Леонид Каганов - Коммутация (сборник) Страница 21

— И что? — спросил Сергей.

— Ну и все. На электричку я уже не успел.

— А фургон?

— Автостопом. Доехал до шоссе и голосовал. Туда, к Твери.

— А денег это сколько?

— Не сколько. Автостопом же. Вот это шоссе — это же прямая трасса Москва-Питер.

— Здорово. Вот когда у меня будет своя машина…

— Ну да, и мне очень повезло — на легковушке ехал прямо из Москвы всю дорогу, классный дядька такой был, ну а последние 20 километров — вот этот фургон застопил. Кстати я бы место проехал точно, я думал еще километров двадцать, но вижу — ты шлепаешь. Нет, ну какая сволочь!

— Сволочь, — согласился Сергей. — Когда человек получает в руки власть, он становится сволочью. А ты ему не пробовал бутылку принести?

— Да вот еще! Я и не умею такие вещи…

— А чего тут уметь. Приходишь и говоришь: «С праздником».

— Шиш ему! Вдали показался пирс лодочной станции «Рыболов-спортсмен», Димка остался с рюкзаками, а Сергей отправился брать лодку и вернулся с веслами. Они погрузились в лодку и взяли курс на острова. Высадились на дальнем острове и стали обустраиваться, расставили палатку. С дровами на острове было плохо, поэтому пришлось за ними плыть на Черную протоку. Потом развели костер и наварили котелок вермишели с тушенкой, сожалея, что нету соли. Сергей конечно же расставил по берегу свои удочки.

Медленно и неохотно закатывалось солнце. Постепенно исчезало тепло, вода потеряла свою радужную подсветку, откуда-то налетели комары. Соответственно портилось и настроение. Постепенно исчерпались темы разговоров и появилось то странное состояние, когда не хочется ничего делать — ни гонять на лодке меж островов, ни купаться, ни есть, ни спать.

Солнце погасло совсем и появились тучи огоньков, не видимых днем. В воде носились какие-то светлячки, что-то подмигивало сквозь сосны с той стороны острова, вдалеке по течению светился целый букет огней — то ли прогулочные теплоходы на якоре, то ли какие-то поселки или пристани. И откуда-то доносилось тихое пение. Вначале оно было неслышным, затем переменился ветер и стали четко различимы голоса, красиво выводящие мелодии на каком-то острове за Черной протокой. Бархатные звуки покачиваясь плыли в черноте.

— Девчонки… — сказал Сергей задумчиво.

Димка молча кивнул, они сели в лодку и погрузились в туман.

Сначала они заблудились, потом потеряли ориентир, потом запутались веслами в тине, но наконец причалили к нужному берегу. Достаточно просторный, густо поросший соснами то ли мыс, то ли островок входил в воду, посередине его была полянка и на ней за несколькими деревцами горел костер. Завораживающее зрелище предстало перед ними — вокруг огромного костра сидели странного вида люди в серых хитонах с маленькими барабанами и флейтами, а по кругу ходил огромный хоровод молодых людей и девушек с кожаными ремешками вокруг головы. К своему удивлению, Сергей узнал ту самую компанию, которую видел днем на вокзале, только было их человек тридцать. Но сейчас лица у всех были серьезные, и происходило все это в странной торжественной обстановке, и хотя песня звучала, казалось будто танец происходит в полной тишине, необычной для такого скопления людей.

Танцующие не заметили как причалила лодка, или сделали вид что не заметили. Но когда Сергей и Димка вылезли на берег, от сидящих у костра отделилась фигура и подошла к ним. Это была женщина лет тридцати-сорока. Лицо ее в темноте разглядеть было нельзя, но создавалось впечатление, будто глаза ее сверлили насквозь и чувствовалось в ее взгляде что-то неприятное.

— Зачем пожаловали в эту ночь? — спросила она и встала так, чтобы загораживать своим плащом костер и танцующих.

Сергей переглянулся с Димкой и начал:

— Мы вообще-то туристы, приехали рыбу половить, стоим на том берегу, за протокой. Услышали как вы поете и приплыли посмотреть.

— За Черной протокой? — насторожилась женщина. — Вы только что там плыли?

— Ну да, а что?

— Ничего. Уезжайте отсюда, вам здесь нечего делать.

— А почему вы так грубо разговариваете? — вступил Димка. — Мы приплыли к вам в гости.

Сергей тем временем все пытался заглянуть за плечо женщины на танцующих в хороводе девушек. Женщина уверенно загораживала от него костер.

— В другой день, не сегодня.

— А что сегодня?

— Долгоденствие.

— Что, что?

— Долгоденствие. Самый долгий день года.

— Ну и что? Это секрет какой-то?

