Валерий Михайлов - Мастера Книги Страница 13

Я кивнул.

– Тогда переходим к оружию. Пистолет свой вы уже знаете, так что знакомить вас смысла нет. Держите. – Он отдал мне пистолет. – Но пару слов об оружии сказать надо. Возможно, вам это покажется странным, но главным недостатком оружия является то, что оно делает своего обладателя более уязвимым. Оружие, как и пропасть, пугает и одновременно притягивает. Так что можете мне поверить, первое время вас так и будет подмывать попасть в ситуацию, где можно ловко выхватить пистолет и показать, на чьей улице сила. Так вот, если почувствуете, что идете у этого желания на поводу, лучше сдавайте пистолет, потому что ничего хорошего в этом случае от обладания им вас не ждет.

Лучшее решение этой проблемы – вообще забыть, что у вас есть оружие, и что вы можете дать кому-либо отпор. Обходите пьяные компании, не обращайте внимания на выпады в ваш адрес или оскорбления, не отвечайте на провокации. Пользуйтесь тревожной кнопкой. И главное, не забывайте, что стрелять в человека и стрелять по мишеням – это разные вещи, а так как по людям вы еще не стреляли, то неизвестно, как вы себя поведете в случае необходимости. Поэтому, повторяю еще раз, лучше забудьте, что у вас есть пистолет. Ну а если вдруг, не дай бог, случится такое, что вам потребуется оружие, доставайте пистолет, только когда морально будете готовы стрелять. Не размахивайте пистолетом и не палите вверх, стреляйте сразу в противника. Цельтесь в средину тела, так проще будет попасть. Ну а если вы даже промажете, противник тысячу раз подумает, стоит ли ему вас преследовать.

Выстрелили и сразу сматывайтесь. При первой же возможности звоните Олегу. Чем быстрее позвоните, тем быстрее мы все уладим. В общем, ваше главное оружие – телефон и тревожная кнопка, так что внимательно следите за состоянием аккумулятора в телефоне.

И самое главное, не попадите в сети безнаказанности.

– Об этом можете не беспокоиться. Я знаю, что ничто так не сокращает жизнь, как иллюзия собственной безнаказанности.

– Очень хорошо, что вы это понимаете. И еще… чуть самое главное не забыл! Когда вам понадобиться куда-нибудь поехать, хоть по личным делам, хоть по служебным, звоните Олегу, он пришлет машину. Куда скажете, туда и пришлет, и вопросов вам никто задавать не будет, так что постарайтесь обойтись без маршруток и такси. Теперь, кажется, все. Честь имею.

Мы пожали друг другу руки, и он покинул мой дом.

Каково же было мое удивление, когда утром за рулем присланной мне машины, пришло время ехать в библиотеку, сидел Владимир собственной персоной.

– Приставлен к вам в качестве личного шофера, – отрапортовал он, – возражений, надеюсь, нет?

– Какие могут быть возражения, – ответил я, виляя хвостом и прыгая от радости, – безумно рад вас видеть.

Видя мой восторг, Владимир чуть улыбнулся одними уголками рта. В его глазах на мгновения вспыхнули искорки удовольствия. Похоже, своим восторгом при виде его, я ему все же польстил.

Новая Глава

Что положено Юпитеру, то не положено быку. Безнаказанность… В основе любой привилегии, любой награды лежит наше стремление к тому или иному уровню безнаказанности, который единственный и является истинным мерилом нашего положения относительно тех или иных ближних. Тот, кто сильнее других, может себе позволить больше других – вот неписанное правило регулирования отношений между биологическими организмами, царящее на протяжении миллиардов лет.

При этом оцивилизовывание или одомашнивание человека попросту меняло правила игры. Так на смену когтям и зубам пришли принадлежность к тому или иному сословию, к той или иной касте, положение при дворе, богатство, власть, принадлежность к той или иной государственной или церковной структуре, тайному обществу, но суть всегда оставалась той же: мне можно то, что нельзя тебе, и я сделаю все, для того, чтобы мне было можно еще больше, чем тебе. Именно поэтому право сидеть в присутствии короля значило значительно больше, чем земли или деньги. Именно поэтому политика является самым сильным из всех наркотиков. Именно поэтому те же депутаты при любом уровне заработной платы будут насмерть стоять за свои льготы и привилегии, а те же менты, согласны работать круглые сутки за мизерную зарплату, но ни за какие деньги не станут пристегивать ремень безопасности. Именно поэтому нас так радуют всяческие почетные звания, ордена, медали и грамоты, играющие для нашего тщеславия роль соски-пустышки…

Кстати ремень безопасности по крайней мере в нашей стране вполне можно считать той демаркационной линией, которая отделяет тех, «кому не обязательно» от прочей «шушеры». Помните, как в свое время так называемые «крутые» считали прямым оскорблением предложение пристегнуть ремень?

