Владимир Хлумов - Мастер дымных колец Страница 26

— Какой такой Донской? — удивился Сергеев своему соседу.

— А это у меня кличка была партийная, — пояснил Чирвякин.

Таким образом, хотя и с напряжением, но важное дело продвигалось вперед по намеченному руслу. И все бы, наверное, так и пошло дальше, если бы не одно событие. Как-то вечером, кажется, на третий или на четвертый день после возвращения с Северной к Сергееву зашел старик Чирвякин и с погребальным видом протянул какой-то клочок бумаги.

— Нате, это вам.

— Что это?

— Я так и знал, я чувствовал… — бормотал Чирвякин.

Сергеев развернул вдвое сложенный листочек и прочел несколько раз его содержимое. Это была повестка из Комитета Государственной Безопасности.

— Я все эти дни чувствовал неладное, — у Чирвякина подкосились ноги и он бухнулся на стул. — Не зря этот мужик у подъезда все время крутился. А тут сегодня заходит ко мне и говорит: вы, мол, такой-то? Я говорю, да, я такой-то. Вот распишитесь, говорит, здесь и передайте это вашему соседу товарищу Сергееву. А напоследок сказал: «Только никому ни слова, — и после паузы добавил: — Вы ведь знаете». А что я знаю, Сергей Петрович? Что я знаю?

— Тихо, не надо кричать, — попросил Сергеев расстроившегося гостя.

Дальше он успокоил Чирвякина, отправил спать, а наутро, как и положено было в повестке, явился по указанному адресу. На проходной дежурный долго вертел в руках документы, удивленно смотрел на повестку, потом на Сергеева, наконец сказал:

— Это не ваша повестка.

— Нет, моя, — нетерпеливо возражал Сергеев.

— Но ведь фамилия не совпадает.

— Не совпадает, — подтвердил Сергеев.

— Ну!

— Звоните своему начальству, — строго сказал Сергеев.

Дежурный позвонил и, выслушав указания сверху, пропустил двуличного гражданина. Здесь наступила очередь удивляться Сергееву. В кабинете 409а (четверка означала номер этажа) его встретил попутчик пассажирского купейного вагона Константин. Правда, теперь у него не было тараканьих усов, да и вид у него был не приятельский, а такой, как будто он был не в гражданской одежде, а в военной форме.

— Константин?! — вырвалось у Сергеева.

— Капитан Трофимов, — уточнил хозяин кабинета 409а.

Капитан сам сел и предложил сесть Сергееву. Воцарилось неловкое молчание.

— Даже не знаю, с чего начать, — прервал затянувшуюся паузу капитан. Руки его легли на коричневую шершавую папку «Дело N…» — Вот, Сергей Петрович, такое, понимаете ли, дело, — капитан снова умолк. — Может быть, вы сами что-нибудь скажете?

Капитан достал сигареты и предложил Сергееву. Тот с удовольствием принял. В комнате по-прежнему стояла муторная зыбкая тишина, воздух застыл, и Сергеев, воспользовавшись этим, принялся пускать кольца дыма. Кольца у него получались превосходные. Вообще, он был мастером этого дела, причем пускал он кольца исключительно ради собственного удовольствия и никогда не делал колец ради зрителей. Ну, почти никогда. А здесь, в условиях полной неподвижности, кольца жили долго. Знающие люди понимают, что кольца нужно делать из дыма, не прошедшего через легкие, тогда они получаются синими, а не желтыми, и кроме того, теплыми. Такие кольца легче плавают в воздухе. Капитан вслед за Сергеевым завороженно наблюдал за одним особенно удачным кольцом. Оно встало посреди кабинета прямо над тем «Делом N…». Через несколько секунд у нижней кромки кольца появилась небольшая нашлепка, потом она превратилась в продолговатый отросточек, вдруг сорвавшийся вниз тоненькой струйкой дыма, а еще через мгновение тоненькие синие волоконца стали закручиваться, одновременно разбегаясь от оси симметрии — возникло новое маленькое колечко. Тем временем рядышком, из соседнего отростка появилось еще одно небольшое колечко, а рядом еще и еще. Вновь появившиеся кольца сами рождали новые системы еще меньших колец. В воздухе повисла дымная гирлянда, сквозь которую едва проступали мужественные черты капитана Трофимова.

— Напоминает процесс размножения, — не выдержал капитан.

— Именно размножения, но размножения, обреченного на гибель. Новые поколения колец используют старый материал, от этого получаются маленькими и чахлыми. Смотрите, скоро вся эта система рухнет, а точнее, растворится в окружающем воздухе, сойдет на нет.

— Что же будет дальше?

— Все зависит от того, как часто господь Бог пускает кольца, Сергеев улыбнулся.