Женщина молчала. Неожиданно из темноты выступил мужчина — тоже в плаще и с посохом. Сергей и Дмитрий не заметили как он подошел. Мужчина встал рядом с женщиной и сказал:

— В день Долгоденствия духи добра и зла выходят из воды над Черной протокой. Если вы не знаете законов и обрядов, если вы не очищены духом и не готовы ко встрече, то вам нечего тут делать. Отправляйтесь обратно и ложитесь спать. И будьте осторожны.

Сергей повернулся к Димке.

— Пошли что ли?

— Пошли. Всего доброго, спасибо вам за бесценные советы, — съязвил Димка, — если мы встретим Санта-Клауса, мы его к вам пошлем.

И они отправились к лодке.

— Вот, блин, и познакомились с веселыми девушками, — сказал Сергей, когда он отплыли.

— Долгоденствие… Долбанутики! — ответил Димка.

— А вроде на вокзале нормальные ребята были.

— Да может они и нормальные, да училка у них с приветом, или кто она там. Очищенная духом со знанием заклятий и проклятий.

— Сволочи, — не унимался Сергей, — мы к ним по-хорошему, а они нам кукиш.

Вдруг впереди из тумана донесся странный скрежещущий звук, неестественно громкий над тихой водой.

— Что это? — вздрогнул Димка.

— А это наш Санта Клаус всплывает, — невозмутимо произнес Сергей, работая своим веслом.

— Нет, серьезно. — Димка даже позабыл о весле и лодка стала заворачивать.

— Греби, греби. Ты что в эту чушь поверил?

И вдруг в стене тумана появилось светящееся пятно и мимо пронесся контур лодки. Лодка была необычная — длинная, с загнутым кверху носом и вся равномерно светилась ровным желтым светом. На ней посередине стояла фигура, больше напоминавшая огородное чучело — распростертые, раскинутые над водой руки, развевающийся плащ, огромная шляпа и пышные седые космы. Лица разглядеть было невозможно — лодка мелькнула мимо и скрылась позади так же бесшумно, ушла куда-то в сторону того мыса, где они только что были.

— Видал? — Сергей был тоже растерян.

— Короче в т-темпе г-грести н-надо, — сказал Димка чуть заикаясь.

Они быстро нашли свой берег, вытянули лодку и стали раздувать костер, от которого осталась к тому времени пара жалких угольков. Когда костер разгорелся, Сергей поставил разогреваться котелок с остывшей и слипшейся вермишелью. С помощью долгих махинаций, воды и бульонного кубика, вермишель удалось привести в чувство.

— Вот тут непременно надо выпить, — сообщил Сергей и достал свою флягу.

После этого настроение заметно улучшилось. Таинственные заклинатели духов и старик в лодке уже казались не зловещими, скорее забавными. Тихо плескалась речка Волга, по-прежнему зудели комары и вдалеке дружественной рукой цивилизации маячили огоньки то ли электростанции, то ли поселка, то ли прогулочного теплохода.

— Слушай, а что это песен давно не слышно? — вдруг сказал Димка.

— Назаклинались и спать легли, — предположил Сергей.

— А костер горит вовсю, — кивнул Димка.

Сергей обернулся.

— Ого! Ну они постарались конечно. Лес спалят, идиоты!

Вдалеке ярко палил огонь, пробиваясь сквозь туман. Казалось, будто костер действительно увеличился во много-много раз.

— Ладно, фиг с ними, — махнул рукой Сергей, отвинтил колпачок фляжки и плеснул еще по кружкам. — Нам сегодня два раза обломали классный уикенд.

— Зато будет что вспомнить, — усмехнулся Димка. — И рассказать!

— Смотри! — вдруг страшным шепотом произнес Сергей и дернул Димку за куртку.

По воде сквозь туман со стороны далекого мыса прямо их на костер стремительно шла светящаяся лодка с темной фигурой на корме.

— Бежать не будем, — сказал Сергей каким-то механическим голосом.

Он нашарил топор, положил его рядом и прикрыл курткой.

— Осиновый кол надо, — вспомнил Димка то ли всерьез, то ли с иронией.

— Убью, искалечу, — процедил сквозь зубы Сергей.

— Да ладно тебе, — произнес Димка. — Бога и дьявола не существует.

— Искалечу, — упрямо повторил Сергей, и почувствовал себя немного уверенней.

Тем временем лодка бесшумно причалила к берегу и старик — теперь было видно, что это действительно старик, — приблизился к костру.

При свете костра он не казался таким зловещим — обычный бомж или рыбак. Шляпа, штаны, пальто, длинные седые волосы. Однако если приглядеться, лицо его было странным — землистого цвета, в каких-то шрамах. Хуже всего были его глаза — они утопали в морщинах и огромных седых бровях, но при этом были ненормально большие, черные, с ослепительно яркими белками и огромным зрачком, вертикально вытянутым как у кошки.