О`Санчес - Суть островá Страница 11

Молчат гангстера, паузу не рушат, так что мне приходится продолжать.

– Короче говоря, у нас с вами есть все шансы уладить наши разногласия мирным путем: я вызываю на драку любого из вас присутствующих. Кто, чей представитель, победит в поединке – того и поле битвы, того и район. Без кастетов и ножей, до первого нокаута. Откажетесь – всех замесим беспощадно, с последствиями для здоровья – от больничной койки и далее. Перейра, хочешь со мной один на один?

Перейра щупловат, я уже нацелился на одного верзилу, самого крупного из них, но, по-моему, немного неуклюжего. Это именно он, один из двоих, сказал «не знаю», в ответ на мою смиренную просьбу показать дорогу к школе… Надо только вычленить именно его…

– Откуда ты меня знаешь?

– Готовились, – простодушно отвечаю я Перейре. Но не вслух, при всех, а шепотом в ухо, подойдя к нему поближе. И тут же толкаю ему дальнейшую вязанку из слов, чтобы внешне была видимость диалога.

– «Сову» знаешь? Это мы. Департамент нам дал спецзаказ насчет очистки этого конкретного микрорайона от марафетчиков. Контора попросила.

Вполне возможно, что он слышал про нашу фирму, она довольно известна, и делами, и рекламой, но уж про Контору, министерство внутренних дел, он точно слышал. Сразу подобрался. А я, когда ему шептал, сам поглядел на верзилу, но не сразу, а подождал, пока Перейра буркнул вопрос:

– Чего им надо? – Вот тут-то я и поглядел на верзилу, типа, оценивая кандидатуру Перейры.

– Не твое дело. Ладно, я вон того выбираю, с зелеными татуировками, – все это прежним шепотом. Потом киваю и уже громогласно, выманивая пальцем верзилу:

– Я согласен, мне по фигу, пусть он выходит, раз так! Драться всерьез, щадить не буду. Готов?

Провокация – мать предательства. Они потом замучаются доказывать друг другу, кто что говорил и как действовал, кто кого вместо себя подпихивал и в чем трусил. Вместо единого фронта – будет ощущение у каждого, что другие его предали. Вернее, опять предали, потому как в их гнилом мирочке нет места верности, дружбе и благодарности. Я ему, который уже топчется на асфальтовом ристалище, предложил перемотать носовыми платками кисти рук и он отказался. А я согласился, поскольку руки стараюсь беречь, а носовые платки предусмотрительно положил в свой карман и в карман Джорджа.

Верзила – куда деваться, если старшие за него договорились – вышел против меня, типа, на поединок, ну и я тут же его крепко побил, не щадя, руками и ногами, в голову, в пах, под ребра, в живот. Но я честный человек, и как только он потерял сознание от побоев, я тотчас же остановился и позволил затащить его в кадиллак, с целью дальнейшей госпитализации. Сопляки в другом моторе сидят, ни живы, ни мертвы, своими глазами видят, как выглядят мелкие дежурные разборки. На фоне стволов, готовых к бою. Это им полезно для выбора будущей профессии. Пришлось подойти и пинком добить оставшуюся фару.

– Парни, уж не знаю, как вы без фар собираетесь избегать дорожно-транспортных происшествий, но я бы вам порекомендовал следовать вон за тем «кадильником», они дорогу знают…

Сопляки без единого слова упрека и возражения, тотчас же, послушно тронулись вслед за кадиллаком, дурачки. Я когда потом ребятам на работе рассказывал концовку, они уржались, представляя, как молодая поросль приедет, вслед за кадиллаком, «на точку», и там попадет «под раздачу»… Обязательно попадет, уж на этот счет сомневаться не приходится. Кто-то должен быть крайним? А они, во-первых, старших под унижение подставили и были тому свидетелями, сами засветились, да еще неизвестно чей глаз на банду навели… Непременно их отволтузят, больно, быть может, даже, так же интенсивно, как я громилу ихнего лупцевал… пусть привыкают, в лягавке и на зоне бьют еще больнее и гораздо чаще…

А мы, тем временем, собрали на поле брани деревянный и железный мусор, побросали его в багажник (предварительно разрядив стволы и магазины) и отчалили победителями к себе, на набережную. Так я удостоился короткого служебного триумфа. Но не за мордобой и геройство, как можно было бы подумать человеку несведущему в порядках нашей фирмы, отнюдь нет. Нам в муниципалитете, на разных уровнях, постоянно намекают на те или иные формы благотворительности, которые мы могли бы добровольно осуществлять. Это помимо взяток чиновникам, разумеется. Принять, например, материально-техническое шефство над детским домом, музею подарить новый кипятильник, разбить на городском пустыре уютный скверик… Это все замечательно, однако, скверик – не взятки, необходимостью не воспринимается…

