможность убедиться в том, что сознание после смерти не исчезает. Что разница между телом и духом очень четкая. Что существует совсем иной мир, который действует по другим законам, сверхфизическим, находящимся вне пределов нашего понимания».

Что делалось, то и будет делаться,и нет ничего нового под солнцем.Бывает нечто, о чем говорят: «смотри, вот это новое»,но это было уже в веках, бывших прежде нас.Нет памяти о прежнем, да и о том, что будетне останется памяти у тех, которые будут после.Мудрого не будут помнить вечно, как и глупого.В грядущие дни все будет забыто, и, увы!Мудрые умирают наравне с глупыми.

Сибирь! Дух перехватывает от той шири, которая слышится в этом слове.

Си – яющие на солнце кроны могучих кедров, елей, сосен. Си-ла!

И «бр», «бирь» – морозный холод, пронизывающий до костей.

А воздух – сплошной аромат трав. Вдох делается с замиранием, с остановками, чтобы вобрать в себя, чтобы впитать, чтобы не пропустить ни капли обогащающего кислорода – «си», чтобы на выдохе обязательно получилось «бирь».

Вдох – «СИ».

Выдох – «БИРЬ».

И так до бесконечности. Потому что не объять, потому что не выдышать, потому что…

Часть первая

– 1 —

Не широкая, но стремительная речушка издавна манила к себе местных жителей. Кто здесь рыбку промышлял, кто красотами любовался, а молодежь устраивала сплавы на байдарках, присваивая реке первую категорию сложности.

Матери долго не могли привыкнуть к походам своих детей. Читали нотации. Ругались. Прятали байдарки, весла. Но, ничто не могло остановить бунтарский молодой дух, рвущийся в эту сибирскую ширь. Тогда испуганным женщинам ничего не оставалось, как перекрестить лбы своих непутевых, неожиданно выросших детей, отправляя их на реку.

А река, казалось, ждала ребят. Она затихла, когда они опустили на воду легкую байдару. Поймала солнечный отблеск от весел и, подхватив лодку, понесла ее вниз по течению. Но за первым же поворотом кажущаяся радость сменилась неожиданной агрессивностью множества порогов водоворотов и речных отмелей.

– Мы не боимся тебя! – кричали ребята.

– Мы пройдем этот трудный участок!

– Участок! – эхом разносились во все стороны их голоса.

– Асток!

– Сток! – отзывалась тайга.

– Мы сильные!

– Льные, льные!

– Мы смелые!

– Элые, элые!

– Мы непременно победим тебя. Слышишь?

Неожиданно наступила полная тишина, точно эхо расхотело играть в свою игру. Но и река вдруг замерла. Именно замерла. Лодка, несущаяся с большой скоростью вниз по течению, остановилась, как приклеенная. Ребята усиленно работали веслами, но результатов не было никаких. Байдарка не двигалась с места.

– Что это? – удивился Саша.

– Мистика какая-то, – попытался улыбнуться Егор.

– Ребята, а ведь даже птиц не слышно, – понизив голос, сказал Андрей.

– Точно! – выдохнули все разом.

Такой тишины они еще никогда не слышали. Они родились и выросли в этих краях, казалось, знали все, были готовы ко всему. Они рассчитали свой поход по секундам. До темноты последний самый сложный порог должен был остаться позади. А утром, после ночи у костра, они вернутся домой гордыми и счастливыми покорителями сибирской реки. На выпускном вечере, который будет через два дня, ребята собирались рассказать о своем походе. Предусмотрено было все, но только не такое неожиданное безмолвие. Тишина пугала и раздражала друзей.

– Сколько времени мы уже здесь загораем? – спросил Саша.

– Парни, у меня часы встали, – испуганно крикнул Андрей.

– А у меня, вообще, электроника отказала, – Егор показал всем свои часы с потухшим циферблатом.

– Интересно, что бы это значило? – наморщив брови, спросил Саша. – Версии есть? Нет. Страшные истории про реку помните?

