Лоис Буджолд - Криоожог Страница 13

Майлз впервые задумался: может, тот факт, что криокорпорации замораживают больше клиентов, нежели оживляют, связан не только с охотой за голосами и неумением современной медицины обращать старение организма вспять?

Тем временем Йани долго и скучно разглагольствовал о том, как его надула корпорация, видимо, не доставив в новый мир в молодом теле, богатым и знаменитым. Точно путешественник во времени, проделавший трудный, безвозвратный путь и обнаруживший, что будущее ничуть не привлекательней прошлого – просто потому, что дело не в мире, а в нем самом, только он этого не понимает. Сколько еще таких Йани на улицах Кибо?

Под предлогом, что обе кружки пусты, Майлз улизнул от Йани за стойку. И пока мыл свою кружку и наливал еще чаю старику, он успел тихо спросить кухарку:

– Выходит, Йани недоволен, что его оживили?

Она фыркнула:

– Наверняка он и сто лет назад никому не был нужен. С чего Йани взял, что в будущем что-то изменится?

Майлз с трудом подавил улыбку:

– Да уж.

У глаз поварихи собрались улыбчивые морщинки, она вгляделась в собеседника пристальнее.

– А ты не такой старый. Ты что, болен?

Майлз заморгал.

– Что, выгляжу как с похмелья?

– А почему еще тебе здесь быть?

– Ну, я страдаю одним хроническим недугом, но не хочу об этом говорить.

Как она догадалась? Регулярные припадки вряд ли отражаются на лице, как, скажем, кожные болезни. Майлз сообразил, что беседа не так проста, и он только что получил какой-то намек. Но какой же?

Но прежде чем он успел поразмыслить над услышанным, кухарка, повернувшись, воскликнула:

– О! Тенбери-сан!

Почти все обитатели обернулись к двери, когда в кафе вошел мужчина в потертой спецовке и рубашке с закатанными рукавами, лохматый и длинноволосый. Ему кивали или приветливо махали рукой. Он так же без слов помахал им в ответ и прошел в кухоньку. Там он кивнул поварихе, поскреб подбородок через густую русую с проседью бороду и протянул знакомую ведерную кружку.

– Ваш обед готов, Тенбери-сан, – сообщила повариха через плечо, наливая ему кофе. – Пакет в холодильнике.

Человек прогудел что-то вроде спасибо и по плечи нырнул в большой промышленный холодильник. Майлз приглядевшись, понял, что Тенбери отнюдь не широкоплечий увалень, а скорее худощав и бледен, но это маскировали густая борода и косматая шевелюра. Вытащив матерчатую сумку, он повернулся и оглядел Майлза.

– Ты новенький.

– Я друг Джина, – несколько схитрил Майлз, избегая прямо отвечать на вопрос. "В конце концов, он же меня подобрал".

– Правда? А где мальчик?

– Я отправил его сбегать по одному моему делу.

– А-а. Хорошо. Пора ему начинать зарабатывать.

– В двести десятом кран течет, – сообщила повариха.

– Ладно, ладно. После ужина схожу за инструментами, – пообещал Тенбери, взял свой "кувшин" и вышел.

– Кто это был? – поинтересовался Майлз, когда она снова взялась за ложку.

– Тенбери. Он здешний смотритель.

Майлз смутно припомнил, что несколько раз уже слышал про какого-то смотрителя. Интересно, это прозвище тоже уходит своими корнями в прошлое, за пределы нынешнего порядка вещей, как и секретарство Сюзи? Впрочем, похоже, у Майлза появился шанс узнать, как к зданию подведена энергия и канализация. Или стоит подождать Джина, чтобы тот его представил по всем правилам? Нет, не вечно же он будет тут торчать, изучая окрестности… к тому же ноги уже решили за него и понесли его к двери.

Майлз благодарно махнул рукой кухарке, выставил полную кружку на стол перед Йани, кинул быстрое дружеское "пока!" всем сидящим и выскользнул в дверь вслед за Тенбери, пока его удаляющиеся шаги еще не затихли. Старые кеды Майлза, как он и надеялся, ступали по вытертому линолеуму бесшумно. Скрипнули дверные петли; вылетев за поворот, Майлз увидел, как закрывается дверь на лестницу. Он глубоко вздохнул и вошел.

Ступени вели вниз в кромешную тьму. Майлз часто задышал. К его невыразимому облегчению, впереди вдруг вспыхнул огонек, бросая отсветы на стены – Тенбери достал фонарик. Что ж, мужик хотя бы не видит в темноте как оборотень, уже плюс. На четвертой по счету лестничной площадке тяжело проскрежетала открываемая дверь, и свет фонарика исчез. Майлз ускорил шаги, вытянул руки перед собой и нащупал ручку. Он осторожно, почти беззвучно приоткрыл дверь и боком протиснулся в щель.

