Джеймс Дэшнер - Бегущий по Лабиринту Страница 19

Ньют откинулся назад и удивленно поднял брови.

— Ни хрена себе! Да ты, никак, за ночь отрастил яйца и превратился в настоящего мужика!

Томас решил не обращать внимания на издевку и спросил:

— А кто такие копачи?

— Так мы называем парней, которые, отклячив задницу, вкалывают на Плантации — пашут, полют, сажают и все в таком духе.

— А кто у них куратор? — Томас кивнул в сторону огородов.

— Зарт. Классный парень. В смысле, пока сачковать не вздумаешь. Это тот здоровяк, который держал шест за передний конец.

Томас надеялся, что сегодня уже не услышит ни про Бена, ни про Изгнание. Тема вызывала в нем лишь тоску и ощущение вины, поэтому он поспешил заговорить о чем-то другом.

— Почему именно ты меня все время будишь?

— А что, тебе не нравится видеть поутру мою физиономию?

— Не особенно. Ну, так…

Но прежде, чем он успел завершить фразу, Глэйд потряс грохот открывающихся на день Ворот. Томас посмотрел в сторону Восточных Ворот, словно ожидал увидеть Бена, стоящего по ту сторону прохода, но вместо этого заметил потягивающегося Минхо. Бегун неспешно вышел в Лабиринт и что-то поднял с земли.

Это был наконечник шеста с кожаным ошейником. Минхо, который, видимо, был нисколько не удивлен, бросил его одному из бегунов, и тот понес его в сарай с садовыми принадлежностями.

В замешательстве Томас повернулся к Ньюту. Как Минхо может быть настолько равнодушным к тому, что произошло?

— Что за…

— Я видал только три Изгнания, Томми. Будь спокоен, зрелище ничем не лучше вчерашнего. Так вот, каждый раз эти поганые гриверы оставляют ошейник у входа. Как подумаю об этом, так мурашки по коже лезут.

Томас мысленно с ним согласился.

— А что они делают с человеком — после того как поймают?

Интересно, он действительно хотел знать ответ?

Ньют лишь пожал плечами, но не слишком убедительно. Скорее, он просто не хотел об этом говорить.

— Расскажи мне про бегунов, — внезапно попросил Томас.

Слова сорвались с языка непроизвольно: он молча ждал ответа, невзирая на молниеносный порыв извиниться и сменить тему разговора. Хотя юноша видел гривера через окно, он очень хотел узнать все о бегунах. Желание узнать об их работе было настолько же сильным, насколько и необъяснимым. Томас уже не сомневался в своем предназначении.

— Про бегунов? Зачем тебе? — произнес Ньют после долгой паузы. Просьба Томаса его явно озадачила.

— Просто интересно.

Ньют метнул на него подозрительный взгляд.

— Эти парни — лучшие из лучших. А иначе и быть не может. Здесь все зависит от них.

Он подобрал камень и бросил его, задумчиво глядя, как тот, подпрыгивая, катится по земле.

— А почему ты не с ними?

Ньют резко повернулся к Томасу.

— Был до того момента, пока не повредил ногу несколько месяцев назад. Она так и не зажила, блин.

Он невольно потянулся рукой к лодыжке и потер ее. Легкая гримаса боли, перекосившая лицо Ньюта в этот момент, была вызвана, как показалось Томасу, не физическим страданием, а неприятными воспоминаниями.

— Как это произошло? — спросил Томас, решив выудить из него как можно больше информации.

— Драпал от чертовых гриверов, как еще? Чуть было не попался. — Ньют помолчал. — До сих пор вздрагиваю при мысли, что был на волосок от Метаморфозы.

Метаморфоза. Томас был убежден: когда он поймет, что это такое, многие вопросы отпадут сами собой.

— А кстати, что это такое? Какие-то изменения? Неужели после этого все становятся такими же психами, как Бен, и набрасываются на людей?

— Случай Бена нетипичен. Ты, кажется, хотел о бегунах поговорить? — Тон Ньюта недвусмысленно намекал на то, что тема Метаморфозы закрыта.

Это лишь сильнее разожгло любопытство, но Томас был рад и тому, что разговор снова возвращается к бегунам.

— Хорошо. Я весь внимание.

— Как я сказал, они лучшие из лучших…

— И как вы их отбираете? Смотрите, кто быстрее бегает?

Ньют одарил Томаса снисходительным взглядом и громко вздохнул.

— Слишком узко мыслишь, Шнурок. Или Томми, если тебе будет угодно. Скорость бега — только часть качеств бегуна. И очень маленькая часть, надо сказать.

— Что ты имеешь в виду? — заинтересовался Томас.