— Намек понял, — признался смышленый капитан. — Да, Сергей Петрович, поставили вы перед нами задачку. Да-а, — протянул капитан еще раз. Особенно меня ваше спокойствие поражает. Вот и кольца пускаете, как будто не у нас, а в ресторане сидите. Ну неужели, — Трофимов наклонился вперед, — неужели вас не удивляет наше внимание?

— Ваше лично или органов вообще? — уточнил Сергеев.

— Вообще.

— Вообще удивительно, зачем вы меня по повестке вызывали. В конце концов, пришли бы в институт, ко мне в кабинет, и спросили бы: каким образом секретная документация оказалась в клетке с медведем? Так нет же, устроили слежку. Зачем? Для чего надо было шута из себя разыгрывать в поезде, зачем эти спектакли с наклеиванием усов?

— Кто еще из себя шута разыгрывал — это вопрос, — обиделся капитан. Тоже мне Иероним… Впрочем, ладно, Сергей Петрович, я ведь вначале и вправду подумал: шпион хватанул секретную документацию и рванул…

— …На Северную Заставу, бежать через границу ползком к норвегам, достроил нехитрую версию Сергеев.

— К норвегам? — переспросил капитан.

— Один старик на Северной научил, очень словечко понравилось, Сергеев улыбнулся. — Но ведь это глупость. Вы же должны были знать — у нас объект на Северной, да и родители у меня там.

— Хм, именно — объект и родители, — Трофимов встрепенулся. Наоборот, все одно к одному, именно чтобы не вызвать подозрений, мол, поехал проведать родные пенаты. Нет, теперь-то я понимаю, теперь, когда вы вернулись, я понимаю, что все было очень искусственно, но и вы должны нас понять, — Трофимов достал из-за стола тот самый черный дипломат, которым Караулов прикрывался от медведя. — Понимаете, Сергей Петрович, я все могу понять. Положим, вы взяли его с работы поизучать, так сказать, в домашней спокойной обстановке, поработать на благо обороны родины, ну и вдруг, прежде чем пойти домой, решили прогуляться в зоопарк. Вообще говоря, странно немного, но положим — всякое бывает. Там вдруг совершенно случайно встречаете свою знакомую, ну, это еще полбеды. В то же самое время рядышком в клетке оказывается ее благоверный. Смахивает, правда, на водевиль, но в общем еще терпимо. Дальше вопрос: как чемодан оказался в клетке? — Трофимов выжидательно посмотрел на Сергеева, полагая, что он начнет объяснять, но тот молчал. Тогда капитан добавил: — Положим, вы сунули его туда как средство обороны, извините за каламбур.

— Конечно, сунул, — согласился Сергеев.

— Вот, вот, — загорелся капитан. — Вот и Караулов тоже подтвердил, да и жена его не отрицает.

— Вы что, ее допрашивали? Но почему… — Сергеев осекся.

— Почему она вам не сказала? Мы ее предупредили, Сергей Петрович.

— Телефон, — догадался Сергеев. — Конечно, телефон — это ваша работа.

— Могу показать разрешение, — изготовился капитан.

— Не надо, — отчаявшись, махнул рукой Сергеев.

— Итак, вы в целях спасения мужа своей… — капитан сделал паузу, знакомой передали ему дипломат. Странно, правда, чего он там делал, и главное, чем в это время занимался медведь. Ну положим, ладно, все ж-таки двое свидетелей. Дальше вы проявили, судя по докладу постового и группы обывателей, находчивость и смелость.

Сергеев запротестовал, а капитан продолжал:

— Да, да, именно находчивость и героизм. Но потом происходит что-то странное. Ответственный научный работник оборонного значения бросает чемодан в клетке, уходит домой, а через день вообще уезжает в пограничном направлении. Да, да, — капитан замахал руками, — теперь, когда он вернулся, мы знаем, что он не шпион. Но скажите, каким образом, находясь в здравом уме и твердой памяти, он за все пятнадцать дней ни разу не вспомнил о секретных бумагах?!

Сергеев молчал.

— Ни разу за две недели, — повторил капитан, сам поражаясь своим словам. — Но это еще не все. Странная забывчивость перерастает в странную деятельность, — капитан начал загибать пальцы. — Во-первых, хотя там же, на Северной, располагается объект, он даже ни разу не был на его территории, а ведь этот объект строился по его рекомендации, да и место он сам предложил. В то же время в момент проведения первого испытания, кстати, несогласованного с центром, возникает нештатная ситуация — да, да, это подтвердили операторы на объекте — вы, Сергей Петрович, ведете себя как сторонний наблюдатель. И это не все. На следующий день в местной сберкассе переводите на имя матери крупную сумму денег. Далее берете на вокзале билет и тут же, вечером, выбрасываете его, — капитан достал из папки изрядно потертый картонный прямоугольничек и сквозь него посмотрел на лампу, — вот и время отхода было вполне удобным. Но нет, вы уезжаете только на следующий вечер. Кстати, тем же поездом.