Песах Амнуэль - Странные приключения Ионы Шекета. Книга 2 Страница 19

ФЕЛЬДМАРШАЛ ИОНА ШЕКЕТ

Всего за двадцать четыре часа моей контрактной службы в новой израильской армии я испытал столько приключений, сколько не выпадало на мою долю за десять лет межзвездных странствий. Купив билет всего за десять шекелей, я успел в течение нескольких часов поучаствовать в двух сражениях межзвездных десантников, посидеть в тюрьме, спасти Европу от ацтекского нашествия, а Эрец-Исраэль — от нашествия арабского, после чего, наполненный впечатлениями и готовый к новым подвигам, я направился к майору Фрумкину и честно передал то, что поручил мне сказать системный оператор в виртуальной тюрьме. — Приказано доложить, — отрапортовал я, — что ефрейтор Шекет тюремное наказание отбыл полностью и на всю катушку. — Вольно, — буркнул майор, снимая ноги со стола. — Желаете демобилизоваться или продолжить службу? — Продолжить! — воскликнул я. — У меня билет на сутки, из которых прошло только четырнадцать часов. — Хорошо, — кивнул майор. — За что вы получили взыскание? За неподчинение приказу? Согласно уставу, в случае продолжения службы вы должны теперь научиться сами отдавать приказы, чтобы осознать глубинную порочность вашего проступка. — Так точно! — сказал я, не поняв, если говорить честно, куда клонит бравый майор. — Что у нас сейчас вакантно? — сам себя спросил Фрумкин и выпустил из блока памяти дивизионного компьютера голографический список командного состава. В воздухе комнаты замелькали фамилии и объемные изображения военачальников. — Отлично, Шекет, вам везет! — воскликнул майор. — На ближайшие три часа вакантна должность командующего фронтом в системе Эн-Эн-Восемь-бет Большой Гнилой Рыбы. С настоящего момента вам присваивается звание фельдмаршала. Инструктаж пройдете в системной операционной. Желаю успеха, господин фельдмаршал! — и с этими словами Фрумкин вытянулся передо мной по стойке «смирно». — Вольно, майор, — разрешил я и направился в системную операционную, чтобы выяснить, чем мне предстояло заняться в ближайшие три часа. Скажу прямо, я полагал, что майор просто хотел от меня избавиться, и меня ждал какой-нибудь подвох вроде внеочередного дежурства на полуавтоматической кухне. Однако в комнате с надписью «Системная операционная» меня встретил молодой человек в форме лейтенанта и, внимательно всмотревшись в мое лицо, сказал: — Проходите, господин Шекет, сейчас я вами займусь. И действительно занялся! Не прошло и минуты, как я понял, что военачальника, подобного мне, еще не существовало в израильской армии. Я приказал молокососу-оператору отправляться в виртуальную тюрьму за недостаточно почтительное обращение к старшему по званию и отбыл в расположение командования Восьмым фронтом в системе Эн-Эн-Восемь-бет Большой Гнилой Рыбы. В моем распоряжении был, конечно, катер главнокомандующего, но я предпочел простой прыжковый доставщик типа «Оверлейдер» — такой же, на котором летал в свое время великий полководец Ишшухаара, генераллисимус швайгов. Восьмой фронт состоял из отборных частей израильской армии — здесь служили не контрактники, купившие за собственный счет суточные армейские билеты, а супермены, специально сконструированные в лабораториях ЦАХАЛа для ведения боевых операций в чужих звездных системах. Это были поистине великие бойцы, на счету каждого числилось не одно галактическое сражение, а боевой стаж исчислялся неделями или даже месяцами. Личный состав встретил меня оглушительными возгласами, которые, конечно, передавались мне прямо в мозг, поскольку в безвоздушном пространстве, где расположились передовые рубежи фронта, звук, ясное дело, не распространялся. — Внимание! — подумал я, и все замерло на расстоянии до двух миллионов километров. — Наша боевая задача, — продолжал думать я, одновременно вспоминая все, что вложил в мою голову компьютер во время инструктажа в системной операционной, — наша боевая задача заключается в демилитаризации аборигенов системы Эн-Эн-Восемь-бет Большой Гнилой Рыбы — вот она, кстати, под нами. И действительно, мои бравые бойцы расположились двойным каре в верхних слоях атмосферы этой планеты, покрытой морями, островами и аборигенами. Аборигены Эн-Эн-Восемь-бет Большой Гнилой Рыбы рождались солдатами, жили как солдаты и солдатами умирали. Им было все равно с кем сражаться, из-за чего и по какому поводу. Женщин среди них не было, поскольку размножались они делением — обычно на две части, но бывало, что и на четыре, а то и восемь. Внешне солдаты Эн-Эн-Восемь-бет Большой Гнилой Рыбы были похожи на восклицательные знаки размером этак метров по сто — понятно, что, появившись на какой-нибудь захудалой планете в районе четвертого рукава Галактики, солдаты наводили ужас одним своим видом, и чаще всего население сдавалось им без боя, а потом долго не понимало, почему оно это сделало. — По сигналу «хоп», — подумал я своим бойцам, — начинаем погружение в атмосферу. Имейте в виду, наша задача — не уничтожение противника, а его демилитаризация, то есть генетическое переконструирование. Ясно? — Так точно! — подумали одновременно семнадцать тысяч мозгов, и