Юрий Горюнов - Между светом и тьмой... Страница 13

– Вика, я пригласил к Антону на субботу одного своего коллегу. Он из другого города, я и подумал, что он будет делать один в выходные. Я звонил Антону, он не против.

– А кто он? Я его знаю?

– Нет. Но это не важно, увидишь. Интересный собеседник.

Так состоялся мой разговор с женой в пятницу. Еще днем, когда я встретился с Романом, то сказал, что не стал звонить и напрашиваться в гости к Ирине Сергеевне, так как обстоятельства изменились. Но я пригласил его поехать с нами к Антону, чему он был рад. – К вашей знакомой еще успеем сходить, если не передумаете, а творческие люди он особая категория людей.

– Это почему?

– Видение мира иное. Иногда видят то, что другие пропускают мимо своего взора.

В субботу с утра день выдался, как на заказ, солнечный, хотя вечером шел дождь и я боялся, что отдых будет испорчен, но все обошлось. Роман ждал нас в условленном месте. Я его увидел издалека. Он стоял на кромке тротуара, одет был традиционно в джинсы, на ногах, правда были белые кроссовки и белая хлопчатобумажная рубашка на выпуск и, конечно, неизменные дымчатые очки. На плече висела небольшая спортивная сумка, в руках держал целлофановый пакет, в котором было что-то объемное.

Остановившись около него, я вышел из машины и предложил положить его вещи в багажник. Разместив поклажу, мы сели и, прежде чем тронуться в путь, я обратился к Вике: – Вика, познакомься – Роман, – и повернувшись к Роману, – Вика.

– Очень приятно. Вика, ко мне можно обращаться на ты, так удобнее и проще.

– Тогда и ко мне. А что это ты с собой прихватил? Сумка, пакет.

– Ехать в гости пустым – не прилично. Вот и захватил с собой бутылочку вина, которого, думаю, вы не пробовали. А в пакете шашлык. Сам мариновал. Там найдется мангал?

– Найдется, – ответил я, – но у Антона для шашлыка все обычно есть и мы уже давно не возим шашлык с собой.

– Э, не скажите, у меня особый рецепт и готовить его я умею. Меня научили в одном высокогорном селе на Кавказе. Такого больше я нигде не ел.

– А что доктор такого профиля делал высоко в горах? Неужели косметику внедрял в массы? – ехидно спросила Вика.

Роман засмеялся: – Там без меня лица в порядке. Необходимость занесла, я и задержался, пользуясь случаем. Красота там необычайная.

– Значит по особому рецепту и конечно очень старинный? – подначил я.

– Не иронизируйте. Я люблю хорошую кухню, а из какого времени рецепт, разве это важно? Важно качество.

Дальше разговор перешел на темы, которые помогают скоротать время в дороге. Дача Антона находилась километрах в тридцати от города. Это был ухоженный благоустроенный поселок, в который он превратился из обычной деревни. Но когда городские жители скупили дома, провели асфальтовую дорогу, построили большие дома, то внешний вид деревни изменился. В общем, это была уже не деревня, в обычном понимании. Местных жителей почти не осталось.

Я свернул с трассы и выехал на неширокую асфальтовую дорогу, ведущую к поселку, до дачи оставалось километров пять. Практически сразу мы догнали пожилого мужчину, который шел в нашем направлении. Учитывая, что дорога вела только к поселку, то очевидно, что он направлялся туда же. Услышав шум машины, мужчина обернулся, но поняв, что машина не знакома, то продолжил путь.

– Подвезем? – обратился я ко всем.

– Давай, – ответила Вика, – пожилой, жалко.

Я, чуть проехав мимо него, затормозил, Вика, открыв дверцу, предложила: – вас подвезти?

Мужчина, подойдя к машине, и взглянув на Вику, произнес: – Не откажусь, дочка.

Роман открыл дверь и мужчина сел рядом с ним. Я повернулся и посмотрел на него. Ему было за семьдесят. Глубокие морщины, которые часто бывают у сельских жителей, были по всему лицу. Когда мы вновь поехали, он спросил: – А к кому едете-то? Я всех знаю в поселке.

– К Антону. Художнику.

– Знаю, знаю. Душевный мужчина. Не высокомерный. Иногда приглашает в гости. Бывает вечерком, пьем чай у него на веранде, ну а я земляничным вареньем угощаю. Бабка моя его знатно варит. Душистое. Каждая ягодка отдельно. Аромат. А вы значит в гости, – констатировал он.

– Точно. Мы давно знакомы, еще со школы, – ответил я за всех, – а звать-то вас как?

– Зовите дед Никита.

– Как вы живете дедушка? Сложно в деревне? – подключилась Вика.

– Да с Божьей помощью, дочка, вот дожил до семидесяти пяти годков.

– А почему с Божьей? – заметил Роман, – вы же сами трудились. На селе труд не легкий и часто без выходных. Он же за вас не работал?

