Максим Смирнов - Нокс Страница 18

   - Кто-то ходит по лестнице за дверью, - говорит испуганно Натали.

   Ну ты ведь закрыла дверь, спрашиваю я и все равно встаю. Я в трусах, и достаю из плаща, что уже на стуле, пистолет. Пустынный орел крепко держится в моей ладони.

   - Кто-то трогал ручку, и пытался открыть дверь. Еще немного и я бы прокричала от страха.

   Почему не разбудила раньше, спрашиваю недовольно я. Она молчит и я одеваюсь в свое тряпье, хотя из шкафа маняще на меня смотрят свежие шмотки. Кто его знает, что это за одежда!

   - Теперь мне и впрямь страшно! - делится Натали секретом. Будто это для меня тайна!

   Это сталкеры или Нокс-наркоманы, хотят вытянуть что-нибудь лакомое. Но никто из них не хочет попадаться на глаза, говорю я ей, тебе нужно успокоиться.

   Она нервно гладит щенка и молчит.

   Я выхожу в коридор и смотрю в глазок. На лестнице пусто, и совсем не слышно движения. Там все замерло, как и в тот момент, когда мы зашли в квартиру. Натали подходит сзади.

   - Ну, что там?

   Все нормально, говорю я, если кто-то там и был, то уже ушел с добычей. Успокойся.

   Она мне не верит.

   - Ты должен выйти и проверить? - говорит она.

   Да ты с ума сошла, у нас один ствол, и я не справлюсь со сталкером, если он еще там!

   - Но ты же убил Чарли!

   Это случайность, он мне угрожал!

   Натали все еще дышит мне в спину, но я уже оторвался от глазка, и держу пистолет наготове.

   - А что если это легавые?

   Я молчу. Пуля пробивает черепную коробку и я освобождаюсь. Да, я смогу сделать это в четвертый-пятый раз. И мне нечего бояться копов, но Натали. Что будет с ней, если ее достанут легавые? Я уйду, но она-то останется. Нет, так поступить я не могу. Скольд бы врезал мне за такой поступок - попасть в беду из-за этой бабы. Он засмеет, когда узнает от старого Сэма, за что я влип. Но мне кажется старый Сэм мертв. А Натали здесь жива, и я должен ей помочь! Мне некогда оплакивать старика, все еще может стать по-другому. Нужно что-то придумать, а башка ни капли не варит.

   Идем в комнату, говорю я и беру ее за руку. А щенок вяло плетется за нами.

   - Что ты надумал, - спрашивает она уже в комнате.

   Тебя больше не ищет Чарли, и ты можешь быть свободна, ты знаешь это, говорю я Натали. Но именно меня продолжают искать. Сукин сын "Нокс" не доволен мной, и ему нужен я, а не ты. Он давно уже забыл про тебя!

   - Ты что, меня выгоняешь? Я не могу вернуться в притон к девочкам! Мне ведь все равно негде жить!- ее серые глаза вдавливают меня в мой плащ.

   Но со мной тебе будет опасно, посмотри хорошенько на меня, говорю я ей, я же нарушитель, и моим лицом обклеены все стены этого чертова города. Ты пропадешь со мной.

   - И давно тебе пришла эта мысль?

   Нет, только что!

   - Тогда послушай меня! ТЫ первое существо мужского пола, которое не полезло мне в трусики, первое существо, что не глядело на меня похотливо...

   У тебя красивая грудь, но я не никогда видел настоящей груди, кроме как в журналах...

   - Не перебивай малыш! И ты первый, что сделал для меня что-то просто так! Ты убил Чарли, не требуя ничего взамен.

   Но он угрожал мне, и из-за меня началась эта заварушка! Ты же знаешь за что нам пришлось покинуть "Асфальтированный рай"!

   - Скажи одно, я тебе нравлюсь как женщина, ты находишь во мне, что-то притягательное?

   Я помню тепло, что исходило от тебя!

   - Скажи мать твою, в меня можно влюбиться? Я могу любить не за деньги, как ты думаешь? - она кричит и я не понимаю, отчего эта истерика.

   Я не знаю, говорю ей я, наверное в тебя можно влюбиться...

   - Тогда почему, ты меня никак не поцелуешь.

   Она хватает меня за шею горячими руками и тянет мою голову к себе. Я напрягаюсь и вырываюсь от нее, путаюсь в ногах и падаю на пол. Черт! Все как в кино.

   Послушай, говорю я ей, ты под впечатлением от всего. В фильмах так всегда бывает - девушку спасает супергерой, и у нее от происходящего кружится голова. А после через минуту герой лежит в постели и курит сигарету, а девушка гладит его по накачанной груди. Но я не герой...

   - Нет не герой, ты импотент!

   Эй, ты не права, говорю я. Но она не слушает меня, а смотрится в зеркало. Поправляет волосы, и из глаз текут слезы. Серые глаза слезоточат. Какая дурацкая ситуация. Я подхожу сзади и кладу свои руки на ее плечи. Горячие плечи. И прислоняю щеку к ее спине. Даже через кофту я чувствую ее тепло. Она уже молчит.