А вот Америку и Европу этот ремень пристегнул окончательно. Провозгласив всеобщее равенство пусть даже перед законом, они расписались в собственном бессилии, в неспособности и дальше вести жестокую конкурентную войну за тот или иной уровень узаконенной безнаказанности. И это стало сигналом для тех, кто раньше не мог себе позволить выйти из тени: всяких меньшинств, феминисток, эмигрантов… Теперь они грызутся между собой за право владеть когда-то «Белым Миром», а вся их хваленая демократия есть просто несколько иной взгляд на правила этой игры.

Но, кажется, я заболтался.

Получив оружие и разрешение делать практически все, что захочу, в виде красной книжечки, работодатели вознесли меня на такую высоту на лестнице безнаказанности, что у меня первое время кружилась голова и тряслись коленки. Все было, как и предсказывал Владимир.

Выходя из дома, я буквально мечтал о том, чтобы кто-то захотел стать живой мишенью, чтобы ко мне прицепились менты, и я, сунув им под нос свою книжицу, послал бы их ко всем чертям открытым текстом. Я постоянно ловил себя на том, что слишком дерзко пялюсь на какого-нибудь гопничка или его подругу, буквально провоцируя его на агрессию.

Дома же или в библиотеке я видел в грезах любимую киношниками сцену: Какой-то придурок, не важно кто и почему, приставив к горлу Алине нож, кричит мне:

– Брось пистолет, или я зарежу твою суку!

Я же в ответ говорю примерно следующее:

– Да? И что тогда тебе помешает ее убить? А потом уйти безнаказанным, убив и меня? Что? А так, если ты ее даже слегка порежешь, я смогу прикончить не только тебя, причем медленно, очень медленно, никуда не торопясь, а потом узнать, где живут твои близкие и отправить их к тебе на тот свет каким-нибудь предельно жестоким способом?

Разумеется, он терялся, и я его убивал…

Но это все было в мечтах. А наяву я испытывал страх от своего дурного бесстрашия. Не будучи совсем уж идиотом, я прекрасно понимал, что мое благоденствие прямо пропорционально уровню приносимой мной пользы и обратно пропорционально тем хлопотам, которые я доставляю. И для того, чтобы у них не возникало желание заменить меня кем-то другим, я изо всех сил старался приносить прибыли побольше, а хлопот доставлять поменьше.

При этом я совершенно не считал, да и не считаю сейчас, что обладал или обладаю какими-нибудь сверх или паранормальными способностями. По мне так никаких паранормальных способностей не существует, а есть психически недоразвитая человеческая масса и отдельные более или менее развитые личности. Ну а всеобщая недоразвитость считается нормой лишь на основании статистических данных. Хотите проверить, насколько я прав? Займитесь йогой, аутотренингом или медитацией, и вскоре у вас самих появится целая дюжина паранормальных способностей. Вот только не надо связываться с различными гуру и прочими специалистами в области эзотерического туризма.

Короче говоря, я всеми силами старался вести себя так, словно я шпион в тылу врага или сапер на минном поле. По мере тренировок у меня все лучше и лучше получалось вести себя тихо и спокойно, как все остальные законопослушные трусишки, кем, в принципе, я и был по своей природе.

Моя тактика оказалась верной, и очень скоро я начал «привыкать к высоте», пока окончательно не справился со своей понтоманией.

Когда стало достаточно тепло, мы с Алиной начали кататься на велосипедах, благо, сразу за Аксаем начинаются более чем живописные места: поля, луга, озера, рощи… И если не обращать внимания на повсеместные кучи строительного мусора, можно от всей души наслаждаться видами. Мы то и дело вспугивали фазанов или куропаток, встречались с зайцами, а один раз даже видели лисицу.

К тому времени, как мы сели на велосипеды, Алина уже вырвалась из рук эскулапов. Шрам стал настолько незаметным, что, не зная о нем, вообще нельзя было догадаться о его существовании. От хромоты, как впрочем и от других последствий аварии тоже не осталось и следа.

Несмотря на то, что она пришла в порядок, Алину не спешили отзывать из отпуска, ну да я этому был только рад. Наконец-то мне не надо было ее никуда отпускать! Сам же я, проклиная судьбу, три раза в неделю вынужден был тащиться в библиотеку изучать чьи-то шедевры тайнописи. А еще раз в две недели я ездил на стрельбище, куда Алину тоже нельзя было затянуть. Ну да ей и от меня нужен был отдых.