Глеб Исаев - Классик (Городское фэнтези) Страница 30

— Сколько процентов прибыли мы получим, если скинем их сейчас? — поинтересовался испанский предприниматель у брокера. Француз сосчитал и доложил. — Почти сто процентов. Леха перевернулся на шезлонге, опасаясь обгореть, поправил ноутбук, и негромко произнес. — Мишель. А вот сейчас вы обязаны продать все и ждать моей команды. Все поняли. Не слушая вполне обоснованных возражений, отключился. Он закрыл глаза и начал восстанавливать в памяти виденный в бытность его тенью командора реестр акционеров. Набил информацию в компьютер и включил обработку массива. А сам набрал код земли обетованной, и, услышав скороговорку бывшего компаньона Олега Владимировича, представился. — Здравствуйте, вы меня должны помнить, наверняка синяк от того неловкого толчка у вас был достаточно долго. Но мне от гостинца, предназначенного вам, было куда больнее. Абонент замер и настороженно произнес: Я могу ошибаться, но, кажется, есть только один человек может мне об этом напомнить.

Леха, хмыкнул. — У меня тоже хорошая память. Я даже ваши реквизиты запомнил. И совершенно точно.

— Ну да, ну да, — соображая, что может означать внезапный звонок неожиданного доброхота, — пробормотал собеседник.

— Я знаю, у вас на руках десять процентов акций той самой компании. Надеюсь, вы следите за рынком? — Задал риторический вопрос Алексей. — Так вот, мой вам совет: пора от них избавляться. Можете, конечно, пропустить мои слова мимо ушей, ваше право. Однако через пару часов это будет уже неважно. Будет поздно. Уж поверьте мне. Все, заболтался. Удачи вам в бизнесе.

— Стойте, стойте, нельзя же так, — заспешил Кац, лихорадочно просчитывая ситуацию. Однако в трубке запиликали сигналы отбоя. Леха не боялся, что его вычислят по координатам телефона. Им сейчас вовсе не до того.

— Если все как я думаю, через час бесплодных попыток выяснить ситуацию, он сдастся и скинет свой пакет. А этот вброс унесет стоимость акций Юнион ойл в такой минус, что страшно представить. Хотя, благодаря моей интервенции, они и так просели на сорок пять процентов.

А Соломон, лихорадочно бегая по своему роскошному кабинету, пытался сообразить, как отнестись к неожиданному звонку. ' Неизвестный благодетель, спасший его жизнь, и подаривший двести миллионов, не мог быть одиночкой. Это абсурд. Все указывало на то, что за ним дружественная сила. Но тогда это могут быть только наши, засекретились, чтобы не отслеживалась связь. Или? Хотя вполне логично. Интересы фирмы Соломона наиплотнейше соприкасались с интересами определенных государственных структур. И вскрыть свою заинтересованность эти структуры не имели права ни при каких условиях, но и наблюдать за крахом они, имея полный доступ к информации, не станут.

"Выходит меня подстраховывал наш человек. — Сообразил предприниматель. Ангел, так сказать, охранитель. И этот звонок еще одно звено в цепи его действий? Времени совсем мало, а выяснять… Только на связь уйдет полдня.

Решение созрело за десять минут до истечения контрольного срока. Моисей отдал приказ — продавать. Звонок маклера разбудил задремавшего под мягкими лучами Алексея. Сеньор Андреас, они рухнули, и падают. Кто-то скинул контрольный пакет, сейчас пойдет цепная реакция, подтянуться мелкие игроки. Что делать?

Леха глянул на часы. И весело, пугая пожилых отдыхающих изобразил длину хвоста, пойманного из рук Каца, окуня. Знатный рыбчик. — Улыбаясь произнес Алексей. Ай, молодец Моисей Яковлевич. Повелся'. Не зря выходит я тебя прикармливал.

— Значит так, Амиго. Ждете еще пять минут и начинайте скупать. На все деньги. Разом. А выходите из торгов. Поняли? Уже вовсе запутавшийся, контрагент, понимая только одно, что он влип в крупную аферу, ответил коротко: Есть. Но у меня условие. Перевести мой процент в фиксированную сумму.

Вы потеряете крупную сумму. — Предупредил Алексей, внутренне усмехаясь.

Брокер видимо тоже вспомнил пословицу про журавля в небе. Значит решили, слушая в трубке настойчивое сопение биржевого маклера, переспросил Леха. — Ну вам виднее. Договорились. Переведите свои пятьсот тысяч сейчас. И покупайте. — Он вырубил телефон.

Моисей, как и десятки более мелких владельцев не знали одного. Кроме полутора сотен мелких инвесторов в реестре акционеров совладельцем компании Юнион Ойл был небольшой питерский банк. Весьма, впрочем, известный нынешнему лидеру.

