Михаил Костин - Живое и мертвое. Ученик мага Страница 27

— Что же? — не удержался от вопроса пристав.

— Наш маг сейчас может быть напуган и ждать, что мы вот-вот сядем ему на хвост. Что он будет делать?

— Поедет прямо до границы, или затаится где-то в лесу.

— Или, — передразнил Санчес. — Я и сам знаю, что или. Вы мне точный ответ просчитайте.

— Как я вам его просчитаю? — спросил Ниро.

Санчес еще сбавил скорость и повернулся к приставу, посмотрел как на идиота.

— Но вы же изучали его личное дело?

— Ну? — не понял Ниро.

— Это я вам должен сказать «ну», — обозлился Санчес и поддал по газам.

Ниро снова уткнулся в окно и задумался. Личное дело ученика Мессера он, конечно, изучал, но что с того? Он же не провидец. Может, парень напуган, а может, и не напуган вовсе, а притаился где-то рядом и готовит что-то гнусное. Вон как мертвяков с кладбища взбудоражил.

— Вообще, тут что-то странное, — снова поделился он мыслью. — Я такой силы магов за всю свою карьеру не встречал. Эти двое, которых мы взяли — никто. Пустое место. Выходит, тот, который ушел, неимоверно силен. Я вот думаю…

— А вы умеете? — ввернул Санчес.

— Я думаю, — пропустил мимо ушей остроту пристав, — может быть, этот ученик мага вовсе и не ученик. Может, это маг. Сильный, умелый, хитрый. А все остальное прикрытие. Ведь от этого старого Мессера тоже никто не ждал такой силы. То есть, по данным из отдела контроля за магическими ритуалами, выходит, что старик провел обряд, которого провести не мог чисто физически. Теперь эти двое. Олухи деревенские! Они же ни на что не способны. Но они вместе с учеником не самого сильного мага проводят обряд, от которого встает половина кладбища.

— И из этого вы делаете вывод, — подтолкнул журналист.

— Что все дело в ученичке. Не Лорд Мессер, а он — могучий маг, а раз это он, то, возможно, он связан с Ионеей.

Санчес усмехнулся.

— Вот не пойму: это паранойя, фантазия или глупость? Господин старший пристав, перестаньте выстраивать домыслы, достойные беллетриста, и обратитесь к разуму. Ведь есть же в вас хоть крупица его.

— У вас есть другие предположения?

— Есть, — кивнул журналист. — Одно. Но оно просто и на поверхности. Дело не в магах, а в книге. Именно благодаря ей мы сталкиваемся с магическим выбросом такой силы.

— Чушь, — огрызнулся пристав скорее из принципа.

— Если это чушь, то откуда такое внимание к книге со стороны вашего начальства? Учитесь думать, господин пристав. Это не такая вредная привычка.

4

Дредстаун оказался приземистым и основательным. Эдаким низкорослым крепышом, вросшим в землю. Стены домов казались глухими. Окна были мелкими и располагались довольно высоко, либо вовсе начинались от второго этажа. Двери тоже смотрелись массивно и основательно.

Пантор подумал, что вышибить такую дверь в одиночку, хоть плечом, хоть при помощи магии, будет не просто. Если вообще возможно.

Город был мрачен и недружелюбен. Узкие улочки, петляющие между глухими стенами близко стоящих домов, сливались в жутковатый лабиринт. Если верить детским сказкам, то в сердце такого лабиринта живет чудовище. В центре Дредстауна чудовищ не обнаружилось, только торчала похожая на бастион мэрия.

Дома и улочки выглядели на одно лицо. Пантор оглядывался с опаской. Заблудиться здесь казалось легче легкого. Но Колидр чувствовал себя в этом странном отталкивающем лабиринте, как рыба в воде. А магу было неуютно. Винсент, напротив, с любопытством оглядывался по сторонам, напоминая деревенского зеваку, впервые попавшего куда-то за пределы своей деревушки.

— А чего это окон нет? — поинтересовался рыжий у проводника.

— Так ведь на границе живем, — пожал плечами старик. — Нам тут не до садов и фонтанов. Если таки северяне, чтоб им хорошо жилось, решат напасть, так нас первым делом бить станут. Так что, мой дом — моя крепость.

— А что, могут напасть? — заинтересовался Пантор.

— Сколько себя помню, не нападали, — отозвался Колидр. — Но так еще во времена моего деда строили. Значит, была нужда. Таки была опасность. А раз один раз была, значит, и другой может быть.

— Железная логика, — усмехнулся Винсент.

