Джек Вэнс - Умирающая Земля Страница 32

— Это обстоятельство, без сомнения, не оставили без внимания, — согласилась девушка.

Гайял обозрел горизонт.

— Так давай не пойдем в Музей человечества, давай обхитрим неведомую судьбу и уйдем в горы, а оттуда — на юг, в Асколез. Жажда познания никогда в жизни не заставит меня отправиться навстречу верной погибели.

Она покачала головой.

— Думаешь, эта хитрость нам удастся? Глаза сотни воинов будут сопровождать нас до тех пор, пока мы не вступим под своды музея. Если же попытаемся уклониться, нас привяжут к столбам и станут дюйм за дюймом заживо снимать кожу, а потом засунут в мешки с тысячей скорпионов. Таково наказание, которое предписывает наш обычай, за всю историю оно приводилось в исполнение двенадцать раз.

Гайял расправил плечи и решился поведать свою историю.

— А, была не была — Музей человечества много лет был моей целью. Ради этого я покинул Сферру, так что теперь отыщу Хранителя и заполню пустоту в моем мозгу.

— На твою долю выпала величайшая удача, — сказала Ширл, — твое заветное желание исполнится в самом скором времени.

Гайял не знал, что на это ответить, и некоторое время они шагали в тишине. Потом он нарушил молчание.

— Ширл?

— Да, Гайял из Сферры.

— Нас разделят и разлучат друг с другом?

— Не знаю.

— Ширл?

— Да?

— Если бы мы с тобой повстречались под более счастливой звездой…

Он умолк.

Ширл шагала молча.

Спутник спокойно взглянул на нее с непроницаемым видом.

— Ты молчишь.

— Но ведь ты ни о чем не спрашиваешь. — Она опустила глаза.

Гайял устремил взгляд перед собой, на Музей человечества.

Некоторое время спустя она коснулась его руки.

— Гайял, мне страшно.

Гайял опустил глаза, и в мозгу у него забрезжил огонек.

— Видишь стежку в лишайнике?

— Да, а что?

— Это стезя?

— Путь, проложенный множеством ног. Так что… да, это стезя.

— Вот наше спасение, если я не дам увлечь себя с пути. Вот только ты… что ж, мне придется защищать тебя, не отходи от меня ни на шаг. Тебя следует окружить заклятием, которое меня защищает, быть может, тогда мы останемся в живых, — со сдержанным ликованием в голосе проговорил юноша.

— Давай не будем тешиться иллюзиями, Гайял из Сферры, — печально улыбнулась Ширл.

Но чем дальше они уходили, тем более заметной становилась стезя и тем крепче уверялся в успехе Гайял. Увеличивались и развалины, где некогда возвышался Музей человечества; вскоре они заслонили от взглядов горизонт. Если когда-то здесь и существовало хранилище мудрости, теперь ничто не указывало на это. Перед ними расстилалась просторная площадка, выложенная плитами из белого камня, покрытыми меловой пылью и изрезанными трещинами, сквозь которые пробивался бурьян. Площадку окружали массивные каменные глыбы, выщербленные, крошащиеся, обвалившиеся на разной высоте. Некогда на них покоилась огромная каменная крыша, теперь же от нее не осталось и следа, да и стены превратились в воспоминания о далеком прошлом.

Перед путниками предстала лишь площадка, окруженная обломанными колоннами, открытая ветрам времени и лучам остывающего красного солнца. От людей, создавших музей, не осталось даже пылинки, так глубоко было забвение.

— Подумай только, — сказал Гайял, — подумай о бездне знаний, которые когда-то покоились здесь, а теперь обратились во прах — если, конечно, Хранитель не спас их.

Ширл боязливо оглянулась по сторонам.

— Я все больше думаю о портале и о том, что нас ожидает… Гайял, — прошептала она. — Мне страшно, очень страшно… Вдруг нас разлучат насильно? Вдруг нам уготованы пытки и гибель? Меня терзают кошмарные предчувствия…

У Гайяла перехватило дыхание, но он вызывающе оглянулся по сторонам.

— Пока я дышу, а в моих руках есть силы сражаться, никто и ничто не причинит нам зла.

— Гайял, Гайял, Гайял из Сферры, — негромко простонала Ширл. — Ну почему ты выбрал меня?

— Потому, — отвечал Гайял, — что мой взгляд влекло к тебе, как бабочку-нектарницу к цветку гиацинта, потому, что ты была самой красивой из всех и я считал, что тебе уготована завидная доля.

Ширл судорожно вздохнула.

— В конце концов, если бы ты сделал другой выбор, на моем месте очутилась бы другая девушка, ничуть не менее испуганная… Вот портал.

Гайял склонил голову и храбро шагнул вперед.

— Идем же навстречу судьбе.