– Это верно, часто без выходных. А как же мил, человек, – повернулся к нему дед Никита, – на все Божья воля. Я не скажу, что сильно верующий, в церкви редко бываю, но разные были ситуации, когда думал, что вот все лишаюсь жизни, ан нет. Живой. Значит, оставил он ее мне. Что тут подумаешь? Начнешь верить, когда ситуация казалось бы безвыходная, и вдруг все меняется. Да и как жить без веры? Это же пустота. Зачем тогда жить? Так животные живут. А если человеку дана способность думать и мыслить, так это для чего-то надо. Чтобы мир не пропал, надо строить его дальше, делать что-то доброе, творить. Не жить одним днем. Это животные живут одним днем и не думают, что будет завтра, а человек должен думать о будущем.

– А зачем ему думать о будущем? – подержал разговор Роман.

– Чтобы продолжать род человеческий, чтобы радоваться сделанному.

– А что разве так плохо? Есть крыша над головой, еда, одежда. Зачем еще что-то делать?

– Начитаетесь вы в городе всякой ерунды и не понимаете, что человек всегда будет радоваться, если что сделал сам, сам понимаешь, а не получил. Человек по природе своей хочет сделать мир вокруг еще лучше, совершеннее.

– А зачем? – все выспрашивал Роман, – зачем совершенствовать мир? Разве Бог не сделал его совершенным?

– Нет. Не сделал. Да я думаю, и цели такой не ставил. Он дал жизнь, а дальше мы должны сами. Вот когда детишки малые, мы за них в ответе, а когда подрастают, то живут самостоятельно. Мы не должны вмешиваться. Поможем, если попросят, а навязываться нельзя. Это же мое мнение, зачем его навязывать? Вот он и создал человека, а дальше мы должны сами сохранить, что он нам дал и улучшить. Я так разумею. Ну, конечно, по глупости чего только человек не натворит, но мыслю, что по недомыслию своему.

– А что, дедушка, были соблазны в жизни? – не удержался я.

– Как без них. Конечно, были. Дьявол же он всегда рядом, – при этих словах я взглянул в зеркало заднего вида и перехватил лукавый взгляд Романа. Видеть через очки я не мог, но чувствовал его, как и его улыбку на губах, – это к Богу надо обращаться о помощи, чтобы услышал, что нуждается в нас, а этот всегда среди людей, всегда готов предложить свои услуги. Вот тут и спасает вера. Кто посильнее устоит, кто слаб духом, сдается.

– Ну, что уж вы так, – смеясь, промолвил Роман, – людей вон сколько, разве может он быть везде и около каждого?

– Чего не знаю, того не знаю. Наверное, он не один, у него целая армия должна быть помощников. Если у Бога есть ангелы, значит и у него должны быть какие-то служки. А как он оказывается рядом? Кто его знает? Я вот читал, что вокруг человека есть что-то, вот не помню, как называется.

– Биополе, – подсказала Вика.

– Вот, вот. Поле. И он, я думаю, чувствует или видит это поле, и как только человек ослаб верой, то он берет его на заметку и предлагает соблазны, – дед усмехнулся, – да не зря говорят в народе, когда не понимают – «дьявол его знает». Вот, наверное, и знает то, что нам не ведомо.

– Так почему Бог не защитит? – снова спросил Роман.

– А он защищает. Если бы не его защита, давно мир бы рухнул. Это, как хулигана усмиряют, так и он встает на защиту, чтобы не распоясался. За ним, лукавым, я думаю, он всегда присматривает.

– Есть резон в твоих словах, дедушка, – поддержал вдруг его Роман, – сила его велика, но сила Божья сильнее. И он это знает. Но не надо все беды валить на дьявола. Он же тоже творение Божье.

– Все мы его творение, но видимо гонора много у дьявола, вот и пытается доказать свое «я», и как только возможность появляется, он не упускает ее. Но ты прав, сынок, человек, если слаб верой, сам творит дела сродни дьяволу, но не любит признаваться в своих ошибках. Вот и валит все на него, твердя – «бес попутал». Бес может и попутал, а ты, куда сам смотрел? Вера должна быть в себя. Надо верить и в завтра. Если нет веры в завтра, то зачем оно сегодня?

Последнюю фразу дед произнес тихо. В это время мы въехали в поселок.

– Останови, сынок, я здесь выйду. Мне рядом. Спасибо вам, всех благ.

Я остановился, дед Никита вышел из машины и направился в проулок. Мы как по команде смотрели ему вслед, каждый думая о своем.

– Интересный дедушка, – произнесла Вика.

– В нем мысли обычного человека, мудрого от природы. Здесь образование не поможет.

– Это верно, – поддержал разговор Роман, – мудрость народная.

Я посмотрел на него в зеркало и, поймав его взгляд, промолчал. Включив передачу, направил машину дальше по улице.