Глеб Васильев - Три Толстушки: Книга Нехилых Перемен Страница 26

– Скорей, скорей! Такси! Пять счетчиков! – закричал доктор.

Через секунду он уже сидел на заднем кресле автомобиля вместе с Сучком.

– Ты не боишься, мальчик? – спросил Гаспарян. За машиной, изрыгая проклятья и потрясая огромным топором, гнался разъяренный Обрезок.

Сучок в ответ пожал усыпанными перхотью плечами. Доктор поднял руку, чтобы ободряюще потрепать его по голове, но передумал и, поджав губы, спрятал ладонь в карман.

Обрезок безнадежно отстал. Улицы еще были пустынны, не считая лежащих тут и там бесчувственных тел, чьи обладатели совершали наркотические трипы по иным измерениям. Человеческие голоса слышались редко. Но вдруг раздался громкий собачий лай. Потом собака завизжала и зарычала, точно у нее отнимали кость.

Доктор Гаспарян посмотрел в окно и увидел следующее. Крупная облезлая собака боролась с человеком. Длинная и тонкая фигура с маленькой головкой в изодранной окровавленной одежде вырывала у собаки мешок.

Человек победил. Он укусил пса за нос, выхватил добычу и, прижимая ее к груди, побежал как раз в ту сторону, откуда ехал доктор.

И когда он поравнялся с такси, доктор и Сучок увидели нечто необычное. Странный человек не бежал, а несся изящными скачками, еле касаясь земли, подобно балетному танцору. Его одежда представляла собой мешанину лоскутов, которые удерживала вместе корка запекшейся крови. Человек широко улыбался, демонстрируя осколки зубов. На его испещренном резаными и рваными ранами лице сиял единственный васильково-синий глаз. И взгляд этого глаза свидетельствовал полное безумие своего владельца. А на руках… на руках он держал большой холщевый мешок с останками киборга наследницы.

– Гы, прикольно, – впервые за неделю Сучок улыбнулся.

Человек замер на одной ноге, скривил лицо и показал пассажирам такси язык. Точнее, его обрубок. Доктор Гаспарян с удивлением узнал в безумце инструктора школы танцев на шесте Раздвинога.

Вот ведь какие чудеса! Раньше от того маньяка живым никто не уходил. Может быть, зря мы столько времени потратили на наблюдение за злоключениями продавца веселящего газа? Возможно, стоило уделить больше внимания судьбе инструктора танцев? Впрочем, нет смысла думать об этом теперь, когда момент безвозвратно упущен.

Глава IX

Робот

с

хорошей потенцией

Наследница Софья стояла на террасе и смотрела в бинокль. Она ожидала возвращения своего любимого андроида из царства мертвых роботов. Сначала Софья смотрела в телескоп, предположив, что мощная оптика с максимальным коэффициентом приближения ускорит возвращение киборга. Но от невозможности сфокусировать взгляд у нее закружилась голова. Проплакав несколько часов, наследница все же согласилась на менее мощный прибор.

С террасы была видна кое-как восстановленная дорога, идущая через уничтоженный парк ко Дворцу. Солнце, вылезшее над городом, мешало смотреть. Наследница изо всех сил вдавливала окуляры бинокля в глазницы.

– Еще никого не видно? – спрашивала Лучшая Подружка Трех Толстушек, расположившаяся рядом на шезлонге и неспешно потягивающая слабоалкогольный коктейль.

Ей было совершенно неинтересно видно ли Софье кого-нибудь. Зато Лучшая Подружка получала удовольствие от того, как наследница от этого вопроса, задаваемого ежеминутно, дергалась, вздыхала и всхлипывала.

– Увы, никогошеньки не видно, – едва не плача, ответила Софья. Костяшки ее узловатых пальцев, сжимающих бинокль, побелели.

– А может быть, видно? Может, ты просто неправильно смотришь, детка? – спросила Лучшая Подружка, с трудом сдерживая смешок.

– Ах, тетушка, что же ты такое говоришь! Право слово, мне совсем не нравится, как ты говоришь. Ты как будто бы не говоришь ничего обидного и плохого. Но мне так обидно! И еще такое странное и неприятное чувство… Очень хочется сделать так, чтобы ты больше не говорила! Чтобы твой ротик навсегда… Ой! Ой! Такси!

Не отнимая бинокль от лица, наследница запрыгала на месте. Сердце ее забилось снизу вверх, как будто она приняла сильный стимулятор.

– Ты уверена, солнышко? Возможно, это не то такси, которого ты с таким нетерпеньем ожидаешь, – сказала Лучшая Подружка.

– Заткнись, дура толстая! Ура! – закричала Софья так пронзительно, что в дальних деревнях у страдающих похмельем фермеров разболелись головы.

Итак, такси доктора Гаспаряна подкатило к Дворцу. Уже не нужно было бинокля и умения «смотреть правильно». Уже даже с шезлонга было видно чернокожего шофера и пассажиров желтого автомобиля.

