Роман Артемьев - Рассказы по циклам и не очень Страница 11

 Как и положено, расследованием происшествия занимались королевские дознаватели совместно с представителями местной епархии. Их совместный вердикт выразился в казни местной ведьмы, якобы сумевшей преодолеть наложенные чары, и подтверждении прав лорда Кирилла на наследство. Откуда деревенская самоучка нахваталась знаний магистерского уровня, комиссия не сочла нужным объяснить. Значит, либо плохо искали (в чем ревнитель сомневался), либо осознанно пытались что-то скрыть.

 В иное время Дитрих связался бы с епископом провинции и узнал у того все подробности, к сожалению, сейчас это было невозможно. Странная магическая аномалия по-прежнему мешала использовать большую часть заклинаний, хотя никак не отражалась на способностях светорожденнй. Ревнитель, ни на что особо не надеясь, попытался через зеркало связаться с духовенством Клюва, ничуть не удивился неудаче и сел думать дальше. Может быть, действительно стоит приказать некромантше призвать покойного барона? Бесполезно. Сестра Эрано справедливо сошлется на болезнь, ревнитель потеряет время и напрасно испортит с ней отношения.

 Оставалось наблюдать за действиями Марисы и надеяться, что она не сотворит какой-нибудь глупости. Лениво прикинув, Дитрих решил, что при любом раскладе шансы ведьмы получить титул ничтожны. Права Кирилла признаны Церковью и Короной, заниматься пересмотром старого дела никто не станет, в лучшем случае чудесно спасшуюся племянницу выдадут замуж за мелкого дворянина и отошлют подальше, с глаз долой. Между прочим, этим дворянином вполне может стать лорд Дориан, если он серьезен в своих намерениях. И если родовые артефакты и церковные герольдмейстеры признают кровь девушки, конечно же. У Кирилла два сына и дочь, которых он нежно любит, старший сейчас как раз в столице, улаживает некоторые дела, представлен ко двору. Барон души не чает в своих детях, ради них он пойдет на все.

 Последняя мысль оставила странный вязкий привкус на языке, и ревнитель повторил вслух: "Пойдет на все". Вот и мотив. Михаил, скажем прямо, мало подходил для баронского венца. Его брата, умного и талантливого, наверняка обижала подобная несправедливость - по праву рождения старший получал все, в то время как Кирилл, куда лучший правитель, вынужден был довольствоваться жалкими крохами. Простые смертные склонны забывать о том, что Всевышний тяжелейшие испытания посылает лучшим из детей своих. Слабым в этом мире достается многое, сильные обречены страдать, однако в Праведном Саду первые стоят куда ниже последних.

 Или же не следует давать воли разыгравшейся фантазии? Все его предположения стоят на шатких основаниях. Что, если Мариса не имеет никакого отношения к семье барона? Или дознаватели не ошиблись, и пожар действительно был вызван могущественной темной колдуньей? В этом случае оставалось посмеяться над нелепыми бреднями старого параноика и, забыв о предупреждениях леди Латиссаэль, серьезно взяться за госпожу магессу. Самый приятный для ревнителя вариант, откровенно говоря.

 Ночь, как известно, самое удобное время для некромантии. О причинах этого феномена теми магами, которых не устраивают церковные объяснения о дарованном Темному времени суток, исписаны сотни страниц фолиантов. Объяснений масса, доверия не вызывает ни одно. Какая, в сущности, разница? С точки зрения простого человека важен исключительно результат, поэтому крестьяне в своих избах дедовскими способами заговаривали дворовые ворота и запрещали детям выходить из дома после наступления темноты, несмотря на все усилия священников.

 Дитрих сомневался, что в замке в эту ночь кто-нибудь спал. Гроза разыгралась во всей своей мощи, стены тряслись, сотрясаемые близкими ударами молний. Нормальный человек в такую погоду нос из дома не высунет. К сожалению, себя ревнитель к нормальным не относил. Мариса наверняка отправится на кладбище, к фамильному склепу местных владык, придется следовать за ней. Впрочем, можно ведь засесть внутри, в обществе тихих и спокойных (пока спокойных) покойников и наблюдать ритуал из относительно сухого места. А в общем, во всей ночной прогулке Дитрих видел одну положительную сторону - он был уверен, что светорожденная леди составит ему компанию.

 К сожалению, леди пришла не одна, и не первой. Возвращавшийся откуда-то лорд Кирилл заметил пробиравшегося между могил ревнителя и подошел к нему поближе.

 - Святой брат? - искреннее недоумение, прозвучавшее в голосе барона, было вполне объяснимо. - Что вы здесь делаете?

 - Просто хочу выяснить кое-что для себя. Пусть вас не волнует мое присутствие.

