Сергей Рублёв - Проснуться среди звезд Страница 23

Аристократия «Грома» — офицеры и главные специалисты служб. Для них не было особой палубы — они сверкали серебром и золотом в геометрическом центре трюмного пространства, словно символизируя этим свою роль. Грузовая площадка, поднятая до половины, служила пьедесталом — их видно было отовсюду.

Антор взирал на картину многоярусного строя сверху — не потому, что принадлежал к самой высшей касте, а потому что забрался в шахту транспортера — из верхних люков удобнее было наблюдать за происходящим. Хонниец мог и вовсе не приходить — эти пять суток он считался вне службы, но грех было упустить такой случай. Третьи сутки его вынужденного отпуска ничем не отличались от предыдущих — сон пополам с процедурами идеально делили свободное время, не оставляя места для скулежа и депрессии. Довольно-таки утомительный отдых, если учесть, что за него, как за свободного от строя, вновь взялись психокинетики. Слава богу, нынче все они тут… И Антор поудобнее устроился в шахте транспортера, уперевшись ногами в вогнутую стену. Общий сбор в будний день — такого он не припоминал за все время службы, и теперь приготовился к чему-то необычному.

До начала официальной церемонии осталось несколько минут — резкие окрики прорезали шум, словно щелчки кнутов, и под их воздействием рыхлая масса начала обретать форму, сбиваясь в ровные шеренги. Антор поискал глазами афрана — но где там! Расстояние превращало людей в каких-то неведомых насекомых, неотличимых друг от друга. Тишина установилась мгновенно и тревожно — в молчании стольких людей было что-то неестественное. И продолжением, кульминацией этого молчания послужил звук шагов, далеко разнесшийся в пустоте — на центральном возвышении показалась отсвечивающая золотом фигура капитана корабля.

Почти благоговейное внимание приковала к себе эта полулегендарная личность, лицезреть которую можно только изредка, по праздникам, как будто это золотой истукан, выносимый хитрыми жрецами из темного храма на свет лишь в особо торжественных случаях — для внушения трепета доверчивой пастве… Поднявшись наверх, капитан дал как следует рассмотреть себя, горделиво поворачиваясь и отблескивая внушительным созвездием орденов, затем сел и благожелательно кивнул кому-то из офицеров. Вперед выступил начальник психологической службы — тот самый хитрый жрец. И начало церемонии напомнило скептически настроенному хоннийцу церковную службу:

— Преклоним же колени перед могуществом твоим, о разум Вселенной — человек! — словно заправский проповедник, с места в карьер начал главный «псих». Дальнейшее тоже было знакомо — восхваления в свой адрес, проклятия в адрес врагов, обещание скорой и окончательной победы. Зарядив, таким образом, слушателей, «псих» подготовил почву для религиозного экстаза — раздались первые аккорды марша Звездного Флота, свет померк, прожекторы высветили над центральным помостом голографическую проекцию развевающегося знамени с темно-синим полотнищем и золотыми звездами… В общем, ближайшие полчаса скучать не приходилось — психокинетики устроили на этот раз настоящее представление, и под конец тысячи глоток восторженно ревели, заглушая музыку и выкрики беснующихся заводил-ораторов. Но все это было лишь подготовкой к главному.

…Убаюканный шумом и световыми эффектами, Антор протер глаза и прислушался — во вновь наступившей тишине голос капитана звучал подчеркнуто буднично, а лицо на большом экране казалось благородным и простым. После всей произошедшей вакханалии в душу невольно закрадывалось умиление и лихорадочная радость самопожертвования…

— Все вы знаете, что нами недавно был захвачен транспорт с… лигийцами, — капитан запнулся на этом слове, но продолжал с большим воодушевлением:

— Эти трусы бежали от нашего флота. Бежали, да не убежали!

По рядам пронесся одобрительный регот. Капитан, улыбаясь, поднял руку:

— Транспорт мы захватили, и, конечно, всем участникам операции будут выданы призовые… А лигийцам придется привыкать к комфорту на окраинных мирах.

На сей раз смех был погуще и позлее. Переждав, капитан продолжил:

— Но не это главное — в конце концов, что значит кучка нелюдей… Главное то, что нам (тут он покосился на кого-то, стоящего рядом) удалось точно установить, куда они летели…

Он перевел дух и закончил, возвысив голос:

— Мы узнали координаты базы!