Портал вел к двери из тусклого темного металла. Гайял уверенно постучал кулаком по небольшому медному гонгу сбоку от нее. Дверь, заскрипев петлями, распахнулась, в лицо им ударил холодный воздух, пахнущий подземельем. Но сколько они ни вглядывались в черноту проема, так ничего и не разглядели.

— Эй, внутри! — крикнул Гайял.

— Проходите, проходите вперед. Вас ждут и вам рады, — раздался негромкий голос, дрожащий и прерывистый, словно после долгих рыданий.

Гайял вытянул голову, напряг зрение.

— Дайте нам свет, чтобы мы не сбились с дороги и не упали.

— В свете нет необходимости, везде, где бы ни ступила ваша нога, появится дорога, таков уговор с Творцом путей, — было им ответом.

— Нет, — уперся Гайял, — мы хотим видеть облик нашего хозяина. Мы явились сюда по его приглашению, самое малое, на что мы можем рассчитывать как его гости, это свет. Ноги нашей не будет в этом подземелье, пока не станет светло. Знайте, мы пришли сюда в поисках знаний и потому требуем почтительного к себе отношения.

— Ах, знания, знания, — печально прошелестел голос. — Будут вам знания, во всей полноте — знания о множестве удивительных вещей, о да, вы будете плавать в волнах знаний…

— Вы — Хранитель? — перебил печальный бесплотный голос Гайял. — Я прошел сотни лиг, чтобы поговорить с Хранителем и задать ему вопросы, мучающие меня.

— Ни в коей мере. Одно имя Хранителя мне ненавистно, он — вероломное ничтожество.

— Кто же тогда вы?

— Я — никто и ничто. Я — абстракция, ощущение, эманация ужаса, липкая испарина кошмара, отголосок в воздухе затихшего крика.

— Вы говорите человеческим голосом.

— А почему бы и нет? То, что я говорю, близко и дорого любому человеку.

— Ваше приглашение не столь уж и заманчиво, — проговорил Гайял вполголоса.

— Не важно, не важно. Вы должны войти, войти в темноту без промедления, ибо мой повелитель, то есть я сам, начинает злиться.

— Если будет свет, мы войдем.

— Стены музея никогда не видели ни единого проблеска света, ни единого дерзкого факела.

— В таком случае, — заявил Гайял, вытаскивая искрящийся кинжал, — я переделаю ритуал встречи. Видишь, теперь эти стены узнали, что такое свет!

Рукоять кинжала озарила мрак резким светом, призрак, возвышавшийся перед ними, с пронзительным криком распался на мерцающие ленточки, словно порванная мишура. В воздухе блеснули несколько пылинок, и от духа не осталось и следа.

Со смехом и дрожью в голосе Гайял продолжил беседу:

— По правде сказать, не знаю… Мне с трудом верится, что норны привели меня из милой Сферры через леса и горы на эту бесплодную северную пустошь, только ради того, чтобы я сыграл роль бессловесной жертвы. Слишком сомнительная судьба.

Он поводил кинжалом направо и налево, и они увидели вход в темницу, высеченную в твердой скале, с чернеющим провалом. Гайял быстро прошел по площадке, опустился на колени и прислушался. До него не доносилось ни звука. Ширл смотрела на него глазами точно такими же черными и бездонными, как и сама яма.

Склонившись над бездной с кинжалом, он увидел шаткую лестницу, уходящую вниз, в темноту, и собственную тень, принявшую в тусклом свете столь причудливый облик, что юноша захлопал глазами и отшатнулся.

— Что тебя испугало? — спросила Ширл.

Гайял распрямился, обернулся к ней.

— Мы с тобой на какое-то время остались без присмотра, и нас гонят вперед разные силы: тебя — воля твоего народа, меня — тяга, одолевающая с тех самых пор, как я сделал первый вдох… Если останемся здесь, то, скорее всего, погибнем. Если же отважно двинемся вперед, то получим шанс на спасение. Я предлагаю собраться с духом, спуститься по этой лестнице и отыскать Хранителя.

— Но существует ли он?

— Дух поносил его весьма горячо.

— Тогда вперед, — выдохнула Ширл.

И они начали спускаться по лестничным пролетам, наклоненным под самыми разнообразными углами, по ступеням различной высоты и ширины, ни на миг не утрачивая сосредоточения. Назад, вперед, вниз, вниз, вниз, и только полосатые тени зловеще и причудливо метались по стенам. Лестница привела в помещение, как две капли воды похожее на вестибюль наверху. Перед ними чернел еще один портал, затертый кое-где множеством рук до блеска. На стенах с обеих сторон виднелись бронзовые таблички, покрытые непонятными письменами. Гайял толкнул дверь, преодолевая небольшое сопротивление холодного воздуха, который с легким свистом хлынул в образовавшуюся щелку, но стоило приоткрыть дверь побольше, и свист утих.