Наталья Турчанинова - Создатель кошмаров Страница 18

Из открытых дверей муниципальной столовой, где мог бесплатно пообедать любой желающий, потянуло запахом густого супа. Возле, на лавочке устроились трое мужчин довольно потрепанного вида. Запыленные ботинки, одинаковые штаны, растянутые свитера. Они лениво переговаривались, потягивали дешевое пиво, с усмешкой поглядывали на проходящих мимо. Сейчас поедят, потом вернутся на эту же скамью, посидят еще или перейдут к каналу, где прохладнее, а вечером пойдут в социальное общежитие, там всегда найдется свободная койка.

Представители тех самых, кто не захотел учиться и работать. Может быть, не смог.

Многие здоровались с Адрианом, он равнодушно кивал в ответ.

Выражение лица несостоявшегося оракула не располагало к общению. Поэтому мы шагали молча. Миновали горбатый мостик, перегнувшийся через полосу черной неподвижной воды. Еще одна улочка — и у самого дома нас догнал хмурый Ликомед.

— Сдал смену, — буркнул он и неодобрительно покосился на Адриана. — Можно было и не нарываться.

— Сложно было устоять, — усмехнулся тот.

Шестиэтажное здание, одно из многих, возвышалось на самом краю канала. Жилье, за которое брали минимальную плату. Все окна фасада выходили на воду, большинство из них были открыты. Откуда-то звучала навязчивая музыка, мелькали силуэты людей, лаяла собака…

В подъезде хлопали двери квартир, слышался детский плач, нам навстречу по лестнице с грохотом и звоном ссыпался мальчишка, везущий самокат, проводил любопытным взглядом.

Лик открыл дверь и пропустил меня первым.

Чтобы оценить это жилье, хватало одного взгляда. Я буквально видел десятки жильцов, сменивших эту квартирку, спавших на продавленном диване, напротив окна без занавесок, и жмурящихся от яркого утреннего света, поспешно выпивавших чашку чая или кофе в углу за столиком, на котором стоит электрический чайник и пара разномастных чашек. Помыться можно в крошечном уголке за стеклянной дверью, куда с трудом помещается умывальник, душевая кабинка и унитаз. Обедают обитатели подобного жилья в столовой или дешевой кафешке, ужинают обычно там же, потому что для кухни здесь уже нет места, ну разве что можно разогреть готовую пиццу или что-то из замороженных блюд во встроенной электродуховке под узкой столешницей.

Перспектив особых тоже нет. Если не обладаешь работоспособностью, целеустремленностью или очень себя жалеешь, постоянно потакая своим слабостям.

Чтобы понять все это, не нужно быть дэймосом.

Адриан уселся на диван, я подвинул стул, Лик прошел к столу и щелкнул кнопкой чайника.

Из окна потянуло запахом жареного сыра, за стеной ритмично скрипела кровать. По потолку долбили чем-то, похоже мячом, а когда стук прекратился — послышался обиженный рев ребенка. От канала долетал смех какой-то веселой компании и обрывки нестройных песен.

— Ты спрашивал, доволен ли я? — сказал Адриан. — Да мне плевать. На все. И на себя тоже. Лик в курсе.

Парень неопределенно дернул плечом, не опровергая, но и не соглашаясь. Похоже, у него было свое мнение на этот счет.

— Я могу помочь. Изменить все. Исправить.

— А кто ты такой, что можешь что-то менять? — хмыкнул он.

— Ты же видел. Сновидящий.

— Ах, сновидящий, — он криво улыбнулся, нисколько не впечатленный. — Поздно исправлять, приятель. Я уже слил свою жизнь в сточную канаву.

— Это не ты. То, что с тобой происходит — вина дэймоса.

— Дэймоса. — Адриан снова неприятно усмехнулся. — Знаешь, как говорят. Не все то дэймос, что глупца пугает…

— Это правда. То, что происходит с тобой — не твоя вина.

— Адриан, послушай, — Ликомед с загоревшимися глазами подсел к нам ближе. — Если это действительно так, можно попробовать…

— Лик, сгоняй за пивом, — перебил его несостоявшийся оракул.

— У нас есть еще целая упаковка.

— Тогда купи чипсов.

— Вчера покупал.

— Короче, иди погуляй.

Парень задышал напряженнее и резче, сдерживая раздражение, но спорить больше не стал, а когда выходил, громко хлопнул дверью.

Адриан подождал, пока стихнут шаги на лестнице, и снова посмотрел на меня.

— На тебе блок, — продолжил я. — Мощный. Обычно оракул, способности которого так заблокированы, сходит с ума. Но ты сильный. Борешься.

— Погоди, кто я?

— Ты потенциальный прорицатель. Достаточно редкий и очень ценный дар.

— Слушай, сновидящий, а тебе все это не приснилось? — Он откровенно смеялся надо мной.