Счастливый миг! Такси остановилось. Наследница отшвырнула бинокль, и тот угодил Лучшей Подружке прямо в разглаженный ботоксом лоб.

– Ах ты маленькая дрянь! – зашипел Лучшая Подружка, но Софья этого даже не заметила. Она махала обеими руками и танцевала победный тверк, тряся золотыми волосами и всем остальным. Она с восторгом наблюдала, как из автомобиля вылезли Серж Гаспарян в спортивном костюме и нескладный сутулый подросток. Молодой человек шумно вдохнул носом, его щеки и губы сделали такое движение, будто он собирался сплюнуть себе под ноги, но плевка не последовало.

Это была восхитительная картина под голубеющим небом, в сиянии травы и солнца.

Через минуту робот уже был во дворце. Встреча произошла следующим образом.

Андроид шел без посторонней помощи, но весьма криво. Колени его задирались так, слово он хотел сделать шаг побольше, вот только сами шажки выходили коротенькими.

О, Сучок прекрасно играл свою роль! Если бы он попал в общество самых настоящих шарнирных роботов с недоработанной системой гироскопической устойчивости, то, без всякого сомнения, они приняли бы его за такого же робота.

Он был равнодушен. Подросток чувствовал, что ничего хорошего все равно не произойдет.

«Дурацкий Дворец. За каким чертом эти дворцы вообще нужны? – думал Сучок. – Ваще ничего прикольного, полный отстой…»

Словом, Сучок уже изнемогал от скуки. Ему совершенно не нравилась роль киборга-бутерброда, хоть он и был рожден для нее. Если, конечно, можно говорить о том, что Сучок был рожден хоть для чего-то.

В отличие от подростка доктор Гаспарян отчаянно волновался. Серж на ходу пытался придумать какое-нибудь изящное объяснение отсутствия на нем парадного смокинга. Но ничего изящного отчего-то не придумывалось.

Сверкали паркеты. Сучок отражался в них серой кляксой. Среди высоких залов он казался в точности таким же маленьким, как носатый глист или ушастая вошь. Можно было подумать, что крошечный паразит упал на огромное золоченое блюдо и теперь флегматично извивается на нем.

Подросток шел нахмурившись, поглядывая исподлобья по сторонам без всякого любопытства. А сверху, по широчайшей лестнице, сияя как неоновая реклама, спускалась навстречу ему наследница Софья.

Они были одного роста, но наследница значительно превосходила Сучка в ширине плеч, обхвате грудной клетки и размерах мускулистых рук, заканчивающихся крупными кистями.

Сучок остановился.

«Ничосе наследница. Да ее ломом поперек хребта не перешибешь. Мощная телочка!» – подумал он с новым для себя чувством.

Сучок совершенно не разбирался в политике и государственном устройстве. Он не знал, для чего странам нужны правители, и зачем правителям требуются наследники. Он смутно припоминал, что Толстушек имеется три штуки, да и эту информацию считал лишней и абсолютно бесполезной. Когда Сучок шел во Дворец, он и не думал, что испытает какие-нибудь эмоции. Но сейчас, глядя на Софью, он ощутил странный подъем настроения, жгучий, но приятный жар, разливающийся по телу, и желание. Точнее, сразу множество желаний, объяснения которым он не знал. Так, в частности, Сучку разом захотелось трогать, сжимать и пощипывать грудь, ляжки и бицепсы наследницы, лизать и покусывать ее губы, подбородок и нос, попробовать на вкус пряди ее золотистых волос.

– Это ты, андроид? – спросила наследница Софья, протягивая руку.

«Черт. Она не спросила про бутерброд. Это какая-то проверка. Но что сказать-то? – Сучок растерянно «дал пять» протянутой руке Софьи. – Дурацкий Канатов – «три правила, три правила». Отстой, а не правила…»

Но на помощь пришел доктор Гаспарян.

– Досточтимая госпожа наследница, – сказал он торжественно. – В минувшую полночь на мой скромный особняк напали вампиры. Сперва я решил, что они желают испить моей кровушки, да. Я принял оборону! Осиновые колья и серебряные пули летели во все стороны. Трех вампиров я упокоил еще на подходе к дому, двух в прихожей. Еще парочка хитрецов проникла внутрь через дымоход, но я вовремя услышал шорох и встретил их во всеоружии. Однако самый главный и коварный кровопийца пролез в открытую форточку моей спальни и, увы, ему удалось застать меня врасплох. Впрочем, оказалось, что главному вампиру была нужна отнюдь не моя благородная кровь. Он весьма учтиво пояснил, что получил внезапное приглашение на бал вампиров, а его смокинг находится в чистке. Выразив сожаление по поводу причиненных мне неудобств, это порождение тьмы попросило мой парадный костюм на прокат. Я же, испытывая сожаление, что уничтожил его невесту и шестерых друзей, согласился. В связи с этим, дражайшая наследница Софья, прошу вас не счесть мое появление здесь в данном элегантном спортивном облачении за проявление неуважения.