Тахира Мафи - Уничтожь меня (ЛП) Страница 11

Я знал, потому что был там.

Мне хотелось останавливаться в апартаментах каждого гражданского, гостить у них, задавая вопросы про их здоровье и жизни в целом. Мне хотелось знать об условиях их работы, обо всех членах семьи: были ли они больны, или должны быть госпитализированы.

Она была там в тот день. Жена Флетчера. Ее нос был сломан, а оба глаза опухли так сильно, отчего казалось, что они закрыты. Она была настолько тонкой и хилой, желтого цвета, отчего я думал, что она рассыплется на части просто сидя. Но когда я спрашивал ее о травмах, она не смотрела мне в глаза. Она ответила мне, что упала, в результате чего сломала нос и потеряла ребенка.

Я просто кивал. Поблагодарил ее за сотрудничество.

А после призвал всех.

Я хорошо осведомлен, что большинство наших солдат воруют со склада. Я отвечаю за весь инвентарь и знаю, что постоянные поставки пропадают без вести. Но я позволяю им эти нарушения, просто чтобы не рушить систему. Несколько лишних кусков хлеба, или мыла держат моих солдат в здравом настроении; они усерднее работают, если здоровы, и к тому же большинство из них отдают эти продукты своим супругам, детям, родственникам. Такую уступку я могу позволить.

Но есть несколько вещей, которые я не прощаю.

Я не считаю себя нравственным человеком. Я не философствую о жизни и не беспокоюсь насчет законов и принципов, которыми регулируются многие люди. Я не берусь за различие хорошего и плохого. Но я живу по определенному кодексу. А иногда я думаю, мы должны научиться стрелять первыми.

Симус Флетчер убивал свою семью. И я выстрелил ему в лоб, потому что думал, что это гуманнее, чем разорвать его на куски собственноручно.

Но мой отец узнал о Флетчере. Мой отец застрелил троих детей и их мать, потому что они зависели от пьяного ублюдка, обеспечивавшего их проживание. Он был их отцом, ее мужем, и причиной, почему все они умерли преждевременной смертью.

И некоторое время я удивлялся, почему настаиваю на сохранении собственной жизни.

Глава 15

После возвращения на базу, я направился вниз.

Игнорируя солдат и их приветствия, я прохожу мимо, почти не обращая внимания на отблески в их взглядах: смесь любопытства и подозрительности. Я даже не сразу осознаю, что иду во главе весь свой путь, пока не прибываю в штаб; кажется, мое тело сейчас понимает больше о том, что мне нужно, в отличие от разума. Мои шаги тяжелые, устойчивые, слышен звук моих сапог, соприкасающихся с каменной плиткой, поскольку я спускаюсь на более низкие уровни.

Я не был здесь почти две недели.

Комната была перестроена со времен моего последнего посещения; стеклянная панель и бетонные стены были заменены. Насколько мне известно, она последний человек, кто пользовался этой комнатой.

Я привел ее сюда сам.

Я нажимаю ряд кнопок, после чего передо мной открываются двойные двери, возле которых находится моделированное устройство. Моя рука ищет выключатель в темноте: сначала электричество подает небольшой звук, прежде чем свет полностью оживляет помещение. От электричества исходит глухой звук. Но, как оказалось, все вполне спокойно.

Мне это нравится.

Я раздеваюсь так быстро, как мне позволяет это сделать моя травмированная рука. Через два часа на ужине мне предстоит встретиться с отцом, и поэтому я не должен волноваться, но не могу полностью совладать с нервами. Кажется, что все накатывает на меня сразу. Мои неудачи. Моя трусость. Моя глупость.

Иногда я просто устаю от такой жизни.

Я стою босиком на бетонном полу, на мне нет ничего, кроме повязки, и я ненавижу эту травму, потому что она тормозит меня. Я хватаю шорты, спрятанные в моем шкафчике, и надеваю их как можно быстрее, опираясь о стену для поддержки. Когда я вновь принимаю вертикальное положение, то захлопываю дверцу шкафчика и направляюсь к соседней комнате.

Я ударяю по другому выключателю, и главный оперативный центр оживает. Компьютер издает звуковой сигнал и вспыхивает, когда программа загружается; я пробегаю пальцами по клавиатуре.

Мы используем эти комнаты для моделирования.