в моей голове раздалось такое эхо, что я на секунду потерял способность принимать гениальные военные решения. Потеряв над собой контроль, я сказал «хоп» чуть раньше, чем хотел, и в результате тысяча моих суперсолдат сгорела в атмосфере Эн-Эн-Восемь-бет Большой Гнилой Рыбы, поскольку влетела в нее с недопустимой скоростью. Я заставил себя отвлечься от понесенных потерь в живой силе (впрочем, можно ли было назвать живой силой суперсолдат, синтезированных в лабораториях и потому лишенных такого непременного солдатского атрибута, как совестливая душа?) и отдал следующий приказ: — Рассредоточиться и произвести наведение на цели! Насколько я мог судить, основные силы аборигенов Эн-Эн-Восемь-бет Большой Гнилой Рыбы находились сейчас на родной планете, и этим обстоятельством необходимо было воспользоваться. — Доложить о готовности! — потребовал я мысленно. — Готов! — одновременно подумали шестнадцать тысяч мозгов, но на этот раз я вовремя поставил мысленный экран и потому сохранил ясность мышления и твердость духа. — Вперед! — скомандовал я, и сражение началось. Аборигены Эн-Эн-Восемь-бет Большой Гнилой Рыбы не ожидали нападения израильтян (обычно ведь они нападали сами — а это, знаете ли, развращает и лишает бдительности), и потому каждый из моих солдат, выбрав себе противника, сумел беспрепятственно применить прием самозахвата. Если перейти с военного языка на гражданский, это означает: солдат сдается на милость победителя, позволяет противнику применить силовой прием и в этот критический момент производит укол в орган размножения, который у аборигенов Эн-Эн-Восемь-бет Большой Гнилой Рыбы располагался в том месте, где у восклицательного знака находится точка. Это была блестящая операция, прошедшая без единого срыва. Несколько секунд спустя мои солдаты полностью овладели инициативой и приступили к генетическому переконструированию противника. Нужно было извлечь из каждого аборигена ген агрессивности и заменить его уже готовым к употреблению геном миролюбия. Я понимал, что возможны послеоперационные осложнения, и потому выставил на низких орбитах войска второго эшелона. Мне вспомнилось, к примеру, как после подобной операции в системе Семь-Семь-ка Серой Лопаты несколько солдат противника были переконструированы неправильно и вместо мирных граждан обратились в чудовищ, напоминавших земных драконов времен древних мифологий. Отлавливать их пришлось потом по всей Галактике, и прежде чем драконов удалось уничтожить, они успели проглотить без остатка восемь звезд класса G8 и четыре газовых туманности типа «Конская голова». Поскольку операция была секретной, то в прессе сообщили, что в Третий рукав проникла из межгалактического пространства неизвестная черная дыра, которая и произвела весь описанный переполох. — Проявить максимум осторожности! — подумал я на всякий случай, обращаясь к своим солдатам. Звездный час для каждого военачальника — видеть, как на твоих глазах вражеская армия превращается в дружественную цивилизацию. Никогда не забуду, как восклицательные знаки сначала скрючились, изображая знаки вопроса, а потом опять выпрямились, и я начал улавливать исходившие от бывших врагов мысли о стремлении к добру, вечной молодости и дружбе цивилизаций. Несколько аборигенов подумали даже о принятии гиюра, переходе в еврейство и приобретении билета в израильскую армию, но эти мысли я немедленно подавил — ведь моей целью была полная демилитаризация, а не рекрутский набор. Час спустя все было кончено. Восклицательные знаки разбрелись по островам Эн-Эн-Восемь-бет Большой Гнилой Рыбы и стали на радостях делиться, а уставшие воины Восьмого фронта поднялись на орбиты, доложили об исполнении приказа и погрузились в сон, чтобы восстановить силы. Одной военной цивилизацией в Галактике стало меньше. А мне пришла в голову мысль, от которой похолодело в затылке: что если где-нибудь в галактике Малой Бесхвостой Медведицы другой полководец, более гениальный, чем я, вознамерится демилитаризовать мою любимую израильскую армию? И в один несчастный день мои солдаты проснутся, ощущая в себе не боевой дух, а желание пососать леденец и посетить сафари в марсианском Сырте? И тогда билеты будут продавать не на армейскую службу, а на аттракционы вроде Галереи ужасов мадам Тюссо? А вдруг это уже случилось, и я не суперсолдатами командую на самом деле, а всего лишь фишками в большой игре галактического Диснейленда? Огромным усилием воли я отогнал эту крамольную мысль и, посмотрев на часы, отправился к майору Фрумкину. — Бывший фельдмаршал Иона Шекет боевое задание выполнил, — отрапортовал я. — Аборигены Эн-Эн-Восемь-бет Большой Гнилой Рыбы демилитаризованы полностью и окончательно. — Хорошо, ефрейтор, — кивнул майор, даже не сняв ног со стола. — Вам осталось служить еще семь часов. Желаете участвовать в военных действиях или предпочтете альтернативно-креативную службу? Я впервые услышал о таком виде службы и, естественно, сказал, что предпочту именно ее. Хватит войн, в конце концов! Даешь альтернативку! Майор Фрумкин продиктовал распоряжение своему кадровому компьютеру, и я отправился к новому месту службы.