Урсула Ле Гуин - Ожерелье планет Экумены Страница 16

— Роканнон, как это, интересно, ты умудрился остаться сухим? — Видимо, этот вопрос мучил Могиена уже давно.

Все еще не совсем пришедший в себя Роканнон оглядел свое насквозь промокшее платье и не понял вопроса. Но Кьо, улыбаясь и дрожа от холода, ответил:

— Странник надел вторую кожу.

Он имел в виду его защитный костюм. Роканнон действительно натянул его прошлой ночью, чтобы согреться, оставив обнаженными только руки и голову. Так, значит, костюм все еще при нем, и «Око моря» по-прежнему висит в своем замшевом мешочке у него на груди, но вот радиопередатчик, карты, оружие и прочие вещи, связывавшие его с родной цивилизацией, пропали.

— Яхан, ты вернешься домой.

Слуга и господин стояли лицом к лицу на берегу этих южных земель, окутанных туманом. Прибой шипел у их ног. Яхан не отвечал.

На шестерых у них осталось только три Крылатых. Кьо мог, конечно, лететь с кем-то из «низкорослых», как и Роканнон, но Могиен был слишком тяжел, чтобы садиться с кем-то вдвоем на одного Крылатого. Чтобы пощадить летучих котов, третьему ольгья приходилось отправляться на уцелевшей лодке в Толен. Могиен решил, что это будет самый младший из них, Яхан.

— Я же не наказываю тебя за какой-то проступок. Яхан. Ну ладно… отправляйся… рыбаки ждут.

Но его верный слуга даже не пошевелился. У него за спиной рыбаки затаптывали костер, возле которого они только что ели и сушили одежду. Бледные искры взлетали и тут же гасли, задушенные туманом.

— Господин мой, — прошептал Яхан, — отправь лучше Йота.

Лицо Могиена потемнело, он схватился за меч.

— Отправляйся немедленно, Яхан!

— Я не уйду, господин мой.

Меч со свистом вылетел из ножен, и Яхан с воплем отчаяния отскочил, повернулся и исчез в тумане.

— Подождите его немного, — сказал Могиен рыбакам с самым невозмутимым видом. — Если не придет, отчаливайте. А мы пойдем дальше. Кьо, господин мой, не сядешь ли на моего Крылатого, пока мы не взлетели?

Кьо сидел, весь съежившись, словно никак не мог согреться; он совсем ничего не ел и ни слова не произнес с тех нор, как они высадились на берег Фьерна. Могиен подсадил его на высокое седло и повел своего Крылатого под уздцы, двигаясь во главе их маленького отряда, направлявшегося в глубь континента. Роканнон все время оглядывался, надеясь заметить Яхана и удивляясь тому, какой он все-таки странный, его друг Могиен, — чуть не убил человека в приступе холодной ярости и сразу же заговорил с маленьким фийяном, на удивление, мягко и ласково. Надменный, но верный, безжалостный и одновременно добрый — таков был Могиен, достойный правитель Халлана.

Рыбаки сказали, что в восточной стороне есть какое-то селение, и путешественники пошли на восток. Над головой и вокруг по-прежнему высились бледные непроницаемые стены тумана. Верхом на Крылатых они, конечно, могли бы взлететь над этим влажным, окутавшим землю одеялом, но огромные звери, совершенно измученные, да еще два дня пробывшие на привязи в ненавистной лодке, лететь не желали. Могиен, Иот и Рахо шли впереди, Роканнон тащился сзади, нарочно отставая и все время высматривая в тумане Яхана, которому чрезвычайно симпатизировал. Он так и не снял свой защитный костюм, и ему было в нем довольно тепло, хотя на голову все же натягивать его не стал, чтобы не чувствовать себя полностью изолированным от окружающего мира. Но даже и в защитном костюме он чувствовал себя неуютно в слепящем тумане, на незнакомом берегу, и внимательно смотрел под ноги, на серый песок, надеясь подобрать что-нибудь вроде посоха или палки. Наконец между бороздками, которые оставляли свисавшие до земли крылья летучих котов, среди водорослей и соляных наростов он увидел то, что нужно, — побелевшую от морской воды палку, выброшенную на берег волнами. Он очистил ее от соляного налета и сразу почувствовал себя увереннее. Однако эта незначительная задержка привела к тому, что он отстал от своих и поспешно бросился вдогонку, высматривая на песке их следы. Вдруг справа от него выросла высокая человеческая фигура. Он сразу понял, что это кто-то чужой, и замахнулся своим оружием, но его тут же обхватили сзади и повалили на землю. В рот сунули кляп — что-то мокрое, холодное, кожаное. Он попытался освободиться и тут же получил по голове такой удар, что потерял сознание.

Довольно быстро очнувшись, хотя и чувствуя сильную боль в голове, он понял, что лежит на спине на песчаном берегу. Над ним высились в тумане две огромные фигуры. Чьи-то голоса неторопливо спорили насчет того, как с ним быть, но он понимал этих людей лишь частично: они говорили на каком-то незнакомом ему диалекте ольгьяр.

