Альберт Фейгельсон - Долина Дестино Страница 25

– Мы ещё посмотрим! Кто и кому отдастся сегодня! – слова, нашёптанные прямо в ухо Ленаду, вернули его в реальность. Нечто по-прежнему стояло посреди комнаты, и видно было, как он жадно хватает воздух. Странно, монстр не излучал тревоги и был спокоен, будто зашёл в дом выпить воды в жаркий полдень.

– Это настоящий воин. Привык к боли других, а свою боль вообще не чувствует. Он существо войны. Тебе этого не понять. Верь мне! – Девушка ещё ближе прижалась к Ленаду. В её глазах был страх, но тело этого не выдавало, даже дыхание было ровным и лёгким. Ему Илеш напомнила придворных девушек, слушавшие вместе с ним утреннюю симфонию. Но была разница в одном: все они приклонялись ему и готовы были опустить голову перед ним по первому его желанию. Рядом с Илеш он первый раз почувствовал независимость и волю. Новые ощущения всё больше стали покорять его, и даже сейчас в этом хаосе пытались преобладать над ним, над надобностью защищаться и думать о выживании.

– Если ты об этом думаешь сейчас, – я тебе завидую, – Илеш улыбнулась. Её улыбка быстро исчезла, и через сжатые губы вылетел крик. Его перекрыл шум и скрежет железа. Звуки сплелись в общую мелодию, будто в лесу заработали лесорубы. Вспыхнул свет. Дверцу шкафа проткнул меч. Лицо воина тьмы приблизилось. Глаза были пустыми. Большие глазницы напоминали два зеркала расположенных между переносицей. В них он увидел себя, точнее своё искажённое лицо. Кроме страха оно ничего не отражало.

– Беги! Он сейчас тебя просто раздавит! – крикнула Илеш. Звуки, что удавалось поймать Ленаду, были перемешаны со стонами. Девушка лежала лицом на полу и пыталась приподняться на коленки.

– Секунду назад Илеш была рядам со мной. Боже мой! Что же здесь происходит! – Ленад попытался передвинуться в сторону, чтобы быстрее добраться до Илеш.

Беги! Меня он не тронет. Ему нужен ты! Они за тобой пришли к нам! Беги, а я его отвлеку. Илеш прокричав это, попыталась достать свой веер, но вспомнила, что вчера его оставила на столе. Стала пытаться продвинуться в ту строну.

Ленад почувствовал сильный удар в бок. Боль подкосила его, пробежала по телу, парализуя возможность сопротивляться. Собравшись с последними силами, Ленад откатился по полу ещё на полметра в сторону. Сущность, подняв огромную ногу, пыталась наступить на него. Глаза монстра уставились в одну точку. Словно огромная проснувшаяся статуя пыталась наугад встать на него. Илеш уже практически удалось добраться до стола. Солнечный свет проник в комнату, предательски осветив оголённые ноги Илеш под прозрачным платьем. Несмотря на страх битвы, у Ленада появилось желание овладеть ею сейчас же. Илеш перевела дыхание, поправила юбку, пытаясь сохранять спокойствие.

– Беги! Только не через дверь! Выбирайся в окно, – за ним лес. Там ты и укроешься. Я знаю, как его отвлечь. «Как же он проник сюда?». Сейчас, правда, это было уже не важно, нужно было думать, как спасать Илеш. Вместо ответа прозвучало шипение со стороны монстра. Подняв глаза, он увидел, ноги Илеш, болтавшиеся в воздухе как у тряпичной куклы, и каждое движение напоминало о попытке сделать шаг в воздухе. За неимением сил, шаги становились всё меньше и реже. Щупальца монстра держали девушку за шею. В глазах Илеш не было ни страха, ни боли. Они излучали ту же самую любовь к жизни и какую-то радость, что в первый день около костра так захватила его. В то же самое время чувствовалась не свойственная ей преклонность перед тем, что происходило. Присмотревшись, Ленад понял, что душить монстр её не собирается, но и выпускать тоже. Наверное, ему надо было, жертву кому-то доставить, – первая мысль, что пришла в голову Ленаду. На решение было пару секунд. Ленад понимал, что чудовище не сможет повернуться к нему. Его руки и ноги двигались независимо. На спине монстра распрямились крылья, постепенно заполняя все пространство. Монстр готовился взлететь. Чудовище немного подогнуло колени, будто готовилось прыгнуть с места.

Дыхание его продолжало учащаться, колени всё больше сгибались. Крылья полностью приняли форму двух раскрытых парусов, заполнились ветром. Они готовы были поднять своего хозяина в небо. Но куда он собирался держать путь, – не понятно. Подняв глаза вверх, Ленад увидел, что часть крыши дома была сдвинута в сторону.