Дрожащий свет вел направо, и Майлз повернул за ним, невольно вспомнив о зачарованных путниках, которых ведет к гибели блуждающий огонек. Вот уже и на периферии зрения затанцевали крошечные огоньки, точно светлячки над ночным болотом. Он поморгал, и огоньки превратились в редкие лампочки индикаторов, беспорядочно разбросанные вдоль стен. Зеленый цвет – все функционирует нормально. Майлз неохотно вытянул руку и очертил пальцами такие знакомые выпуклости составленных штабелями криоячеек. Только эти не брошены и не пусты, а работают, по крайней мере, часть из них. Передняя панель хорошо изолированных камер имела комнатную температуру, так что вряд ли Майлз рискует примерзнуть к ним ладонью и остаться в ловушке постепенно нарастающей глыбы льда. Но он предпочел отдернуть руку и пойти по центру коридора из ведьминых огоньков.

Вдалеке распахнулась дверь, и Майлз споткнулся. Обычный свет из офиса, лаборатории или жилой комнаты резанул по привыкшим к темноте глазам и засиял нимбом вокруг лохматой шевелюры. К счастью, Тенбери не обернулся. Он прикрыл за собою дверь, и Майлз снова погрузился во тьму. Ночное зрение возвращалось медленно, из плотной темноты понемногу выплывала россыпь зеленых огоньков. Он уже мог различить свои руки – при этом свете зеленовато-бледные, как у трупа.

Так вот что он нашел. Не насосную станцию и не трансформаторную. Самая главная тайна здания – работающие криокамеры. И все загадки сразу встали на свои места.

Сюзи с компаньонами управляла тайной криокорпорацией. Точнее, крио-кооперативом. И, если Майлз прав в своих догадках, этот криоцентр работал без лицензии, без налогов и без инспекций, абсолютно нелегально, не прописанный ни в одном реестре.

Кибо-Дайни – целая планета, так одержимая идеей обмануть смерть, что даже у бездомных есть на это надежда.

Нечто бесподобное, даже у тех, что живут и умирают в драной картонной коробке. Майлз беззвучно расхохотался. "А я-то думал, что в свое время знал толк в авантюрах". Ему до смерти захотелось услышать, как и с помощью каких взяток Сюзи, черт возьми, удалось это провернуть. Прятать целый криоцентр с тех самых пор, как ее компанию перекупили, ободрали до нитки, а клиентов перевезли в элегантный Криополис, чьи залитые светом пирамиды возвышались на западе…

"До смерти? Подбирай выражения удачнее, милорд Аудитор".

Светлячками индикаторов в этом коридоре мерцало меньше трети криоячеек. А сколько таких коридоров здесь еще? Места для новых клиентов достаточно. Майлз, чей ум работал сейчас в весьма криминальном направлении, невольно подумал, как легко скрыть убийство, имея под рукой криокамеру. Чистой воды мошенничество, как игра в "наперстки": спрятать одно живое тело среди сотен мертвых. В запечатанном черном ящике ты быстро задохнешься, и никто не узнает, где тебя искать, пока не станет слишком поздно…

"Через это я уже проходил". Как ни удивительно, но такие размышления ничуть не помогали.

Он дошел до двери в конце коридора, поднял руку, чтобы коснуться холодного металла, и нерешительно замер. Наконец сжал пальцы в кулак и постучал.

Скрипнул стул, дверь приоткрылась, и высунулась лохматая голова. – Да?

– Тенбери-сан?

– Просто Тенбери. Что ты хочешь?

– Задать несколько вопросов, если можно.

Темно-карие глаза под густыми бровями сощурились.

– Ты разговаривал со Сюзи?

– Да, Джин отвел меня к ней сегодня утром.

Тенбери поджал губы в зарослях густых усов:

– А-а. Хорошо. – Он распахнул дверь.

Майлз не стал уточнять, что в результате этого разговора Сюзи едва не выставила его отсюда, а просто проскользнул внутрь.

Внутри оказался отчасти кабинет, отчасти машинный зал для контроля криокамер, отчасти жилая комната – у стены лежал нерасстеленный спальник и громоздились кучи личного барахла. Дальняя дверь была открыта, за ней располагалось что-то вроде ремонтной мастерской: Майлз мельком заметил в полутьме верстаки и стойки с инструментами. В комнате стоял только один вращающийся стул, из чего Майлз сделал вывод, что Тенбери менее общителен, чем Сюзи. Однако смотритель вежливо предложил его гостю, а сам прислонился к пульту. Майлз предпочел бы наоборот, а так приходилось задирать шею с риском ее потянуть, а ноги весьма неловко болтались и не доставали до пола. Но, не рискуя перебивать полезную беседу, которая так хорошо началась, он сел, задрав голову и слегка улыбаясь.