Дела прошлые, но этот собственник, ни при каких раскладах, не позволит упасть компании, фактически обеспеченной всей мощью государства.

И когда они поймут, что Моисей соскочил, то предпримут все, чтобы восстановить стоимость. Как они это сделают неизвестно, но это произойдет. Через полчаса Мишель встревожено сообщил о покупке. Итого в руках никому неизвестной брокерской компании, представляющей интересы некоего испанского гражданина оказалось Двадцать пять процентов акций. Контрольный пакет, говоря по простому, Все. Амба.

Вышло, что рухнувшую до пола компанию поднял никому неведомый игрок.

Расклад, который потом определят экономисты и аналитики покажет, что инкогнито просчитал все с иезуитской точностью, словно сам участвовал в передвижении пакетов. И выбрал именно тот момент, когда смешной суммы в пятнадцать миллионов евро хватило, что бы приобрести контрольный пакет миллиардной компании. Но это после. А на сегодняшний день Алексей был владельцем акций, стоящих, фигурально выражаясь, чуть дороже бланков, на которых они были напечатаны.

Взрыв сверхновой произошел на следующий день, когда средства массовой информации сообщили о подписанном в Кремле постановлении о принятии срочных мер по укреплению нефтедобывающей отрасли. А основным исполнителем и получателем всех полномочий стал не кто иной, как Юник Ойл. А это значило, что за компанией стоит не только кучка акционеров, а и весь стабфонд и административный ресурс. Да легче сказать чего не было. Акцизов на реализацию табачных изделий им точно не выдали. Но на фоне квот и льгот по экспорту это было даже не смешно. Такого прыжка биржа новой эпохи еще не знала.

Акции готовы были покупать все. За любые деньги. Мишель. — Диего отодвинул трубку от уха. Его собеседник кричал так, что дребезжал микрофон. Сеньор Андреас, я не… вы… Это невозможно. Простите. Я готов на половину процента. — Пытался "провернуть фарш обратно" кусающий локти француз.

Вы заработали не менее миллиарда. Ну в смысле, стоимость фирмы куда больше, но мне уже поступили закрытые предложения с той стороны океана и с ближнего востока на такую сумму. И они готовы торговаться.

— Ладно, — понимая, что загонять в угол брокера не стоит, Алексей отнесся к его ренегатству благодушно. — Бог с ним. Полтора процента, как договаривались. Но только, больше без выходок. — Предупредил он облагодетельствованного агента.

Операция еще не закончилась, и портить отношения с брокером не входило в планы новоявленного миллионера.

Леха дождался, когда схлынут восторги, произнес. Если будут пытать — кто поручитель, ссылайтесь на коммерческую тайну. Никому не отказывайте, набивайте цену, но и не обещайте открыто. И еще, пусть информация просочится в прессу. Как о почти решенном. К примеру, для арабов. Как, возможно? Ошалевший брокер, пискнул в знак согласия, и отключился. Сумел только произнести. — Я перезвоню.

Леха, конечно, понимал, что стать владельцем монстра, обеспечивающего поступление заметной доли российского ВВП, ему ни кто не позволит. Хотя бы потому, что, ни беглый преступник Алексей Бессонов ни мифический Диего Андреас не могли объявить о своих правах. Но заработать было вполне реально. И уж вовсе не на стороне.

— Я все же патриот. — Улыбаясь, произнес вслух, Алексей.

Он покосился на соседок, подмигнул, и вновь потянулся к ноутбуку. Подумал с легким беспокойством: Ох, не заиграться бы.

Письмо по знакомому уже адресу, в который он отправил часть документов с яхты начал просто.

Уважаемый Гаврила Петрович.

Мое первое письмо вы получили, и надеюсь, в проигрыше не остались.

Питая глубокое уважение к Вам, и являясь гражданином своей страны, я предлагаю приобрести контрольный пакет фирмы Юник Ойл.

Я вовсе не собираюсь пользоваться ситуацией и заламывать цену, но считаю, что стоимость ее сейчас неизмеримо выше рыночной. И поэтому обращаюсь к Вам.

Поступившие предложения заставляют меня наступить на горло собственной жадности. Но… ни Арабам, ни к господину Кацу. Как патриот своей страны, и вообще…, я предлагаю вам это право эксклюзивно.

Моя цена: Восемьсот миллионов евро. Не сомневаюсь, вы понимаете, начни я аукцион, она вырастет в несколько раз. Впрочем уже сейчас за пакет акций готовы заплатить Более миллиарда. Реквизиты моего поверенного, я сообщу после получения принципиального согласия. Срок рассмотрения предложения сутки. Надеюсь, что мне не придется переступать через свой гражданский долг а.