Роберт Силверберг - Замок лорда Валентина (сборник) Страница 34

Фургон неожиданно остановился, и Слита резко бросило вперед, а кусок мягкого сочного плода двикки шлепнулся Валентину в лицо. Смеясь и моргая, Валентин вытер лицо и увидел, что все собрались в передней части фургона и что-то разглядывают, попеременно высовываясь между сидевшими на козлах скандарами.

— Что там? — спросил он.

— Птицеядная лиана перегораживает дорогу, — печально ответил Виноркис, — Великанша сказала правду.

Действительно, толстая, крепкая красная лиана под разными углами тянулась от одного папоротникового дерева к другому, образуя широкую, прочную и упругую сетку. Лес по краям дороги был здесь совершенно непроходимым. Фургону там не проехать.

— А разрезать ее можно? — поинтересовался Валентин.

— Мы сделали бы это энергометами за пять минут, — отозвался Залзан Кавол. — Но посмотри туда.

— Лесные братья, — шепнула Карабелла.

Они были повсюду: толпились в лесу, свисали с каждого дерева — хотя и держались на расстоянии почти ста ярдов от фургона. Вблизи они казались менее похожими на обезьян, а больше напоминали дикарей разумной расы. Это были маленькие голые существа с гладкой голубовато-серой кожей и тонкими конечностями. Узкие вытянутые головы не имели волос, лбы скошены, шеи — длинные, тонкие и хрупкие, тела — худые и костлявые, с впалой грудью. У всех — у мужчин и у женщин — с бедер свисали тростниковые трубочки для метания стрел. Лесные братья указывали на фургон и переговаривались, издавая слегка шипящие и свистящие звуки.

— Что будем делать? — обратился Залзан Кавол к Делиамберу.

— Наймем женщину-воина.

— Никогда!

— В таком случае будем сидеть в фургоне до конца дней или вернемся в Дюлорн и поищем другую дорогу.

— Мы могли бы договориться, — сказал скандар. — Иди туда, колдун. Поговори с ними хоть телепатически, хоть на обезьяньем языке, хоть на вруунском, на любом — лишь бы сработало. Скажи им, что у нас важное дело в Мазадоне, что мы должны дать представление на похоронах герцога, что если они нас задержат, то будут строго наказаны.

— Скажи им сам, — спокойно ответил Делиамбер.

— Я?

— Любой из нас, выйдя из фургона, рискует получить стрелу. Я уступаю эту честь тебе. Может, их пленят твои размеры, и они будут приветствовать тебя как своего короля, а может, и нет.

Залзан Кавол сверкнул глазами.

— Ты отказываешься?

— Мертвый колдун, — сказал Делиамбер, — вряд ли будет тебе полезен. Я кое-что знаю об этих созданиях. Они непредсказуемы и весьма опасны. Найди другого посыльного. В нашем контракте не сказано, что ради тебя я должен рисковать жизнью.

Залзан Кавол негодующе фыркнул, но дверцу фургона закрыл.

Положение было безвыходным. Лесные братья начали спускаться с деревьев, но все еще держались на почтительном расстоянии от фургона. Некоторые прыгали и плясали на дороге, хрипло напевая что-то без слов и без мотива. Их пение походило на жужжание громадных насекомых.

Ерфон Кавол предложил:

— Дать по ним из энергомета и разбросать их. Сеть сжечь недолго, а затем…

— А затем они будут гнаться за нами по всему лесу и забросают нас стрелами, как только мы высунем нос, — продолжил Залзан Кавол. — Нет. Их тут, наверное, тысячи. Они нас видят, а мы их нет. Силой мы ничего не добьемся. — Скандар угрюмо доел последний кусок плода. Несколько минут он сидел молча, хмурился, время от времени грозил кулаками маленьким существам, перекрывшим дорогу, и наконец с горечью проговорил: — До Мазадона еще несколько дней пути, а та женщина сказала, что работы для нас там нет. Может, поедем в Бургакс или даже в Тагобар, Делиамбер? Пройдут недели, прежде чем мы заработаем пару крон, а здесь мы сидим, пойманные в ловушку маленькими обезьянами с отравленными стрелами. Валентин!

— Да? — вздрогнув, отозвался Валентин.

— Я хочу, чтобы ты выскользнул из фургона через заднее окно и вернулся к той женщине-воину. Предложи ей три реала, чтобы она вывела нас отсюда.

