Клиника «Возрождение» - Михаил Лукашов Страница 2

– Остаются небольшие внутренние гематомы, но в целом процесс стабильный. Встала сразу, кровотечений нет…

– Психика?

Санитар с подозрением посмотрел на Малил.

– Реакция слабая. Ходит как сомнамбула по палате, не отвечает на простые вопросы, взгляд фокусируется случайным образом.

– Повреждений мозга нет? Проверяли? Все-таки раны были на редкость обширные…

– МРТ ничего не показало, тесты прошла нормально.

Врач захлопнул карту и изучающе посмотрел на Малил.

– Миссис Хатчер, добрый день. Меня зовут доктор Фэнс, я ваш лечащий врач. Как вы себя чувствуете? Вы понимаете, где вы? Слышите, что я говорю?

«Только что говорил обо мне, как будто меня здесь нет, а теперь задает глупые вопросы. Да, Кэти права. Но в одном я с ним согласна – я и правда не помню, что это за место», – подумала Малил, блуждая взглядом где-то вокруг головы доктора Фэнса. Она вдруг осознала, что не знает ничего ни о себе, ни о том, где находится. Любая попытка вспомнить натыкалась на стену отупления. Мозг не слушался, словно не желая отходить ото сна.

Фэнс вздохнул.

– Видимо, все же нарушение когнитивных функций. Я ее не помню, она давно у нас? Привозили ее раньше? Странно, в карте ничего про это нет. Как работать без анамнеза…

– Вы забыли чья она жена? – усмехнулся санитар.

– Да, понятно. Миссис Хатчер? Вас ждет на прием наш главный врач. Мы отведем вас. Вы сможете идти?

* * *

По обеим сторонам от нее медленно плыли лиловые полоски стен. Свет из окон едва освещал темный коридор, по которому ее вели.

– Черт, надо было взять каталку, – выругался санитар, рывком поднимая ее на ноги. Первые несколько раз он делал это плавно, изображая положенную ему по должности заботу. Но теперь перестал и обращался с ней подобающе ее состоянию – как с куском мяса. Ноги то и дело подкашивались, ее тошнило, свинцовую голову клонило к земле. Тугая боль наполняла каждый мускул.

– Открой дверь, я ее подержу, – скомандовал второй санитар. Ее перетащили через порог и усадили в кресло. Ей немного полегчало и в голове прояснилось. Напротив что-то зашуршало. Она вяло подняла голову и увидела большого квадратноголового мужчину, который, сидя за массивным столом, изучал какие-то бумаги. Его глаза скрывали окуляры с толстыми линзами. Мужчина отложил документы, снял очки, размял лицо рукой, одел их обратно и с улыбкой посмотрел на собеседницу.

– Ну как вы, миссис Хатчер? Доктор Фэнс утверждает, что нормально. Но, признаться, после того, что вы с собой сделали, я… опасался, что мы не сможем вас вернуть. Однако медицина творит чудеса. В нашей клинике в частности, – он замолчал и безэмоционально смотрел прямо на нее, ожидая ответа. Малил поняла, что от нее что-то хотят, встряхнула затекшие в голове мысли и промямлила.

– Что… я с собой сделала?

Доктор шумно вздохнул.

– Я не уверен, что в вашем состоянии стоит бередить раны. Вы от них еще не оправились. Давайте лучше постараемся что-то сделать с вашей памятью. Нельзя ведь жить без памяти, правда?

Зависло молчание. Она поняла, что это был вопрос.

– Смотря, о чем эта память.

Мужчина еле заметно улыбнулся. Или усмехнулся.

– Поверьте, я даже не планирую пытаться понять, через что вам пришлось пройти. Через что ВЫ САМИ себя провели. Однако наши психиатры, да и я лично, уверены, что без полного осознания драмы, которая случилась с человеком, преодолеть кризис, а, следовательно, и излечиться – невозможно. Только осознав на глубоком психологическом уровне весь трагизм этой мании, можно понять ее ошибочность. И встать на путь исцеления.

Она молчала и продолжала тупо смотреть на изучающее ее лицо.

– Поймите, миссис Хатчер. Излечение не будет одномоментным. Это долгий путь. И тяжелый. Может быть, в вашем случае – особенно. Да-да, не удивляйтесь, я прекрасно знаю всю вашу историю – наверное, даже лучше, чем вы сами на данном этапе. И все же я уверен, что и для вас есть дорога назад.

Она и не думала удивляться. Внутри у нее было пусто. Она лишь впитывала каждое его слово, будто губка под струей воды.

– Вы говорите, что я больна. Чем? Что это за больница?

Мужчина напротив долго не отвечал, видимо, обдумывая, что сказать дальше.

– Вы находитесь в клинике «Возрождение», миссис Хатчер. Уже полгода. И за этот недолгий срок вы успели от нас убежать и совершить такое изощренное насилие над собой, какого я, признаюсь, не видел. А я, поверьте, навидался всякого. Что же до вашего недуга, то не буду глубоко ударяться в теорию, мы здесь стараемся быть практиками. Если в общих чертах, то эту болезнь называют орбдисторцией, если еще научнее – detorquentur mindi. «Искажение образа мира» в переводе.

Она знала перевод. Хотя и не помнила откуда.

– Недуг этот довольно новый. Как медицинский факт его проявления были зафиксированы лишь десять лет назад. Долгое время лечить его никак не удавалось. Но четыре года назад нам удалось совершить большой прорыв. А именно – мне и некоторым моим коллегам, которые сегодня тоже работают в клинике…

– Что со мной произошло? – прохрипела Малил. Доктор явно расстроился от того, что его прервали, но продолжил.

– Клинические проявления орбдисторции – подавленное психическое состояние. Глобальное нежелание жить. В этом смысле ничего нового для медицины нет. Проблема в том, что болезнь не связана ни с какими факторами реального бытия и всегда сопровождается мощными галлюцинациями. Конечно же, подобные тяжелые психические расстройства встречались на протяжении всей истории человечества, и отличие орбдисторции заключается в том, что все больные видят одну и ту же галлюцинацию. Им кажется, что мир умер. Галлюцинация имеет фиолетовую цветовую гамму, что, как было выяснено в процессе тестов, не связано с нарушениями в сетчатке глаза или зрительных областях мозга. Апокалиптические картины, которые видят орбдисторты, возникают исключительно в их сознании. Это сопровождается тяжелейшим психосоматическим расстройством. Пациенты чувствуют крайнюю степень безысходности и внутреннего опустошения… Малил, вы меня слушаете? Симптомы, которые я перечислил – вы их сейчас ощущаете?

Она поймала себя на том, что смотрит в одну точку на стене. Дохнуло холодом. Очнувшись от оцепенения, Малил осмотрела комнату и поняла, что она больше похожа на обмотанную скотчем коробку или закрытый чемодан – окон тут не было. Дохнуть ниоткуда не могло.

– Да. Я слушаю.

– Что ж, не буду вас торопить. Уверен, вы постепенно придете в себя, и мы сможем продолжить терапию. Да, и прошу меня извинить, совсем заработался. Меня зовут доктор Джангер. Кайл Джангер. Я главный врач и основатель клиники «Возрождение». Рад, что вы стали