Мы управляем технологиями для создания окружающей среды и событий, что существуют исключительно в разуме человека. Но не только это. Мы также в состоянии создать целостную структуру, а также управлять отдельными деталями. Звуки, запахи, ложная уверенность, паранойя. Первоначально программа была разработана для оказания помощи солдатам в их особых миссиях, но также для помощи со своими страхами, которые могут возникнуть на поле боя.

Я использую ее в собственных целях.

Я приходил сюда и раньше, еще перед тем, как она прибыла на базу. Это было моим безопасным пространством; моим единственным побегом от окружающего мира. Мне только жаль, что я пришел не в униформе. Эти шорты накрахмаленные, в них неудобно, а полиэстер вызывает зуд и раздражение. Но шорты обработаны специальным химическим веществом, что реагирует на мою кожу и сенсорные датчики; это помогает чувствовать меня, испытывать в многократных размерах, не натыкаясь на реальные или физические барьеры, как это случается в естественной среде. И для того, чтобы процесс проходил более эффективно, я не должен носить на себе почти ничего. Камеры гиперчувствительные к температуре тела, и работают лучше, когда контактируют с синтетическими материалами.

Я надеюсь, что эта деталь будет доработана впредь.

Центральный процессор выдает информацию; я быстро ввожу код доступа, что позволяет мне просмотреть историю прошлых сеансов. Через плечо я наблюдаю за тем, как компьютер обрабатывает данные; я смотрю на недавно отремонтированное двухстороннее зеркало, что ведет в основную камеру. Я все еще не могу поверить, что она сломала стену из стекла и бетона, и осталась невредимой.

Невероятно.

Машина издает сигнал дважды; я поворачиваюсь назад. Программы, находящиеся в моем пользовании, загружены и готовы к запуску.

Ее файл в самом верху списка.

Я делаю глубокий вдох, пытаясь избавиться от воспоминаний. Я не жалею, что позволил ей пройти через этот ужас; я не знаю… но она никогда не позволила бы себе потерять контроль, а я нашел эффективный метод… чтобы она смогла узнать собственное тело. В конечно итоге, я действительно считаю, что помог ей, как и собирался сделать. Но я не хочу, чтобы она тыкала мне в лицо пистолетом, а после выпрыгивала через окно.

Я еще раз вдыхаю, медленно успокаиваясь.

И выбираю тот момент, когда привел ее сюда.

Глава 16

Я нахожусь в главной камере.

Сталкиваюсь лицом к лицу с самим собой.

Это просто моделирование. На мне все та же одежда, те же волосы, и даже покрытие пола не изменилось. Мне ничего не остается, кроме как создать клона самого себя и вручить ему пистолет.

Он, не переставая, смотрел на меня.

Один.

Он поднимает голову.

— Готов? — спрашивает он, а затем делает паузу. — Боишься?

Мое сердце начинает учащенно биться.

Он поднимает руку, слегка улыбаясь.

— Не волнуйся, — говорит он. — Все сейчас закончится.

Два.

— Еще немного, и я уйду, — проговаривает он, тыча пистолетом в мой лоб.

Мои ладони потеют. Пульс учащается.

— Все будет в порядке, — лжет он. — Я обещаю.

Три

Выстрел.

Глава 17

— Ты уверен, что не голоден? — интересуется у меня отец, продолжая жевать. — Еда действительно неплохая.

Я чуть сдвинулся, продолжая сидеть на стуле. Сосредоточил свое внимание на складках штанов, что на мне.

— Хм? — произносит он. Я на самом деле ощущаю его улыбку.

Я осознаю причину присутствия солдат, которые стоят вдоль стены. Он всегда держит их настолько близко, чтобы те всегда оставались в конкуренции друг с другом. Их первым заданием было определить слабое звено среди одиннадцати человек. А самый убедительный довод — избавиться от цели.

Мой отец находит такие методы забавными.

— Боюсь, что не голоден. Из-за лекарства, — я лгу, — у меня нет аппетита.

Ах, — он вздыхает. Слышу, как он положил столовые принадлежности. — Конечно. Как неловко.

Я молчу.

— Оставьте нас.

Только два слова, а его люди уже исчезли в мгновение. За ними закрылись двери.

— Посмотри на меня, — проговаривает он.

Я поднимаю взгляд, глаза лишены эмоций. Я ненавижу его лицо. Я терпеть не могу так долго смотреть на него; мне не нравится быть под влиянием такого бесчувственного, как он. Его не мучает то, что он делает, или как живет. На самом деле, он пользуется этим. Он стремится к силе; он думает, будто непобедим.