– Нет, – резко выкрикнул Андрей.

– Кажется, – Егор потер виски, – А, может быть, и нет…

– Кончай базар, – резко оборвал его Андрей. – Надо решение принимать, а не байки травить.

– Погоди, Андрюха. Нам сейчас не стоит ничем пренебрегать, – очень спокойно проговорил Саша, будто его сейчас больше интересовали истории про реку, чем то, что с ними произошло. – Ну, Егорыч, вспоминай, вспоминай.

– Саня, вы как в детском саду, честное слово. Надо на берег вылезать и костер разводить, а не сказки слушать, – раздраженно выпалил Андрей.

– Успокойся! – властно остановил его Саша. – Вода очень холодная. Здесь глубоко. Вон смотри, – он попытался достать веслом до дна, но не смог. – Убедился? Байдарка стоит без движения. Мы ее сдвинуть не можем. Где гарантия, что мы сможем плыть? Молчишь. Давай спокойно все обмозгуем. Попробуем найти все возможные варианты, а уж потом можно будет в воду нырять. И зря ты от сказок отказываешься. Бывает, что в сказке скрыт ключ к развязке. Егорка, вспомнил? – Егор кивнул. – Давай не будем отказываться ни от чего, – улыбнулся Саша, глядя на Андрея.

– Я и не отказываюсь, – буркнул тот. – Я только за то, чтобы дело делать, а не анекдоты травить.

– А это – вовсе не анекдот, – смущенно проговорил Егор. – Это получается народный фольклор. Моей бабушке рассказывала ее прабабушка, что к реке подходить нельзя. Причем запрет был таким строгим…

– Все, проехали, – зло перебил его Андрей. – Мы не только подошли, мы уже полпути прошли по этой страшной реке. Мы уже не в первый раз свои подвиги на реке совершаем, а ты только сейчас про строгие запреты вспомнил?

– Заткнись, Андрей. Ты сейчас похож на нервного психа, который очень сильно напуган и поэтому орет на всех, – спокойно проговорил Саша. – Помолчи несколько минут, понял.

Андрей со всей силой ударил по воде, обрызгав ребят.

– Дурак, – беззлобно произнес Саша, вытирая лицо. – Егорыч, продолжай. Что там с твоей бабусей случилось?

– С бабулей все было в полном порядке. Она была очень послушной, к реке не ходила. А мы никого не послушались… Ну, да ладно, – Егор ухмыльнулся. – Бабушка рассказывала нам с сестрой Зинкой историю – страшилку про то, что раньше наша река называлась рекой Забвения…

– Забвения? – в голос переспросили Саша и Андрей.

– Да-да, именно рекой Забвения, – делая ударение на каждый слог, проговорил Егор. – Это сейчас она называется Шальная река. У неё и правда нрав шальной: то тихая спокойная, то, как ненормальная крутится и о валуны разбивается. А сегодня она еще в одном виде перед нами предстала. – Егор закрыл глаза и замолчал.

– Егорыч, ты что, заснул? А страшилка? – тронул его за плечо Саша.

– Бабушка говорила, что на реке есть место, где происходили странные вещи, – не открывая глаз, продолжил Егор. – В этом месте исчезали рыбаки. А через некоторое время возвращались и ничего не могли вспомнить…

– Ты нам тут решил про Бермудский треугольник рассказать, что ли? – возмутился Андрей. – Я таких баек про реку что-то не слышал. Да, если бы у нас люди пропадали, то все бы об этом знали. ВСЕ, а не только твоя бабуля.

– Я точно так же возмущался, как и ты, когда услышал про это, – улыбнулся Егор, открыв глаза. – Я ждал, что ты сейчас меня пристыдишь. Ждал и готовил объяснение. Река не всегда похищала людей. Никто точно не мог сказать, что случаи пропажи проходят с периодичностью в пять или семь лет. Все происходило вдруг и ничем не объяснялось, ни с чем не было связано. Забвение наступало безо всяких катаклизмов, словно это было чье-то желание, чей-то каприз…