Вот тут-то и сверкнула идея: взять под охрану среднюю школу, но не за просто так, а по гранту, муниципальному же, внебюджетному гранту в русле расходов на бесплатное школьное образование. В мире существует огромное количество обеспеченных людей, которые сбиваются в стаи и в складчину финансируют добрые дела, как они их себе абстрактно понимают. Поясняю, почему абстрактно. Скажем, наш верховный босс моими руками решил осуществить конкретное доброе дело в пользу малой группы физических лиц, а именно для неполной семьи Морсоу, Джоанны и Пачеко, который Чокко. За счет фирмы, которую он возглавляет и почти единолично владеет, но не из своих личных средств, – оно бы вышло ему намного дороже. Это конкретная благотворительность, пусть и с ограниченной финансовой ответственностью. Она иногда приносит добрые плоды. А всякие благотворительные фонды – расшвыривают собранные денежки обезличенно, по «целевым» направлениям: борьба с наркоманией, борьба с блохами, программа реабилитации для маньяков и тому подобное… Не знаю, сколько там из собранных средств доходит до маньяков, но народу возле фондов крутится и кормится – тьма тьмущая. И тут обнаружился вдруг и завис невостребованный грант в системе школьного образования… так почему бы и нет?.. Это мне жена случайно подсказала, у нее подруга в городском комитете работает и знает тамошние проблемы. А одна из проблем – недораспределенный грант. Вот «Сова» по моей наколке срочно подсуетилась, в лице Карла и больших начальников, договорилась, чтобы грант сей (довольно небольшие деньги) достался «нашей» средней школе. А та уже, в лице директора, заключила договор с «Совой» на охрану объекта, на два года. Имеют право. И им хорошо, потому что отныне у них – как у «больших», богатых частных школ, есть своя охрана, и нет проблем (в пределах самой школы) с маньяками и наркоторговцами. И нам замечательно, поскольку мы, с одной стороны, укладываемся в рамки сугубой благотворительности, ибо деньги действительно невелики, а с другой – на зарплату посту охраны – хватает. И мы получаем фактически бесплатный форпост в новом для нас микрорайоне, а также большую и добрую, и тоже бесплатную, рекламу среди населения. Вы скажете – какой профит от нищего и неблагополучного «винегретного» населения? О-о-о… Любое население тратит деньги, обувается, одевается, покупает продукты и елочные украшения, стрижется, ремонтирует электроприборы, ходит на танцы и в кино… И все это в окрестных заведениях, которые страдают от непременных грабителей и хулиганов и нуждаются в защите. «Сова» обязательно предоставит им такую защиту, твердою рукой, но уже на взаимовыгодной основе. Тем более, что мы берем ощутимо меньше, чем гангстера из мелких уличных банд, а выглядим не в пример солиднее. И вообще мы честные люди, а они бандиты. Хотя, не так уж мало ситуаций в деловой жизни, когда внешнее различие между нами не бьет в глаза окружающим. Как, например, в случае с Чокко и его школой, где по мнению всех аборигенов, сильная банда вытеснила слабую. С этой их точки зрения разница – чисто умозрительная, но опросите обывателей через несколько месяцев: все население горой за нас встанет, потому что убедится: наркоты в их микрорайне реально поубавилось (наркоторговцы, конечно же, не перековались, но переползли трудиться в другие места), а школа стала практически безопасным местом для их чад, детские драки не в счет. Так оно и получилось через полгода, когда из муниципальной чиновничьей банды пошли на школу и на «Сову» проверки и протряски, с целью поборов… Хрен им вышел!

И вот стою я, такой, посреди школьного двора, окровавленные носовые платки в урну побросал, кисти обеих рук в суставах ноют, кожу на костяшках преизрядно щиплет, но улыбаюсь навстречу нашему Чокко.

– Привет, Чокко, как дела, как жизнь? – здороваемся за руку.

– Нормально. – В глазах у парня понятная робость, но рот уже до ушей: ни фига себе, с таким лихим зверюгой запанибрата, да еще при всех, при всей школе, при девчонках… Ух, ну теперь…

– Я попрощаться. Дела, брат. – Обнимаю его за плечо, но не как мелкого ребенка, а как равного, как друга. – Телефоны мои у тебя есть. Есть?

– Есть, конечно! – по карману хлопает. – А…

– Научу. Драться научу, стрелять научу. Ты только школу не мотай, расти, знания получай, аттестат о среднем образовании… И если что… – Тут я оглядываюсь неспешно по сторонам, пытаюсь поглядеть в глаза кому-либо из окружающих… Как нарочно, ни один ребенок или подросток мужского пола взглядом со мной не пересекается, но зато у старшеклассниц – через одну глаза полыхают словно военно-морские прожектора, пытаются меня ослепить… Нет, нет, нет, это не по моей части: я женатый человек. Кроме того, младше девятнадцати – для меня телок не существует… Да и некогда сегодня…