— Когда я говорю «лучшие из лучших», то имею в виду — лучшие во всем. Чтобы выжить в этом долбаном Лабиринте, надо быть умным, быстрым и сильным. Надо уметь принимать решения и правильно оценивать степень риска, на который можешь пойти. Безрассудству там нет места. Как и излишней осторожности. — Ньют откинулся назад, опершись на локти, и вытянул ноги. — Да и чертовски страшно там. Я совсем не тоскую по тем временам.

— А я думал, гриверы только по ночам вылазят.

Пусть ему и предначертано судьбой стать бегуном, но нарваться на одну из этих гадин очень не хотелось.

— Обычно да.

— Тогда чего там бояться?

О каких еще ужасах Томасу предстояло узнать?

— Напряжения, стресса, — вздохнул Ньют. — Схема Лабиринта меняется каждый день. Приходится постоянно держать в уме расположение стен, а потом еще наносить их на долбаные карты. Но самое паршивое — ты все время трясешься, что не успеешь вернуться назад. В простом лабиринте и то легко заблудиться, а уж если каждую ночь стены меняют местоположение… Чуть ошибешься, и пиши пропало — ночь в компании кровожадных тварей тебе обеспечена. В общем, Лабиринт не для дураков и слюнтяев.

Томас нахмурился. Он никак не мог понять, что за непреодолимое чувство толкает его в Лабиринт. Особенно после вчерашних событий. И все-таки его существо требовало скорее стать бегуном.

— А с чего вдруг такой интерес? — спросил Ньют.

Томас помедлил с ответом, боясь произнести это вслух.

— Я хочу стать бегуном.

Ньют повернулся и заглянул ему прямо в глаза.

— Ты и недели у нас не находишься, шанк, а уже такие самоубийственные мысли. Не рановато ли?

— Я не шучу.

Томас абсолютно не понимал, что им движет, но ничего не мог с собой поделать. Фактически желание стать бегуном было единственным, что помогало ему не сломаться в условиях, в которых он оказался.

Ньют продолжал неотрывно смотреть на Томаса.

— Я тоже. Забудь об этом. Никто еще не становился бегуном в первый месяц. Не говоря уже о том, чтобы в первую неделю. Тебе предстоит пройти очень много испытаний, прежде чем мы сможем рекомендовать тебя куратору.

Томас встал и принялся сворачивать спальный мешок.

— Ньют, ты меня не понял. Я не смогу весь день выщипывать сорняки — просто свихнусь. Понятия не имею, чем я занимался до того, как меня отправили сюда в железном ящике, но нутром чую: бегун — мое предназначение. Я справлюсь.

Ньют пристально посмотрел на него.

— Никто не утверждает обратного, но пока что повремени.

На Томаса накатила волна нетерпения.

— Но…

— Не спорь, Томми, и просто поверь. Начнешь трепаться направо-налево о том, что ты слишком хорош для сельскохозяйственных работ и тебя хоть сейчас отправляй в Лабиринт, — наживешь себе кучу врагов. Оставь эту идею до поры до времени.

Наживать врагов Томасу хотелось меньше всего, но и желание сделаться бегуном никуда не исчезло, поэтому он решил зайти с другого конца.

— Отлично. Поговорю об этом с Минхо.

— Ну-ну, попытайся, шанк чертов. Бегунов выбирает Совет, и если ты думаешь, что это я такой крепкий орешек, а их можно запросто уломать, то сильно ошибаешься.

— Как мне вас убедить, что я смогу стать действительно хорошим бегуном? Заставлять меня ждать — значит впустую тратить время!

Ньют встал и ткнул в Томаса пальцем.

— Послушай-ка меня, Шнурок. Ты внимательно меня слушаешь, болван?

Удивительно, но Томас нисколько не испугался угрозы. Он поднял глаза к небу и кивнул.

— Тебе лучше выбросить из головы эту чушь, пока остальные не узнали! Существуют определенные правила, и от этих правил зависит вся наша жизнь! — Он сделал паузу, но Томас промолчал, готовясь выслушать целую лекцию. — Порядок, порядок и еще раз порядок! — продолжал Ньют. — Постоянно повторяй в своей червивой башке это слово. Причина, по которой мы тут не сошли с ума, следующая: мы работаем не покладая рук и поддерживаем порядок. Именно ради порядка мы выперли Бена — негоже, когда всякие психопаты бегают по округе и пытаются выпустить тебе кишки. Порядок! Меньше всего нам здесь надо, чтобы ты его нарушал!

Понимая, что наступил момент, когда лучше прекратить упираться, Томас пошел на попятную.

— Ладно, — только и сказал он.

Ньют похлопал его по плечу.

— Давай заключим сделку.

— Какую? — В Томасе вновь проснулась надежда.

— Ты держишь рот на замке насчет бегунов, а я постараюсь как можно скорее включить тебя в список претендентов на тренировки. Как только проявишь свои способности. Но если начнешь болтать, будь спокоен — путь в бегуны тебе будет заказан навсегда. Идет?