Сергей Калашников - Аборигены Прерии Страница 24

Из платья этот неумеха доставал её долго, да и потом действовал без особой сноровки. Осторожничал, словно с хрустальной. Всё-таки мало они друг друга знают. Но обязательно будут совершенствоваться.

Глава 10

Осень. Муссон

С Деллой Степану никогда не бывает скучно. Вот думал ли он, что непредсказуемость — то женское качество, на которое он клюнет? А поди ж ты. Эта малявка ни разу не поступила так, как он предполагал. Более того, самого его она вынуждала действовать, причём всегда. То есть не отталкивала, не останавливала, а куда-то вела. И при этом, он не чувствовал, будто им помыкают или с ним нянчатся.

Живёт его девушка отшельницей. Она одна на острове, поперечник которого составляет около тридцати километров, рельеф горист, а очертания настолько вычурны, что в качестве аналогии ничего, кроме амёбы в голову не приходит. У неё нет ни постоянной связи с внешним миром, ни собственного хозяйства, за счёт которого она могла бы кормиться. Тем не менее, чувства заброшенности и позабытости этого места не возникает в Стёпкиной голове, когда он туда наведывается. Оказывается, местные рыбаки заезжают от двух до четырёх раз в месяц и привозят продукты. Ещё эти дюжие парни заволакивают в убежище десяток мешков цемента или другие материалы, потребные для обустройства. Вакуумные насосы и трубы для магистралей, точило и сверлильный станок — да всё, чего душа пожелает, только заказывай.

Поэтому у парня образовалось предположение, что это не только Ярн с Ягой пекутся о комфорте его избранницы, а происходит нечто широкомасштабное, частью чего она является. И непонятно, знает ли она сама об этом.

На Полигоне мало площадок, годных для посадки аппаратов с вертикальным взлётом. А полос, на которые способен приземлиться самолёт всего три. Одна из них — обсушка самого большого пляжа, что на востоке, затопляется в период прилива. Вторая — равнина в серединной части, тоже далеко от жилища Деллы. Третья же полоса устроена человеческими руками неподалеку — это военные строили то ли плац, то ли что-то иное. На южной оконечности этого ровного участка Стёпка сажает свой коптер — отсюда отличный вид на отмель, через которую гуляют волны.

А вот сейчас, привычно заходя на посадку, парень здешней хозяйки разглядел крошечный биплан, похожий на игрушку. Толстенький бочонок фюзеляжа, тонкие плоскости связанных стойками крыльев — это сооружение приткнулось заметно дальше от берега, примерно на середине покрытого бетоном вытянутого пространства — как раз длина пробега для легкомоторного самолёта. Делла здесь установила шест с полосатым чулком, по которому удобно оценивать силу и направление ветра, что одинаково полезно для любых приземляющихся летательных аппаратов.

С рыбаками Степан никогда не встречается — у него с ними разные «графики» посещения Полигона. Промысловикам требуется спокойное море над отмелью, а ему — высокая приливная волна. «Не меченые» бандиты, просидевшие тут безвылазно полтора месяца, под ногами больше не путаются — каникулы закончились, и они вернулись за парты. Кстати, пока эти малолетки тут торчали, Делла его к себе не подпускала, а едва они исчезли — сама, считай, затребовала. Ну, он-то конечно не против. Вот теперь интересно, кто ещё пожаловал в их уютное семейное гнёздышко.

Человеку на вид слегка за пятьдесят. Рукопожатие без попытки показать силу, обстоятельное такое, выверенное, можно сказать.

— Привет, я Ляпа.

— Добрый день. Степан.

Вот так мужчины и познакомились. Делла этого человека завёт дядей Ляпой, ну и Стёпка стал к нему также обращаться.

За завтраком выяснилось, что вместе с гостем прибыли долгожданные манометры и вакуумметры, блоки питания, вентили и шиберы — как раз те самые приспособления, без которых ни установки для напыления, ни дуговые, ни лазерные, ни индукционные печки толком не получались. Несколько отличных анализаторов, прекрасный оптический спектрометр — полный восторг в глазах подружки. Всё оборудование, без которого она не могла запустить работы в ростовой, прибыло наконец. Явно ведь, что на Земле заказывали.

