Андрей Щупов - Сонник Инверсанта Страница 27

— Вот-вот, хоть бы делом занялись. Все лучше, чем пить да лоботрясничать.

— Их там целая команда. — Испуганно проблеял Васяня. — Человек семь или восемь. В татуировках, с цепями на шеях.

— А у нас — не команда, что ли?

— У вас татуировок нет.

— Да черт с ними, с татуировками, главное нас мало. — Прикинул Игорек. — Вот если подождать, когда ребята с сенокоса подъедут…

— К тому времени эти ханурики и лодку спалят, и шашлыки съедят, и сами отсюда свалят… Эй, интеллигенты! — Димка зыркнул поверх греющихся на солнце спин. — Кто шпану бить пойдет?

Вопрос он поставил ребром, и увильнуть было невозможно.

— Вообще-то можно, — Генка, наш главный увалень, медалист по штанге, сосредоточенно поскреб костяшки. — Витек, ты как?

— А чего? Сходим, глянем, что там за фраера. Может, обмылки какие…

Бодрая формулировка мгновенно разрядила атмосферу. Одно дело собираться на бой — в чистое переодеваться, с милыми прощаться, — и совсем другое, когда зовут просто посмотреть на «обмылков».

— Значит, еще двое! — продолжал считать Димка. — Петьку берем, Серого разбудим, вот уже и шестеро.

— Опять ведь побьют, — боязливо пробормотал рыбак.

— Не тушуйся, дед! — Витек вдохновенно натянул штаны, намотнул на кулак кожаный ремень. — У меня вон зуб шатается, может, выбьют.

Димка тоже поднялся с земли, азартно отряхнулся.

— Главное, не рассусоливать — первыми налететь и сразу по рогам!

— По рогам — это да-а…

— Ребят, мне бы только это — штаны переодеть, я же в костюмных! — засуетился Игорек.

— Тогда не успеешь.

— Вот блин!..

— Вы там осторожнее! — напутствовала нас Томка. — Сильно-то их не бейте.

Наивная, она даже не сомневалась в нашей праведной силе.

— Учи ученых…

С осознанием важности задуманного, мы вышли со двора, гурьбой двинулись по деревенской улочке. Поднявшись с завалинки, следом заковылял Мотя-колченогий.

— А ты куда, старая задница? — рассердился Васяня.

— Так это… Посмотреть.

— Ишь ты, прямо как в кино! — восхитился Лева. — Ничего, пусть идет. Мы билетами не торгуем, — для количества сгодится.

Уже через пяток минут мы вышли на берег, гневно потрясая кулаками, заскользили по песку вниз. Пылающий костер был прямо перед нами. Витек с Геной в качестве главной ударной силы тут же устремились вперед. Этим бронзовотелым ребятам, кажется, и впрямь не терпелось испытать свои свежие мускулы. Мы напротив — не слишком спешили, а потому отлично рассмотрели начало баталии. Наши архаровцы приблизились к чужакам, и здоровенный парень, почти мужик, после кратких и энергичных переговоров набросился на друзей с кулаками. Увы, драться он, как оказалось, умел. Уже через несколько секунд Витька с Генкой оказались на земле, и мы поневоле сбросили темп.

— Але, наших бьют! — встревожено пискнул колченогий Мотя и юркнул за спину ближайшего студента.

— Во, блин, влипли! И силы, главное, уже неравные. — Игорек вздохнул. — Их семеро, нас четверо

— Силы — ерунда, у нас стратегия дурацкая! — подосадовал Димка. — Я ведь сразу говорил: надо было всем скопом наваливаться, а мы растянулись аж по всей улице.

— Чего делать-то, мужики? Я ведь брюки даже не переодел, — чуть не плакал Игорек. — А ну как порвут? В чем на лекции-то буду ходить?

Я хмуро кивнул в сторону Моти.

— А ты вон ему отдай. Пусть пока подержит.

Игорек послушно начал стягивать с себя брюки. Его молочно белые ноги сейчас казались нам особенно худосочными. Мы все глядели на него и делали вид, что не замечаем приближающегося противника. А между тем, потоптавшись на Генке с Витькой, враг деловито начал окружать и нас. Двое покручивали в руках тяжеленными цепями, а один подобрал с земли увесистое полешко.

— Ну, что? Кто тут еще граблями собирался помахать?

— Какие грабли? Вы о чем, мужики? — Димка Павловский картинно всплеснул руками. Было видно, что драться ему окончательно расхотелось. Теперь он уже пылал желанием договориться. — Нормально побазарим и разойдемся.

— Да ты никак мохаешь? — детина ловко сграбастал Димку за горло. Пальцы у него оказались сильными, и Димка тут же захрипел.

Наверное, можно было еще повилять хвостом и попытаться уладить дело миром, но я вдруг представил себе, какими мы вернемся назад к Томке и какими глазами на нас будут смотреть те же деревенские, и все разом встало на свои места. Мне даже не пришлось преодолевать себя, — я попросту понял: вернуться ни с чем для меня во сто крат страшнее, чем быть побитым.

Старое правило о том, что в толпе нужно бить самого сильного я, конечно же, знал. Именно так я и решил действовать.

В то время, как здоровенный детина тискал и мял шею Димки Павловского, я шагнул к нему сбоку и со всего маху треснул противника по уху. Треснул так, что зазвенело в моем собственном затылке.

Скорее всего, мне просто повезло. Я угодил в нужную точку, и детина рухнул, как подкошенный.

Сипло дыша, Димка растер шею, удивленно взглянул на упавшего.

— Аут! — прокомментировал он и тут же взял инициативу в свои руки. — Ты что, сдурел, Петро? А если он кони двинет?

— Не двинет, — я едва сдерживал стон. Кисть ныла и грозила напрочь отвалиться.

— Ну? Чего встали? — Димка уже смотрел на врагов взором будущего гипнотизера. — Без врача не обойтись, так что забирайте своего придурка и сваливайте.

— А они еще хотят! — фальцетом неожиданно выкрикнул Игорек. Все лето он перелистывал самоучитель по карате и только теперь до него дошло, что звездный час его пробил. Выписав в воздухе странный вензель, он смешно провернулся телом и тощей своей ногой завез в живот ближайшему увальню. Наверное, это уже нельзя было именовать везением, — скорее всего, удар и впрямь оказался не слабым. По-детски ойкнув, увалень схватился за живот и плюхнулся задом на песок. Глаза его обморочно закатились, изо рта выползло сдавленное ругательство.

Это и стало переломным моментом. С криком: «мочи гадов!» Димка бросился на врага, и следом за ним в атаку пошла вся команда: Серый, я, Васяня и даже колченогий Мотя. Оклемавшиеся Генка с Витьком тоже присоединились к общей свалке.

Легкой победы не получилось, но мы все-таки загнали чужаков в воду. Троих взяли в плен, остальных заставили плыть на тот берег. Брюки Игорька колченогий Мотя так и не уберег, и Павловский нахально забрал штаны одного из побежденных.

— Компенсация! — пояснил он. — Слыхали такое слово?

— Брюки — что, главное, зуб выбили! — сокрушался Витек.

— Ты же сам хотел, чтобы выбили.

— Так ведь не тот выбили! У меня слева болел, а они справа вышибли.

— Какие проблемы! Попроси Петра. У него удар пушечный — так вдарить, что вся челюсть вылетит…

Как бы то ни было, но возвращались мы героями. Все девушки в этот вечер были наши, и неудивительно, что одной из них оказалась Наталья. Ей понравился мой синяк, а мне понравилась ее улыбка. Мы замерли всего в паре шагов от того, чтобы не влюбиться друг в друга окончательно. Любви помешал все тот же чертов парторг. Заехав к нам через пару дней, он, конечно же, разузнал про драку и поспешно услал нас из колхоза. Тем не менее, именно то давнее лето ассоциировалось у меня с неувядающей юностью. Сломанная кисть скоро зажила, а ощущение всеобщего обожания не покидало еще достаточно долго…

Проснувшись, я повернул голову и разглядел точеный профиль Натальи. Прошла секунда, другая, и укутанное полусумраком лицо девушки начало неуловимо меняться. То есть это мне так почудилось. На деле же ничего не изменилось, просто пришло понимание, что рядом со мной лежит не Наталья, а Ангелина. В просторечии говоря — Анна…

Глава 4 В розовом кусту, в поисках Нектара…

На утро человечек пропал, и поминать о нем я, разумеется, не стал. На Анну же я смотрел уже несколько иначе. Некий перелом, что наметился ночью, сыграл решающую роль. Не знаю, что она думала обо мне, но в моих собственных мыслях разброда стало явно меньше. Это было удивительно, но за одну-единственную ночь она успела стать своей, словно и впрямь впитала в себя крупицу той давней студенческой любви.

Наконец-то я сумел определить и ее условный статус — наверняка, дочка или племянница какого-нибудь из местных бонз. Отсюда и царственные замашки, и фантастическая квартира, и впечатляющая экзотика на фотографиях. Чепуху же, касающуюся ее возможного студенчества, намерения убить меня и выброшенного в урну пистолетика, я списал в файл необъяснимого — в корзину, в которую заглядывать пока не хотелось. До поры до времени там хранились тарабарщина с языком, исчезнувший подъезд, мой ночной мужичок в шинели и еще около десятка несуразностей… Что касается моего предшественника, то здесь в поисках правды я особенно не продвинулся. По понятным причинам желания расспрашивать о нем у меня не было. Тем не менее, этого субъекта я определил, как рыбку из семейства прилипал. В самом деле, склеил благополучную девочку и сел «на хвост». Иначе, какого бы черта стала она его возить с собой?