 Уже произнося эту фразу, Дитрих понял, что следовало подобрать другие слова. Барон нахмурился.

 - Меня волнует все, что происходит на моей земле, святой брат Дитрих! И если в замке творится какая-то чертовщина, я обязан это знать!

 Ревнителю внезапно пришло в голову - почему нет? Если ведьма начнет призвать духов, можно будет посмотреть на реакцию барона, попытаться надавить на него, пока он растерян. Латиссаэль ведь ничего не говорила насчет барона. Ревнитель, конечно же, не стал рассказывать о своих подозрениях, просто пригласил проследовать за собой. Только скупо сообщил, что у него есть основания предполагать возможность проведения незаконного ритуала и он не хотел давать делу огласку раньше времени.

 Склеп ничем не отличался от десятков таких же, уже виденных ревнителем за свою долгую службу. Из привычного интерьера выбивались разве что пять кенотафов, барона Михаила и его семьи. Пожар превратил тела в пепел, ничего не оставив для похорон, и в подземелье установили эти пять каменных статуй. Нельзя не отметить, некое сходство между Марисой и покойной баронессой действительно было...

 - И что теперь? - голос лорда Кирилла разрезал тишину.

 - Теперь следует подождать - пожал плечами ревнитель. - Выберем место посуше, и приготовимся сидеть до утра.

 - Вы уверены, что ... сюда кто-то придет? Святой брат.

 - Нет, конечно же! В делах такого рода ни в чем нельзя быть уверенным. Однако, я считаю вероятность проведения ритуала сегодняшней ночью достаточно высокой, чтобы вылезти из кровать и мокнуть под дождем.

 - Вы совершенно правы, брат Дитрих - по ступенькам, почтительно поддерживаемая под локоть лордом Дорианом, спускалась Дева Света. Бушевавшая на улице гроза никак не отразилась на облике древнейшей. Ревнитель внезапно подумал, что ни в какой помощи со стороны миледи не нуждалась, скорее наоборот. В его голове раздался тихий голос - Барона пригласили вы?

 - Он увязался за мной самостоятельно - телепатические способности госпожи удивления не вызвали совершенно.

- Так тому и быть. - Мне искренне жаль, что состояние здоровья сестры Эрано не позволяет ей присоединиться к нам. Значит, придется обойтись без нее. Вы не могли бы мне помочь, господа?

 Леди Латиссаэль нарисовала в грязи пару окружностей, окружив их сложным узором из незнакомых символов. После этого она забрала по капле крови у каждого из присутствующих, пропела над ними несколько фраз, эхом загулявших по склепу и наполнив его невнятными шорохами, и заставила всех войти в круг. После этого она подбросила кровь в воздух и, нисколько не заботясь о сохранности платья, уселась прямо на пол. Кенотафы метрах в десяти просматривались более чем хорошо.

 - Не думаю, что ждать придется долго - вымолвила она куда-то в пространство. - Время близится.

 - Быть может, вы мне все-таки объясните, что происходит? - от барона исходили ощутимые волны недовольства.

 - Потерпите, осталось немного. Скоро вы сами все поймете.

 Мариса вошла минут через десять и уверенно направилась прямо к кенотафу. Немного постояла, глядя на лица родственников, особенно внимательно осмотрела собственную статую. Губы ее кривились в горькой улыбке. Потом, не сомневаясь и не колеблясь, без всякой подготовки она вонзила себе в руку шип на медальоне, выполненном в форме глаза. Дитрих решил, что это и есть "Ночное Око", полученное магессой у лорда Дориана. По мере того, как кровь впитывалась в амулет, вертикальный зрачок наливался цветом, превращаясь из зеленого в черный. Наконец девушка вытащила медальон из раны и бросила на пол. Губы ее зашевелились.

 До наблюдателей не доносилось ни звука. Судя по всему, созданная светородной защита не считала нужным позволять услышать слова древнего заклинания, которое сейчас мерно читала Мариса. Призыв мертвых всегда относился к самым опасным из разделов магии, за исключением некромантов, решались использовать его немногие. Ведьме решимости было не занимать.

 Пока все шло успешно. Неясное облако, возникшее вокруг статуй, постепенно наливалось силой, приобретало человеческие черты. Рядом с Дитрихом судорожно вздохнул барон - вокруг магессы стояли пять полупрозрачных фигур. Мужчина, чуть полноватый, среднего роста, с баронской цепью на шее, рядом с ним женщина со светлыми волосами и младенцем на руках. Справа тусклыми глазами уставился прямо на леди Латиссаеэль юноша лет шестнадцати, удивительно похожий на своего отца, со временем он мог бы стать его точной копией. И прямо напротив Марисы, лицом к лицу, стояла девочка лет десяти.