– Беги, меня он…. Вместо точки в конце предложения, на пол упал раскрывшиеся в воздухе веер. От сильного удара он будто от встряски стал стрелять стрелами вверх. Ленад достал свой меч и прицелился прямо в руку держащую Илеш.

Пометки на полях… Что было дальше, я не вижу надобности именно здесь писать. По дальнейшим событиям можно будет понять, чем всё это закончится. Это было первое сражение Ленада но, к сожалению, не последнее и самое лёгкое, а по отношению к другим просто разминка перед бегом.

…

Зал был огромным. Колонны уходили вверх. Под куполом их соединяли навесные потолки из стекла. Купол же был специально затемнён под цвет ночного неба. Днём здесь можно было спокойно сидеть, наслаждаясь дневным светом, не прячась от солнца. В королевстве нельзя было сделать такой зал, краски бы потеряли весь свой эффект. Но сейчас её это мало волновало. Еве нужно было освободиться от музыкальной зависимости. Её называли ещё состоянием Азума. Все восемь жриц должны были принять присягу и открыть истинное предназначение. Азум – приобретённое состояние от прослушивания утренней симфонии. Внутренний конфликт души любого и его внутренних потребностей вымещался звуками. Звуки несли в себе определённый эффект настроения на целый день.

Люди прекратили чувствовать. Они просто жили и питались за счёт музыки витавшей вокруг. Краски несли в себе не меньше силы, чем звуки, но их стало мало. Тогда они начали добывать энергию из музыки.

Ева вошла в зал и попыталась думать только о том, что сейчас произойдёт. Если все восемь жриц приклонят голову перед ней, и она станет их повелительницей, – то ей самой придётся выбрать для себя роль, одной из них, отпустив избранницу на волю. Всё было готово для обряда. Лучи, пробирающиеся через купол не имели той силы, что была дана солнцем, но и этого хватило, чтобы осветить каменную площадку, где в центре покоился трон для приёма гостей.

Сегодня его место должна была занять она. За время войны королева привыкла быть главной. Она знала, что берёт ответственность на себя. Жара потихоньку сменялась вечерней прохладой, ветер проходил через открытые окна, пытаясь освободить стены от накопленного тепла за день. В зале ещё никого не было, кроме одного преданного слуги. Он был высоким черноволосым статным юношей в богато изукрашенных доспехах со шрамом на правой щеке. Он всегда был рядом, готовый отдать жизнь за свою королеву. Обычно он стоял рядом со своей госпожой, сложив руки на груди, молча наблюдая за всеми как дозорный на вахте. В его случае, это была любая опасность, – естественный спутник королевы, – когда та вступила на дорогу войны. Имя его никто не знал. Он обычно молчал, и даже когда улыбался, – это выглядело строго и надменно.

Всё что я просила готово? Дрожащий голос заполнил пустоту. Тишина стала привычным состоянием в последнее время, и эхо давно покинуло эти стены. Королеве пришлось повторить свои слова, вплотную приблизившись к своему подданному. Его глаза излучали не просто преданность, но тайную любовь. Она знала, что про их союз в свите ходили слухи.

Не раз она мечтала оставить слугу возле себя до утра, но чувства достоинства, клятва своему мужу – королю, не позволяли это сделать. Сегодня она была готова сделать себе подарок. Если пройдёт всё гладко, и как она задумала, – он останется с ней. От предчувствия любви, по телу прошёл холодок, и она, закрыв глаза, прошептала – «Если да, – то да. Кто меня осудит кроме моего сердца?».

– Мы готовы, наша королева. Она открыла глаза и увидела все восемь жриц в специальных одеяниях. Водрузившись на трон, королева объявила, что желает выслушать каждую отдельно, но в присутствии всех остальных.

Я готова стать твоей и хочу пойти за тобой моя королева! – стоявшая дальше всех жрица, начала церемонию.

– Готова ли ты полностью открыться передо мною, и отдать свой крест и ношу мне?

– Да, моя королева, я готова. Моя сила гнева перейдёт к тебе. На кого бы ты не разгневалась, – твой гнев всегда будет выше остальных чувств, унижающие его. Жрица встала на колени и, вознеся руки к небу, произнесла только ей известное заклинание. Затем легла на тёплый пол лицом вниз.

– Я готова стать твоей. Я готова пойти за тобой, моя королева. Передовая тебе мою Радость, ты сможешь ею воспользоваться вполне, даже тогда, когда всё будет в печали, и когда у мира не будет возможности улыбнуться, ты всегда будешь умело ею распоряжаться. Подойдя к королеве, вторая жрица надела ей кольцо на палец, сняв его со своего правого мизинца. Вернувшись на своё место, она легла, как и жрица Гнева.