   - Значит я некрасивая, и меня могут иметь только жирные ублюдки с кучей кредитов?

   Я этого не сказал, говорю я, но ты просто разочаруешься во мне. Мои причиндалы работают, но я не пробовал их здесь. Я не хочу ни к чему привыкать здесь! У меня даже нет имени, я просто хочу покинуть "Нокс".

   - Это невозможно! - говорит Натали, и слезы вроде как перестают. - "Нокс" нельзя покинуть без его разрешения...

   Можно, говорю я, но это разговор для другого времени. И еще: ты красива Натали, в тебя можно влюбиться, и я оставлю твое фото на память о том, что мы пережили. Но я не хочу никого любить здесь, потому что, у меня есть мое прошлое там, за пределами "Нокса" и я не могу его предать!

   Черт, я и взаправду стал много болтать.

   - Ладно, ничего не говори! Я и впрямь что-то расклеилась. Понапридумывала себе...

   Натали идет в спальню. Она запрокидывает ноги на кровать и накрывается одеялом, где пять минут назад спал я. Она не плачет, она уже успокоилась. Просто уставшее существо из вечной ночи города хочет немного отдохнуть.

   Я пойду, пройдусь по этажам, говорю я ей, ничего не бойся, и я никому не дам сюда попасть. Но она уже спит, и я понимаю, что у меня есть лишний часик-другой, чтобы прошвырнуться по окрестностям и узнать, что произошло за это время. Щенок лежит у своей новой хозяйки в ногах. А мне и остается, что накинуть плащ и схватить с кухни три куска пирога, что оставила для меня Натали на столе. Черт, как вкусно!

   Я высовываюсь из-за двери и оглядываю этаж. Все тихо, как и было. Никаких сталкеров и наркоманов под кайфом. Прикрываю дверь и вслушиваюсь в тишину. Музыка клуба в квартале отсюда затихла навеки. По ступеням иду тихо, что не слышу почти себя, и в голове крутится мелодия "Enjoy the Silence" Depeche Mode: All I ever wanted\ All I ever needed\ Is here in my arms \Words are very unnecessary \They can only do harm. А еще мне нужно забрать диск и узнать, чем закончилось все это дерьмо. Возможно слишком рано оплакивать старину Сэма, и мне так хочется увидеть Скольда и Катрин. Но до нашей норы так далеко, а без кредитов я не смогу поймать транспорт. Но пока я иду, в кармане о ногу бьется Пустынный орел, напоминая мне то, чем занимается Скольд. Грабежами! Я всегда стоял вдалеке, пока он это делал. Но я запомнил парочку приемчиков. И сейчас моя голова разделилась на две части: одна требовала самого настоящего грабежа, а вторая умоляла попросить денег у близнецов. Но что сейчас с клубом, мне абсолютно неизвестно!

*

   Черт! На улице холодно, и мой плащ проникается этим холодом так, что я умираю! Это новые шуточки "Нокса", я уверен в этом. Дом молчит, тени в окнах спят, как спит и Натали. Не слышен гул "Асфальтированного рая", и это пугает меня еще больше. Со стены дома на меня смотрит мой фото-робот. Мое лицо испугано, и настоящее, и то, что на бумаге. Внизу подпись: ЭЙ, ДЕТКА! Я ВЫШЕЛ НА ТВОЙ СЛЕД, МЫ СКОРО ВСТРЕТИМСЯ!

   Бумажки появились даже в районе пустых домов. Это глупо. Их видят только сталкеры, и долбаные призраки в округе. Кирпичным стенам нет дела до нарушителей.

   За моей спиной звучат два четких выстрела. Сухих и метких. Так могут стрелять только копы. В этой темноте страх больше не одолевает меня. И кажется, что "Нокс" никогда не найдет меня в этой вечной тьме среди тысячи шлюх, наркоманов и бомжей. Выстрелы продолжаются, и я бегу на них как зачарованный. Забегаю за угол и вижу, что там творится полное дерьмо: бомж-людоед терзает уже мертвую плоть копа, отрывая от униформы куски и вгрызаясь в мясо, а двое живых легавых что стоят в стороне палят в беднягу, что не может насытиться человечиной, но все без толку. Гильзы летят в разные стороны, но прицельный огонь легавых уходит в пустоту.

   - Кори любит человечину, дайте Кори еще мяса! - этот протяжный слог исходит изо рта полным сырого мяса. Копы остервенело выстреливают до конца свои обоймы, но простреленный насквозь бомж и не думает умирать. Они боятся к нему подходить, ведь все знают, что бомжи больны чумой, и их укус уже сам по себе смертелен, независимо от того уйдешь ты от него живым или нет.

   - К черту его, оставим все! - говорит коп и пугливо смотрит на этого каннибала.

   - Дайте Кори еще мяса, - простреленные ноги волочатся по земле, и бомж-людоед перебирает руками и подползает к двум живым копам. Его больше не интересует почти что дохлый коп с выпущенными кишками, и обглоданной сердцевиной, где самое вкусное мясо. Его интересуют они. Живые!