— Традиция, заведенная предками, — с неожиданной серьезностью заявил старый прохиндей, — взялась не на ровном месте, молодые люди. Любая традиция может показаться неважной, глупой, устаревшей и надуманной. Но в основе каждой здравое житейское зерно. Уж это вы мене поверьте. Так что верность традициям не такая глупость, как вам, молодым, кажется.

Колидр свернул в очередной проулок. Улочка закончилась тупиком. Серые стены трех домов утыкались друг в друга. Окна начинались со второго, а то и с третьего этажа. Внизу располагались лишь массивные наглухо закрытые двери, больше походившие на ворота. От всего этого возникало ощущение, будто бы они попали в колодец.

— Постоялый двор, — в ответ на недоумение на лицах пояснил проводник. — Кстати, у меня есть традиция. Всякий раз, приезжая в город, я первым делом пью здесь сидр. Вы платите.

Постоялый двор, как назвал его Колидр, официально именовался не иначе как гостиница «Лучшая». Находилась она, как выяснилось, на противоположной окраине города. Пантор с таким обозначением согласен не был, видал он гостиницы и получше. Особенно в столице. Но, на всякий случай, смолчал. Отношение к постояльцам оказалось значительно лучше, чем можно было ожидать по внешнему виду заведения. Воротоподобные двери вели в огромный зал. Пустой и гулкий. Направо уходил пандус, возле которого караулили механики: видимо, вниз отгоняли мобили тех постояльцев, что добрались до «Лучшей» на колесах. Оттуда тянуло машинным маслом и свежим запахом, как после грозы, с каким обычно работает движитель. Разгуливая по залу, запахи смешивались с ароматами конюшни. Сеном и навозом несло слева. Оттуда к ним метнулся молодой мужчина в высоких кожаных сапогах. Подхватил лошадей, походя пообещав, что все будет в наилучшем виде.

Пантор потянулся было в карман, чтобы бросить конюху пару монет, но Колидр заметил движение. Старческие пальцы перехватили запястье. Маг поглядел на старика с удивлением. Проводник покачал головой.

— У нас это не принято. Можете обидеть.

— Что ж он, бесплатно работает? — шепотом спросил Пантор, кивнув в спину уводящего лошадей конюха.

— Нет, зачем же? Все включат в счет, когда вы будете выселяться. Таки поверьте, они себя не обидят.

Пантор едва заметно напрягся. Это не укрылось от глаз проводника. Старик мерзенько хихикнул.

— Не переживайте, молодой человек, вы здесь не надолго. И услуги этого заведения будут стоить вам дешевле, чем в столице.

Маг припомнил оговоренную сумму, которую должен был выплатить за переход через границу, а затем счет в одном из столичных ресторанов пару месяцев назад, и заметно успокоился. Цены в Дредстауне разительно отличались от Веролльских.

Колидр с прытью, которой за ним ранее не замечалось, метнулся через залу и поскакал вверх по узкой длинной лестнице, что вела на второй этаж. Проворству его позавидовал бы и двадцатилетний.

— Не иначе старику традицию поддержать не терпится, — пропыхтел в ухо Винс, который тоже едва успевал за разогнавшимся вдруг проводником.

Ступени завершились широкой площадкой. Лестница выпрыгнула в небольшой вестибюль. Запахи здесь стояли благородные и обстановка была на удивление изысканной.

По коридорам в две стороны уходили мягкие ковровые дорожки. Прямо устремлялась вверх еще одна лестница — широкая, с аккуратными перилами и также устеленная ковровой дорожкой. Стены украшали картины в дорогих рамах. В самом вестибюле стояли мягкие, обтянутые кожей диваны и аккуратные журнальные столики. Пахло деревом, кожей, дорогим табаком и еще чем-то едва уловимым. Пантор присвистнул и присел на диван.

— Молодой человек, вы таки не в лесу, чтоб вам быть здоровым, — покачал головой Колидр.

Сам он и выглядел, и пах так, словно неделями жил в том самом лесу, но держался гордо. Будто бы этот «постоялый двор», как он окрестил гостиницу, принадлежал если не ему, то его брату. Пантор безмолвно проглотил замечание и приготовился ждать. От нечего делать подцепил с журнального столика «Огни Вероллы», боясь увидеть там собственный портрет рядом с какой-нибудь Ионеей Лазурной. Но не обнаружил даже заметки о разыскиваемой чародейке. Пролистал газету от конца к началу, и с удивлением понял, почему. «Огни Вероллы» были месячной давности.

Ученик Мессера поглядел на старика с немым вопросом, тот лишь пожал плечами:

— Газеты до нас доходят с небольшим запозданием. Случись завтра переворот, мы узнаем не раньше, чем через несколько недель. А то и через несколько месяцев.

— Не стоит так говорить, — пожурил Пантор. — Про перевороты. Это опасно.

Колидр поглядел непонимающе.