Ляпа мало говорил, много ел и непрерывно помогал хозяйке — подавал инструменты, бегал за тестером, тянул провода. Прикольное ощущение, когда на побегушках у девчонки муж сугубый и нарочитый. Но работы продвигались быстрее собственного визга. Стёпка, когда прилетал, подключался к ним, в эти дни работали ещё шустрее, он рукастый юноша и голова у него варит хорошо. У Деллы в распоряжении в такие дни просто оказывалось больше рук и ног, ну и короткие торопливые супружеские контакты сильно повышали ей настроение — вот видно это по ней.

Мужчины между собой, кроме как о болтах и фланцах ни о чём не толковали — Стёпа присматривался к новому человеку с некоторой даже настороженностью поначалу. Потом оба оттаяли и изредка обменивались мнениями. Дядя Ляпа в основном расспрашивал, о чем толкуют в городе, и какие слухи циркулируют среди начальства. Долго фыркал, когда узнал, как называется должность «парня» его «племянницы»: стажёр-начальник смены с испытательным сроком и выплатой разницы в зарплате. Это потому, что ни по стажу, ни по возрасту, ни по образованию данный работник никаким руководящим документам в кадровой области категорически не соответствует, а дело делать кому-то надо. Вот и соорудили канцеляристы формулировку в обход инструкций и правил. Важно то, что вращаясь среди руководства, слышит он иной раз, о чём толкуют «наверху».

Не прошло и двух недель, как основные установки заработали. Дальше оставалась уже конкретика, подвластная только специалисту. Делла засела за настройки и наладки, а дядя Ляпа принялся разгуливать по острову, изучая «наследство», сохранившееся здесь со старых времён. Степа просматривал наставления по производству полётов, составленные в старые времена для различных аэродромов, ландшафтов и типов климата с учётом всех этапов развития летательной техники. До приезда банды «не меченых» оставалось мало времени — потом здесь станет суетно — а к профессии, которую начал осваивать он относится с полной серьёзностью. Она для него постепенно становится смыслом жизни, его вторым «я».

Пришел муссон. Если кто не знает — это дождик, который не кончается много недель, а бывает — и на пару месяцев задержится. Приходит он с северо-запада со стороны недалёкого отсюда экватора и обильно смачивает южную оконечность материка Прерии. Ново-Плесецк тоже получает хорошую порцию влаги, без которой, кстати, и он сам, и всё восточное побережье прекрасно бы обошлись — хватает здесь осадков, что время от времени приносят с океана шквалы, бури и тайфуны.

Летать на Полигон теперь нельзя — никого он не убедит, что разглядит приливную волну в пелене дождя. Да и сам перелёт при такой видимости без самой крайней надобности проделывать никто не станет. В диспетчерской затишье. Даже самые современные коптеры в такую погоду предпочитают оставаться на земле. Старые работники все, как один, взяли отпуска и укатили на север на одном из рейсовых кораблей — туда, где небо сейчас чистое. На северо-восточной оконечности материка на плато Пифагора имеется огороженная и отлично охраняемая зона отдыха для ответственных работников, куда и диспетчеры и пилоты как раз в период устойчивой нелётной погоды получают путёвки — это давняя здешняя традиция. Там, хоть и тропическая зона, но за счёт приличной высоты над уровнем моря воздух не прогревается до некомфортных температур.

А вот молодёжь, приступившая к работе в начале лета, отпусков пока не заработала и командирована в школу, где преподаватели закладывают в них знания в ускоренном темпе. Семь человек прижились в диспетчерской службе из числа несовершеннолетних, из них — две девушки. Вот так и набрался маленький класс, в котором ежедневно проводилось по восемь-десять уроков. Расползались на полусогнутых от усталости и, перед тем, как садиться дома за уроки, Степан обязательно прогуливался пешком до окончания песчаной косы, нависающей над проливом, ведущим в Плесецкую бухту.

Он чувствовал, что сильно изменился за последние полгода. Сначала — взрослая работа. Потом эта Делла, от которой неведомо чего ожидать, настолько она кажется старше его по жизненному опыту, по отсутствию комплексов. И он теперь с недоумением поглядывает на своих бывших одноклассников, на их детские проблемы, на глупости, которые творят они на переменах.

Впрочем — начались осенние каникулы, и кроме их маленького класса, остальные будут отдыхать. А на фоне полосатой башни маяка, что на противоположном, скалистом берегу пролива, сквозь пелену сплошного дождя угадывается раскоряка буера, идущего под мокрым парусом на выход в океан. Банда не меченых пошла на Полигон. Отмороженные. И ветер почти не чувствуется, и видимость отвратительная, а они попёрлись. А он остался и теперь невольно завидует этим балбесам — завтра они встретятся с Деллой, и уж она их трудоустроит.