— Да брось ты его прямо здесь, — сказал один, а другой ответил что-то вроде:

— Лучше его прямо здесь убить, все равно у него ничего нет.

Тут Роканнон настолько пришел в себя, что даже сумел приподняться и натянуть защитный костюм на голову и лицо. Один из великанов повернулся и стал внимательно вглядываться в лицо Роканнона, и тот понял, что никакой это не великан, а самый обыкновенный ольгья, просто одетый в неуклюжие шкуры.

— Давай отведем его к Згаме, может, он Згаме на что-нибудь сгодится, — предложил второй.

Они еще немного поспорили, потом подхватили Роканнона под мышки и поволокли по песку, да так быстро, что ему пришлось бежать. Он пытался вырваться, но голова по-прежнему кружилась. Краем глаза он заметил, что туман вроде бы стал темнее, потом услышал голоса, увидел край глинобитной стены, в которой был укреплен пылавший факел, и угол кровли. В темноте разговаривало множество людей. Наконец он очнулся полностью и понял, что лежит ничком на каменном полу. Он осторожно приподнял голову и огляделся.

Рядом с ним в очаге пылал огонь. Очаг был размером с небольшую хижину. Бесчисленные голые ноги и обтрепанные края грубых меховых одеяний отделяли его от огня. Он поднял голову повыше и увидел перед собой человеческое лицо: это был ольгья, белокожий, черноволосый, с очень густой бородой, одетый в полосатую черно-зеленую пушистую шкуру; на голове у него красовалась здоровенная меховая шапка.

— Ты кто? — спросил он густым басом, глядя на Роканнона сверху вниз.

— Я… я прошу принять меня в вашем замке как гостя, — пробормотал Роканнон формулу вежливого приветствия и медленно поднялся на колени. Встать он в данный момент был не в состоянии.

— Так мы тебя уже приняли, — хмыкнул бородатый, глядя, как Роканнон ощупывает шишку на голове. — Еще хочешь? — Вокруг задвигались, переминаясь, грязные ноги, торчавшие из-под оборванных шкур; незнакомцы с ухмылкой посматривали на Роканнона своими темными глазами.

Роканнону все-таки удалось встать на ноги; он выпрямился, но не говорил ни слова и старался не двигаться, пока не пройдет головокружение и не утихнет пульсирующая боль в голове. Потом поднял голову и посмотрел прямо в яркие черные глаза своего пленителя.

— Ты Згама, — сказал он уверенно.

Бородатый даже отступил на шаг от изумления, так что Роканнон, которого не раз испытывали подобным образом в разных мирах, решил закрепить достигнутый успех.

— Ну а я Олхор-Странник. И пришел с севера, с моря, из той страны, где встает солнце. Я пришел с миром и с миром уйду. Уйду на юг, мимо дворца Згамы. И никто меня не остановит!

— Ого! — выдохнули разом все глотки. Бледнолицые ольгьяр уставились на Роканнона. Однако сам он, не отрываясь, смотрел на Згаму.

— Тут я распоряжаюсь! — рявкнул тот, хотя и не слишком уверенно. — Никто тут без моего разрешения ходить не будет!

Роканнон молчал, он и бровью не повел.

Згама, видно, чувствовал, что игру «в гляделки» он проигрывает: все его подданные круглыми от изумления глазами по-прежнему смотрели только на незнакомца.

— Прекрати на меня пялиться! — взревел он, но Роканнон остался неподвижен. Он уже понял, что Згама так просто не сдастся, но предпринимать что-либо другое было уже поздно. — Я же сказал, прекрати пялиться! — Згама был вне себя; он со свистом рассек воздух мечом, который вытащил откуда-то из-под надетых на него шкур, потом замахнулся посильнее и ударил Роканнона по голове.

Однако голова загадочного чужака осталась на месте! Он, правда, пошатнулся, и все же меч Згамы отскочил от его головы, как от скалы. Собравшиеся вокруг костра дружно вздохнули: «Ах-х-х!» Незнакомец перевел дух и снова застыл в неподвижности, не сводя глаз со Згамы.

Згама колебался; он уже почти готов был отступить и дать этому загадочному Страннику пройти. Однако врожденное упрямство пересилило осторожность и страх.

— Взять его! — рявкнул он. — Руки ему скрутить! — Однако люди не двинулись с места, и он сам схватил Роканнона за плечо и заломил ему руку за спину. Только тогда остальные опомнились и бросились на чужака, но тот и не сопротивлялся. Костюм отлично защищал практически от любых вредных воздействий извне — от температурных колебаний, от радиации, от поражения электрическим током, от ударов острыми предметами, мечом например, от пули и даже от лазерного луча, но вот помочь Роканнону освободиться от хватки полутора десятков человек костюм, разумеется, не мог.