Алексей Стравинский - Бесконечный Октябрь Страница 2

На меня буквально обрушился ее ярко-зеленый взгляд. Она пристально глядела на меня и на ее лице появилась теплая улыбка.

Я так растерялся, что в мою голову не пришло мысли умнее, чем попрощаться и попытаться уйти. Но, к счастью, она заговорила.

– Ох, так намного лучше! Огромное спасибо, – она играючи кивнула мне головой, пытаясь изобразить поклон. – Могу я узнать имя своего спасителя? – сладким голосом спросила незнакомка.

Она забросила одну ногу на другую и стала неспешно раскачивать ею. Ее глаза ярко сияли.

– Аксей, – я застенчиво заулыбался. Еще бы! Было чрезвычайно приятно, что такая красавица не решилась так просто отпустить меня. – А как зовут милую бегунью?

– А меня зовут Яника!

Наступил миг тишины. Я протянул ей руку, чтобы она смогла уверенно встать на ноги, без риска вновь свалиться на скамейку от боли.

Ее прикосновение было теплым и нежным. Через ее ладонь меня стало наполнять еще большее чувство покоя. Никогда раньше я не испытывал подобных ощущений. По сей день отчетливо помню каждое новое чувство, испытанное при первом прикосновении к этому нежному лепестку.

– Думаю, на сегодня бег окончен? – я попытался сделать тонкий намек. – Может, вы пощадите свою ногу и вместо бега просто погуляем?

Уверенно став на обе ноги, девушка задумалась. Внутри меня все сжалось.

– Аксей, давай перейдем на ты? – кокетливо предложила Яника.

– Конечно! – радостно согласился я. – Так как насчет прогулки? – спросил я уже более уверенно.

– С удовольствием, – скромно произнесла Яника. – Должна же я отблагодарить своего спасителя, – сказала она.

– Чудесно!

Моей радости нет предела. Я надеюсь, что это не сильно читается на моем лице.

Вечерний парк, в котором густо разрослись высокие дубы и ели, клены и березы. Ветер нежно треплет их макушки, попутно подхватывая осыпающуюся листву. Где-то поблизости шумит фонтан, бегают дети, а из пока еще густой листвы деревьев слышится пение птиц.

Пара неспешно прогуливается по центральной аллее. В их спины светит заходящее за крыши домов солнце. Разговаривая, они узнают друг друга все лучше и лучше.

День близок к концу. Его дело сделано. Он написал первые строки истории, которая не будет подвластна объяснению и логике. С завтрашнего дня все будет иначе. А сегодня еще есть время насладиться прогулкой по парку.

Кухня залита солнечным светом, который начал резать глаза. Я задернул окно шторами и сел за стол.

Попивая кофе, я зашел в Интернет почитать новости. На стене висит телевизор, но восхищения от его просмотра я не испытывал. Он включен лишь для того, чтобы звуки разбавляли поселившуюся в квартире тишину.

В моей квартире всегда чисто, свежо и прохладно. Окна в комнатах и кухне практически всегда открыты. Полки заставлены книгами, которые я с удовольствием читаю. На стенах висит много картин и фотографий, которые я порой подолгу разглядываю, то наслаждаясь работой художника, то упиваясь ностальгией по увиденным на фото моментам.

Допив кофе, я отправился в душ. Выходя оттуда, я уставился на отражение в зеркале. В нем я увидел парня с ужасно уставшим выражением лица. Его темно-русые волосы от влаги стали намного темнее. Взгляд прикован к собственному отражению. Но что он там видит?

Я смотрел на себя, пока зеркало не покрылось паром. Мне хотелось вытереть его, но я отдернул руку в нескольких сантиметрах от тонкой пелены пара на стекле. Мне не хотелось снова увидеть себя. Я жалок.

Вышел на балкон, чтобы выкурить сигарету. Смотрел на людей. Все они куда-то и зачем-то спешат. Не так давно и я был таким же. Но от того человека во мне уже давно не осталось ни единого следа.

Какая ирония… Сколько людей умирает в одном человеке, прежде чем умрет он сам? И можно ли воскрешать их в себе? Надеюсь, что да, ведь сейчас я не вижу будущего у того человека, которым мне пришлось стать, а мой нынешний образ вовсе противен мне.

Будь бы рядом Яника – все было бы иначе.

Я бы каждый вечер спешил с работы, покупая по пути что-нибудь вкусненькое. Я бы рвал для нее цветы и, придя домой, обнимал ее, и, глядя в ее глаза, тихо и нежно говорил:

– Ты лучшее, что случилось в моей жизни.

Я включил спокойную музыку. Под нее легче собраться с мыслями. Попутно переоделся.

Мои планы – сходить в участок, узнать, как продвигается расследование. После этого нужно съездить к родителям Яники. И сегодня же планирую уехать к маме и братьям.

