Владимир Кузьменко - Древо жизни. Книга 2 Страница 27

Вместе с ним прилетели Рональд и ещё десять полицейских. Это были молодцы двухметрового роста, вооружённые на этот раз бластерами.

Генерал привёз с собой пакет, вскрыв который, Мария обнаружила в нем документ о признании Генриха Заманского-младшего приёмным сыном и законным наследником Генриха Заманского-старшего. Второй документ удостоверял её право на опекунство и распоряжение имуществом Генриха Заманского до его совершеннолетия.

– Дня через три сюда прибудут поверенные в ваших делах и введут вас во владение наследством. Вернее, официально вы уже можете распоряжаться имуществом. Вот ваша чековая книжка, – он протянул ей банковскую книжку. – Ваш счёт в банках в наличности и ценных бумагах составляет что-то около ста двадцати восьми миллиардов семисот миллионов. Поверенные должны вас только информировать о состоянии дел.

Он выжидательно посмотрел на Марию. Та поняла.

– Я согласна быть вашей женой, Дик, – просто сказала она.

– Тогда через три дня мы подпишем брачный контракт!

– Как вы хотите.

– Это ещё не все. Мне удалось, на основании посмертного письма Александра, добиться признания вас законной женой и вследствие этого четвёртая часть имущества Александра переходит непосредственно в вашу собственность. Остальные три четверти наследует ваш сын. Мне это стоило больших хлопот, но я хотел, чтобы вы в любом случае были обеспечены. Кто знает, что нас ждёт в будущем. Случись что-нибудь с вашим сыном или со мною…

– Спасибо, Дик. Я этого никогда не забуду.

– Я только хочу, Мария, чтобы вы знали. Я искренне полюбил вас. Вы умная женщина и должны понять, что одно другому не мешает. Наше деловое соглашение сделало нас союзниками и, я надеюсь, друзьями, но человек в нашем мире, как правило, одинок. Трудно жить, не доверяя никому на свете, – генерал говорил искренне и Мария это чувствовала.

– Поняв, что такое одиночество, – продолжал генерал, – начинаешь испытывать страшную тоску по действительно близкому человеку…

– Я, кажется, понимаю вас. Дик. Я постараюсь быть для вас именно таким человеком.

Через три дня брачный контракт был подписан, и Мария стала женой Дика.

Вскоре она поняла, что может полюбить своего нового мужа. Это не ускользнуло и от Дика. Будучи умным человеком, он не торопил события. Взяв себе за правило проявлять в отношении Марии, теперь уже его жены, внимание, такт и уважение, он значительно продвинулся в осуществлении своей цели, которую и не скрывал.

– Я побуду здесь ещё неделю, – сообщил он за ужином жене.

– Мне жаль, что ты так скоро уедешь, – вполне искренне сказала Мария. – Надеюсь, ты скоро вернёшься.

– Спасибо! Я рад, что ты так говоришь, – улыбнулся Дик. – Как только позволят дела, я немедленно приеду. Тебе пока следует оставаться здесь. Это даже хорошо, что долина сейчас отрезана от всего мира. Здесь ты будешь в полной безопасности.

– Мне разве что-то угрожает? – удивлённо подняла брови женщина.

– Не столько тебе, сколько твоему сыну.

– Ты меня пугаешь.

– Выслушай меня внимательно. У меня, как ты догадываешься, немало врагов.

– Это вполне естественно, – согласилась Мария. – Пост, который ты занимаешь…

– Теперь не только это, – нетерпеливо перебил её Дик. – Прости, пожалуйста…

– Ничего, продолжай.

– Вполне естественно, что весть о нашем браке скоро станет общеизвестной, если уже не стала. Понимая, что в моем распоряжении теперь оказались громадные суммы, меня будут опасаться ещё больше. А так как возможность использовать их зависит от того, жив ли твой сын или нет, то его постараются убрать.

– То есть убить? – побледнела Мария.

– Да! Если твой сын умрёт, то его состояние будет конфисковано. Ты не сможешь его наследовать, так как не состояла в браке с Генрихом. Я тут оставлю своих ребят, – продолжал он, – это преданные лично мне люди, проверенные не раз в деле. Я их снабдил оружием, которое не имеет даже армия. Спустя некоторое время сюда прибудет ещё партия моих людей. Тебя и твоего сына будут охранять тщательнее, чем самого императора. Но и ты должна быть осторожной.

– Что я должна делать?

– Ты не должна нанимать себе новых слуг. В крайнем случае, их я доставлю тебе сам. Фермеров, которые снабжают вас продуктами, я уже тщательно проверил.

– Мне жаль, что с ними так получилось, – вспомнила Мария события прошлого лета.