То ли не верил, то ли не хотел верить. Или ему было все равно.

— Я это сделал с тобой, Адриан. Уничтожил тебя как прорицателя. Заставил потерять интерес к жизни, превратил в слабого, раздражительного, непостоянного. Кратковременные отношения, случайный секс, редкие увлечения. А потом все надоедает. Ведь так? Ты все теряешь. Друзей, работу, деньги, впрочем, их у тебя никогда и не было… Клио. Ее ведь ты тоже потерял.

Видимо, это прозвучало достаточно убедительно.

Потому что теперь он точно поверил.

Несколько мгновений Адриан смотрел на меня. Молча, полуприкрыв веки, тяжелым давящим взглядом.

— И почему ты это сделал со мной? За что?

— Ни за что, — ответил я. — Сделал, потому что мог.

— Значит, у меня могла быть другая жизнь?

— Да.

— Интересная, яркая, необычная. Долгая молодость, прекрасное здоровье, друзья.

— Да.

— И Клио не ушла бы…

— Нет.

— И я бы не сидел на шее у мальчишки, который вечно вытаскивает меня из передряг, поддерживает и помогает.

— Нет.

— Значит, ты превратил меня в бесполезное ничтожество только потому, что просто мог это сделать?! Без причины?

— Да.

Он почти не размахивался. Мощный удар обрушился на мою челюсть. Я рухнул со стула, в голове зазвенело, а цепочка хлебных крошек на полу устроила хоровод. Оракул же наклонился, сгреб меня за куртку, рывком поднял на ноги. Кулак врезался в мою переносицу. И круги, плывущие перед глазами, начали приобретать разноцветные оттенки.

— Адриан, ты что, сдурел?! — Лик, вернувшийся на удивление вовремя, метнулся ко мне. — Мэтт, ты как?

Парень не успел даже прикоснуться, как оракул оттолкнул его в сторону, рыкнув: «Не лезь!!» Новый пинок швырнул меня на стол, и я почувствовал позвоночником все его острые грани. Я ударил почти вслепую, попал, но мое сопротивление разозлило его еще сильнее. Сквозь шум в ушах донесся новый вскрик Ликомеда, и тут же его заглушила боль, взорвавшаяся в черепе. Оракул в бешенстве уже не понимал, что делает. Был готов разорвать меня на части в своей дикой ярости. Хрустнули ребра, кровь из рассеченной брови заливала лицо. Я едва мог блокировать самые жесткие удары, но Адриан вряд ли замечал это.

Он не останавливался. Не собирался останавливаться. Он собирался забить меня до смерти.

Поняв это, я подался вперед, к обезумевшему оракулу, — костяшки его пальцев скользнули по лицу в попытке рассадить вторую бровь, но я уже схватил заклепку на его куртке. Дернул, вырывая, сжал в пальцах и мощным рывком потянул его в сон за собой. Он вцепился в меня, мы рухнули на пол вместе…

И реальность осыпалась, погребая под собой нас обоих.

Я пробил сновидение Адриана навылет. Сразу. Больное сознание узнало меня и пропустило. Как ключ, который идеально подходил к замку.

Пролетели мимо какие-то солнечные поляны, рощи, здания… Все то, что успешно маскировало искаженный мир Адриана.

А затем я оказался стоящим на берегу моря. Полосы прибоя не было видно, обзор закрывал ряд высоких деревьев. Но я чувствовал запах соли, свежий ветер, бьющий в лицо. И вслушивался в тревожную, давящую тишину. Над головой быстро пронеслась стайка птиц. Громкие хлопки крыльев смолкли в отдалении. Где-то тоскливо завыла собака…

Сейчас что-то случится — понял я. В ту же секунду кроны задрожали, начали гнуться от порывов неощутимого вихря.

И стали падать. Одна за другой. Словно невидимый серп срезал их. Лохматые головы клонились к земле и больше не поднимались.

Я напряженно всматривался вперед и наконец увидел. Над рядом густой зелени медленно и безмолвно вздымалась огромная волна. Кони Посейдона неслись, свирепо били копытами, и белая пена летела с их оскаленных морд. Я невольно сделал шаг назад. Но они уже рухнули на меня, поглотили, потащили за собой.

В желтом кипении летели палки, камни, сучья и целые древесные стволы. Мое тело сновидения било, швыряло, давило толщей воды. Удержаться не за что. И нет воздуха.

…А потом все вокруг стало синим. Меня душил мой собственный кошмар.

Осознание этого неожиданно придало сил. Я заставил себя забыть о боли, сжал зубы, отсекая панику, и камнем рухнул на дно. В кобальтовом мраке мелькнуло нечто серебряное. Я увидел нож, медленно падающий в ил, потянулся к нему, успел разглядеть желтый проблеск на его клинке, и меня швырнуло обратно. Ошеломленного, задыхающегося и недоумевающего…