Я привык, что голова может разболеться в любой момент. Выпиваю таблетки. Это последнее, что я делаю перед выходом на улицу.

Полицейский участок недалеко от дома и я решил пойти пешком. Выйдя из подъезда, я сразу же заметил, как изменилась погода.

Утром яркое солнце заливало квартиру, а теперь в любой момент может начаться дождь. Но меня это только радует. На улице стало свежее, да и пасмурная погода мне по душе. Под дождем дневные улицы становятся менее людными.

По дороге звоню маме предупредить, что приеду сегодня вечером. Я всегда стараюсь заранее предупредить ее, да и сама она росит меня об этом, объясняя, что ей нужно успеть приготовить к моему приезду комнату. Хоть кроме меня в ней никого и не бывает.

Еще вчера я не задумывался о поездке. Видимо, успел привыкнуть к компании Насса. Теперь я окончательно сойду с ума от одиночества, стоит только остаться в пустой квартире. Нужно ехать домой.

Одиночество… Не так уж оно и страшно, стоит лишь привыкнуть. А вот привыкнуть к нему – настоящая беда. Оно засасывает, словно трясина. Люди, сами того не замечая, начинают сходить с ума. Одиночество разрастается в них, точно раковая опухоль, которую больше никогда нельзя будет излечить.

Как много счастливых людей смотрят друг другу в глаза, за которыми скрывается эта страшная болезнь. Возможно, от подобных бед и существует лекарство, но мне оно неведомо.

В участке практически пусто. Несколько полицейских разгребают горы бумаг за столами. Еще двое караулят прикованного наручниками к стулу мужчину.

На нем нет живого места. Он весь в крови. Почему его держат здесь?

Он провожает меня пристальным взглядом. Я обхожу его самым дальним путем. Не хотелось бы оказаться рядом с ним.

– Пришел. Поглядите, кто пришел! – кажется, это в мой адрес.

Я не реагирую.

– Заткнись. Сиди молча! – огрызнулся один из конвоиров.

Добравшись до двери в кабинет капитана, я открыл ее, не дождавшись ответа на стук. Усталый мужчина роется в бумагах, которых на его столе куда больше, нежели у полицейских в холле.

– Добрый день, капитан Льюис. – Я протягиваю ему руку.

Встав, он ответил мне крепким рукопожатием.

– Здравствуй, Аксей. Присаживайся, – он указал на кресло.

Темнокожий здоровяк с добрым лицом, в годах, о чем красноречиво говорит его седина. Он ведет дело Яники с первого дня. Со всеми вопросами я всегда обращаюсь только к нему. Он шеф местной полиции.

Я присел. Идя сюда, я старался не обнадеживать себя. Они всегда говорят одно и то же:

«Никаких следов нет. Дело стоит, но мы делаем все, что в наших силах.»

Я уверен, что и сегодня не услышу ничего нового. Но как же мне хочется услышать, что они нашли хоть что-нибудь…

Несколько раз мне приходилось сдерживаться из последних сил. Однажды я хотел просто закричать на капитана, обвиняя его в том, что полиция бездействует… Но я знал, что это не так. В тот миг только это послужило дамбой, которая смогла удержать напор.

Капитан выдержал короткую паузу.

– Как ты, Аксей? Как твои дела?

У них снова ничего нет. Были бы хоть какие-то новости – он бы сразу перешел к делу. Меня охватывает невыносимое чувство разочарования. Неужели так будет каждый раз? Черт возьми.

Я встал и подошел к окну.

– Все хорошо, – сухо ответил я.

– Аксей, мы работаем. Прошло уже два месяца, но мы не сбавляем темп. Да, пока все тщетно, но мы будем искать ее до последнего.

– Я понимаю, Льюис, спасибо.

Капитан подошел ко мне, открыл окно и закурил сигарету. Я тоже закуриваю.

– Не происходило чего-нибудь необычного? Может, кто-то звонил? – тихо поинтересовался капитан.

– Нет, абсолютно ничего, – монотонно пробормотал я. – Ничего.

Капитан курит, глубоко задумавшись. Я искренне верю, что дело не дает ему покоя. Он делает все, что в его силах. Ситуация действительно сложная.

Наконец Льюис повернулся ко мне и похлопал по плечу.

– Мы обязательно найдем ее, Аксей!

Выйдя из участка, я снова закуриваю. В последнее время я стал курить намного чаще, а вот спать и есть – намного меньше.

Я усаживаюсь на первую скамейку, которая оказалась на моем пути.

Яника, где же ты? Что с тобой случилось в тот роковой вечер? Жива ли ты?

Вернись, прошу. Я еще столько всего тебе не сказал и не показал. У нас впереди целая жизнь, а, может быть, и больше. Я жду тебя.