– Сами виноваты! Двоих так и не удалось спасти. Хочу отдать должное вашему бывшему управляющему. Он сам никого не убил, но парень, я скажу, что надо!

– Как там Ирина… Жива ли?

– Их след затерялся в лесах Канады. Думаю, что оба живы. Я давно знаю этого парня. Это один из лучших агентов Движения сопротивления. У него много имён, но среди своих он известен под фамилией Дубинин.

– Он что, русский?

– По-видимому. – Дик с минуту молчал. По его лицу было видно, что он хочет задать вопрос, но колеблется.

– Ты хочешь что-то спросить?

– Да, но ты можешь не отвечать… Вы надёжно спрятали тело Генриха? Я это спрашиваю потому, что остроумно подброшенная версия о его похищении при проверке не подтвердилась. Мне пришлось исправить допущенные вами ошибки, чтобы её окончательно подтвердить.

«Зачем он меня об этом спрашивает? Ему, очевидно, все известно. Но спрашивает… Следовательно, проверка… Теперь уже на искренность».

– Можешь быть спокоен! Тела его нет. Оно растворилось в ванной с едкой щёлочью, – ответила Мария и вся внутренне сжалась.

– Так я и предполагал. Это произошло, когда он избивал Ирину? Вошёл управляющий и…

– Нет, управляющего позвали, когда уже все было кончено… Это я его!..

– Ты?!! – впервые за все знакомство Мария видела такое неподдельное его удивление.

– Нет! – он наконец справился с волнением. – Ты действительно та женщина, о которой я мечтал всю жизнь! Я имею в виду не само убийство, – быстро пояснил он, – а то самообладание, с которым ты держалась после. Так ловко провести… И кого? Меня! Ну что же. Между нами нет теперь ничего невысказанного. Я вижу, что ты мне полностью доверяешь. Это очень важно! Доверюсь и я тебе, так как твоя помощь мне будет необходима, и я не хочу, чтобы ты действовала с «закрытыми глазами». Если ты не возражаешь, пройдём в кабинет.

В кабинете Мария обратила внимание на то, что вместо старого сейфа, разрезанного лучом бластера в ту памятную ночь, стоит новый, более массивный.

– Садись сюда, – он придвинул ей кресло и достал из кармана ключи. Открыв сейф, он вытащил из него чемодан.

– Вот это надо передать твоему бывшему управляющему, – сказал он. – Здесь часть тех денег, которые предназначались для выплаты выкупа за Генриха. Всего двести миллионов.

– Ничего не понимаю! Ведь Генрих мёртв!

– Постараюсь объяснить. Генриха, как было обусловлено, передал представителю правительства представитель Движения сопротивления.

– Не понимаю…

– Генрих сел в машину, – продолжал Дик, не обращая внимания на её крайне удивлённый вид. – Потом, на дороге в горах, произошёл несчастный случай. Лопнул передний левый скат и машина сорвалась в пропасть. Все это от начала и до конца фиксировалось на видеоплёнку с вертолёта, который сопровождал машину вплоть до аварии. В результате падения машины с высоты в три тысячи футов опознать трупы не представилось возможным. Но на видеоплёнке эксперты опознали Генриха, когда он шёл к машине и садился в неё. Погибли, кроме него, заместитель министра финансов и шофёр с двумя охранниками.

– Так эти деньги?..

– Выкуп за Генриха. Часть их мне пришлось израсходовать. Я думаю, ДС ко мне не будет иметь претензии. Видишь ли, я уже говорил, что пришлось исправлять некоторые ваши ошибки. Если бы элита не убедилась в том, что Генрих действительно похищен, то сюда прислали бы опытных криминалистов и тебе уже не удалось бы избежать мнемограммы.

Мария поняла, что Дик её спас, и с благодарностью дотронулась до его руки.

– Но дело не только в этом, – продолжал Дик, – мне действительно крайне необходимо, чтобы эти деньги попали к ДС и именно к Павлу.

– Но этими деньгами ты усилишь ДС!

– А мне и надо, чтобы оно стало действовать активнее.

– Я опять не пойму. Это же антиправительственная организация. Разве твои убеждения позволяют…

Дик встал с кресла и прошёлся по кабинету, затем остановился и стал смотреть на неё. Мария увидела, что глаза его смеются.

– Убеждения, моя милая, идеология и прочая дребедень – это фиговый листок, прикрывающий политику. Когда приходит время действовать, этот фиговый листок снимается, чтобы не мешал. Те же, кто неспособны к действию, а следовательно, к политике, всю жизнь носят такие фиговые листки, прикрывая ими свою политическую импотенцию. Поясню тебе. Чем выше активность ДС, тем шире простор для действий политической полиции, а следовательно, и для меня – её главы.

– Ты хочешь власти?