Все вокруг потонуло в общем гуле — планета-база! Это склад для всех фортов созвездия! Это удар в самое сердце врага — награды и отпуска обеспечены! Это добыча, которая сделает каждого богачом! И у взрослых мужчин глаза блестели, как у мальчишек, которым подарили новенький велосипед ко дню рождения. Ведь флот придерживался древних благородных обычаев, и самый затюканный солдат имел какую-то долю процента от общей добычи — это наполняло смыслом его существование. Гражданские власти не рисковали соваться в эту деликатнейшую область — опаснее пытаться отобрать кость у голодного волка. Да и то сказать, как же иначе вести войну? Антор давно постиг эту нехитрую по сути идею — ведь кроме кнута, естественно, нужен и пряник. Только штрафники исключались из дележа — по условию, они должны выкупать свою жизнь… Да только редко кому это удавалось — жизнь стоит очень дорого… Если она твоя.

Утомленный бурными казенными восторгами, Антор добрел до медотсека совсем разбитым. С большим удовольствием он оказался бы сейчас в своей каморке, но ежедневные процедуры являлись непременным условием резерва — иначе кто же будет платить? Не обнаружив в приемной хозяина, он устало взгромоздился на какое-то не то зубоврачебное, не то гинекологическое ложе в уголке, стараясь дышать ровно и через нос. О предстоящем он много не размышлял — очередная операция… Конечно, «Гром» не пойдет на такое дело один: захват планетных баз — дело по меньшей мере хорошо оснащенной эскадры. На сосредоточение сил нужно время — не меньше месяца. Успокоенный этой мыслью, Антор и не заметил, как задремал. Ему снилось зеленоватое небо Хонны…

…Пробуждение оказалось резким — вздрогнув, он поднял голову и уставился прямо в глаза доктора:

— Поправляешься? Лежи, лежи…

Глаза были красными, как от недосыпа, и сухо блестели.

— Да вот… — Антор растерянно мигнул. Взгляд все-таки был странным.

— Сейчас.

Доктор замедленно повернулся к радиационному излучателю и начал настраивать его — движения были неловки, словно он впервые взялся за дело.

— Что с тобой? Ты заболел?

— Наконец-то… Дождался, когда и меня спросят о здоровье, — не поворачиваясь, пробурчал врач и несколькими резкими поворотами настроил ручку мощности — нет, со здоровьем у меня все в порядке… Просто ночь не спал.

Голос его вдруг стал ломким, потеряв уверенную басовитость, и прозвучал жалко и растерянно. Это было настолько непривычно, что Антора передернуло. «Нет, тут не все в порядке», — решил он про себя. Но спросить о причинах бессонницы не успел — дверь распахнулась, и в кабинет вошел Мовай, освещая все впереди себя белозубой улыбкой:

— Антор… Ох, здравствуйте, доктор… Я случайно…

— Заходи. Вот туда, — не дожидаясь оправданий, кратко указал врач, вновь отворачиваясь к прибору.

— Я только что со сбора… — скромно примостившись в уголочке, начал афран, — там объявили о налете на какую-то базу…

Доктор сердито засопел. «Что это сегодня с ним?» — в недоумении подумал Антор, продолжая слушать:

— …потом еще объявили, что на весь путь уйдет восемь суток… Антор, вы никогда не участвовали в таких делах?

«Восемь суток?!» Антор был потрясен — он даже привстал…

— Лежи уж! — раздраженно прикрикнул врач.

— Но… как же так — не полезем же мы на базу одни?

Афран, округлив глаза, уже открыл было рот, но был перебит ядовитой репликой доктора:

— А почему ты решил, что это база?

— Так нам объявили, — ответил Мовай, видя, что его старший замолчал.

— Ха! Объявили… Чушь! Чушь собачья — никакая это не база!

Доктор повернулся и предстал во всем великолепии своего гнева, тем более, что причины его были неизвестны.

— А что же? — хором спросили оба сенса и переглянулись.

— А то же, — отходя от вспышки, проворчал тот, — обычный перевалочный пункт… Лагерь беженцев с… как ее…

— С Сирга? — внезапно догадавшись, выкрикнул Антор и сел.

— Лежать! Да, с Сирга. Как вы думаете, чем я тут занимался всю ночь? Допрашивал пленных офицеров!

— Ты-ы? — изумился хонниец.

— А кто же? Все по науке, так их в… — подавив готовое сорваться ругательство, доктор угрюмо отвернулся. Сказал без выражения:

— Мы будем уничтожать население целой планеты…

…Есть вещи, чудовищные сами по себе, вне зависимости от различных моральных установок — геноцид относиться к ним. Антор чувствовал себя несчастным. Всю дорогу до своей ячейки они молчали, и лишь зайдя внутрь, Мовай тихо произнес: