Млечный путь № 1 2017 - Песах Амнуэль Страница 29

– Не представляю, как можно жить в мертвых домах, – покачал головой Влад, вероятно, и в самом деле не слишком многое понявший из слов гостя. Кларк, в свою очередь, сообразил, что «ковер» под его ногами – на самом деле не ковер, а что-то вроде сухого и пушистого мха. «Вряд ли у нас здесь найдутся клиенты, – подумал он. – Хотя, конечно, все равно им нечем платить».

Мысли Стивенсона, видимо, развивались в похожем направлении, поскольку он спросил: – Ну и как тут идет ваш бизнес?

– Бизнес? – не понял Влад.

– Мой товарищ имеет в виду – как дела на ферме? – пояснил Кларк. – У вас же тут ферма, верно?

– Хорошо, – ответил хозяин и вновь улыбнулся. – А как еще могут идти дела?

– Ну... раньше здесь жило и работало больше народу, верно? – спросил Кларк, окидывая взглядом длинный стол.

– Ну... в прежние годы наша семья бывала и больше, – признал Влад, кажется, без особой охоты. – Но сейчас здесь только я, мой брат и Лана.

– И Ахмет? – уточнил Кларк. Ему вдруг представилось, что Ахмет мог быть не реальным обитателем хутора, а плодом воображения девочки. Но хозяин лишь подтвердил с очередной улыбкой:

– И Ахмет, конечно.

– Вы ведь торгуете с соседями? – продолжал светскую беседу Кларк, желая узнать, есть ли тут хоть какая экономика, или одно только натуральное хозяйство. Когда еда растет прямо на собственном потолке, нетрудно поверить во второе. Хотя, конечно, не клубнями едиными...

– А как же, – кивнул Влад. – На хомок всегда есть спрос. Они хорошо плодятся и быстро растут.

– Здесь поблизости есть город? – осведомился Стивенсон. – Или хотя бы большая деревня?

– Нет, – покачал головой Влад. – Зачем города, если можно жить на природе?

– Ну... хотя бы чтобы было где проводить ярмарки. Куда съезжаются продавцы и покупатели. – «Раз уж у вас тут нельзя просто заказать товар через Сеть», добавил Стивенсон мысленно.

– Есть места, где проходят ежегодные праздники, – ответил Влад. – Люди поют, танцуют, читают стихи и все такое. Ну и заодно заключают всякие соглашения – торговые там, или насчет свадьбы. Но туда собираются только на праздники. Обычно там никто не живет. Ну и, конечно, когда кому-то что-то надо, он может не ждать праздника, а сразу приехать на нужный хутор. Все же соседи друг друга знают.

– А какое-нибудь правительство у вас тут есть? – поинтересовался Кларк.

– Правительство?

– Ну... начальство. Управляющие. Люди, которые устанавливают законы для всех и следят за их соблюдением.

– Не-ет, – затряс головой Влад. – Зачем? Это же насилие! Каждый сам себе закон. Хомки вон и то сами пасутся, им пастух не нужен. А люди же не хомки, верно я говорю?

– А если кто-нибудь, ну, к примеру, захочет украсть у тебя хомку?

– С чего бы ему делать такую глупость? – удивился хозяин. – Во-первых, кто же захочет огорчать соседа? А во-вторых, зачем? Если он попросит, я ему и так дам.

– Бесплатно?

– Отчего не дать, если другому нужно, а у тебя лишнее? В следующий раз я у него что-нибудь попрошу. Или не у него, у кого-нибудь еще. Есть чем – платишь, нет – просишь так. В другой раз у тебя попросят. Главное ведь – жить в мире и не обижать соседей, верно?

– Хмм... – протянул Кларк.

– А у вас разве не так?

– Почти, – поспешно заверил Стивенсон, пиная под столом Кларка ногой. – Просто у нас там, ээ... больше народу, ну и попадаются, ээ... не совсем хорошие люди. Но это исключения. Мы-то, конечно, не такие.

– Что-то Ланка долго на кухне возится, – произнес Влад, помолчав. – Пойду проведаю, как у нее дела.

– Ну, что я говорил? – произнес Кларк, едва хозяин вышел. – Военная база суперагрессоров превратилась в колонию хиппи.

– Хиппи?

– Ну... были такие в позднем средневековье. Тоже любили ходить босиком, петь песни и проповедовать ненасилие, единство с природой и жизнь без государства.

– И по-твоему, такое в самом деле может работать?

– В условиях низких технологий и избытка ресурсов – почему нет? Когда еда растет на потолке, а хомок даже пасти не надо. А никаких более сложных задач у них тут не имеется.

– Да, но... человеческая природа есть человеческая природа. Не верю, что у них тут совсем не находится... ну, если не воров, если здесь это и впрямь бессмысленно, то каких-нибудь дебоширов или, к примеру, насильников. Или тут женщины тоже никому не отказывают, чтобы «не обижать соседей»? Хотя и в этом случае нашлись бы какие-нибудь извращенцы, которым нужно именно насилие...

– Кажется, я знаю, что здесь произошло, – ответил Кларк. – Вирус усиливал агрессию, так? Но не создавал ее с нуля. Поэтому все, кому было что усиливать, и впрямь перебили друг друга. А остались только те, кто был начисто лишен агрессивности. Наверное, пара процентов таких есть в любой популяции – даже на достаточно крупной военной базе среди обслуживающего персонала, или даже среди солдат, если их призывали насильно. И теперь тут живут только носители этого генотипа. В некотором роде, стерильное общество...

– В биологии «стерильный» значит «бесплодный», – припомнил Стивенсон. – И, сдается мне, не зря. Вся эта... пасторальная утопия не способна ни на какой прогресс. Напротив – они растеряли все технологии... возможно, даже уничтожили их сознательно. Я не уверен, что погром на базе, о котором ты говорил, устроили агрессоры, а не эти вот пацифисты. Для которых наука и техника – это зло, насилие и война. Может, Влад запрещает дочери ходить на базу именно поэтому, а не потому, что боится, что она наколет ногу на какой-нибудь обломок. И через тысячу лет они будут точно так же жить в тростниковых лачугах и доить хомок.

– Теперь уже не будут, – возразил Кларк. – Мы вернем их в цивилизацию.

– Если сами сумеем отсюда выбраться, – мрачно напомнил Стивенсон.

– Ну, если мы не сумеем найти исправный – или хотя бы ремонтопригодный – гиперпередатчик, это займет больше времени, – ответил Кларк. – Но комп нашего корабля набит знаниями. Которые теоретически позволяют воссоздать технологии,