— Ты это серьезно? — спросил Валентин.

Карабелла, чуть задыхаясь, возразила:

— Нет! Вместо него пойду я!

— Это еще что? — рассердился Залзан Кавол.

— Валентин… он… он легко заблудится, он рассеян, он… он не найдет…

— Вздор, — отрезал скандар и нетерпеливо взмахнул рукой. — Дорога прямая. Валентин силен и проворен. И это опасно. Твой талант слишком ценен, чтобы рисковать им, Карабелла. Придется пойти Валентину.

— Не ходи, — прошептал Шанамир.

Валентин заколебался. Ему не слишком нравилась идея покинуть относительно безопасный фургон и оказаться одному в лесу, кишащем опасными существами. Но кто-то должен был это сделать — и не медлительные, тяжеловесные скандары, не косолапый хьорт. Для Залзана Кавола Валентин был наименее денным членом труппы. Да и сам он невысоко ценил свою жизнь.

— Женщина-воин назвала нам цену в пять реалов, — сказал он наконец.

— Предложи ей три.

— А если она откажется? Она же сказала, что торговаться ниже ее достоинства.

— Три, — повторил Залзан Кавол, — Пять реалов — огромная сумма. И три-то платить глупо.

— Ты хочешь, чтобы я непонятно ради чего бежал несколько миль по опасному лесу?

— Ты отказываешься?

— Обращаю твое внимание на безрассудность такого поступка, — усмехнулся Валентин. — Если уж рисковать жизнью, то ради какой-то цели. Дай мне пять реалов для этой женщины.

— Приведи ее сюда, — ответил скандар, — а я с ней noтopгyюсь.

— Приведи ее сам.

Залзан Кавол задумался. Карабелла, напряженная и бледная, качала головой. Слит взглядом советовал Валентину держаться своей позиции. Шанамир, раскрасневшийся и дрожащий, казалось, был готов взорваться от злости. Валентин понял, что в этот раз он слишком сильно задел вспыльчивого скандара.

Шерсть Залзана Кавола топорщилась, спазмы ярости сжимали могучие мышцы. Он, похоже, с великим трудом сдерживал гнев. Без сомнения, поведение Валентина довело скандара почти до точки кипения, но в его глазах была искра расчета — он словно бы взвешивал открытый вызов Валентина и его необходимость в труппе. Может быть, он даже спрашивал себя, не глупо ли сейчас экономить. После долгого тяжелого молчания Залзан Кавол с шипением вздохнул, хмуро полез за кошельком и мрачно отсчитал пять блестящих монет по одному реалу.

— Вот, — проворчал он. — И поторопись.

— Так быстро, как смогу.

— Бежать трудно, — задумался скандар. — Может, выйдешь на дорогу и спросишь лесных братьев, нельзя ли выпрячь одного из наших животных? Тогда поедешь с комфортом.

— Лучше я побегу, — ответил Валентин и начал открывать заднее окно. Плечи его напряглись в ожидании удара стрелы.

Но ничего не произошло, и скоро он уже легко бежал по дороге. Лес, который выглядел так зловеще из фургона, вблизи казался менее страшным. Растительность была незнакомой, но вроде не угрожающей. Его длинные ноги двигались размеренно, сердце работало без перебоев. Бег расслаблял, почти гипнотизировал и успокаивал, как жонглирование.

Валентин бежал долго, не замечая времени и расстояния, пока не подумал, что оказался уже достаточно далеко. Но не пробежал ли он ненароком мимо двикка-деревьев? Не свернул ли неосторожно с дороги? Нет, вряд ли. Он снова бросился вперед и бежал, пока не увидел гигантские деревья с лежащими у самых стволов плодами.

Великанши нигде не было. Он окликал ее, заглядывал за плоды двикка, обошел всю рощу. Пусто. В отчаянии он решил бежать дальше, в сторону Дюлорна, и попытаться найти ее там, но вдруг почувствовал, как гудят и дрожат ноги, как недовольно стучит сердце. Нет, прямо сейчас он не в состоянии сдвинуться с места. Тут он увидел неподалеку, в нескольких сотнях ярдов, возвышение — что-то крупное, с широкой спиной и толстыми ногами. Вполне подходящий холм, чтобы назвать его Лизамон Халтин. Он пошел в том направлении и вскоре заметил крупные следы и услышал журчание воды.

Земля резко обрывалась, образуя зазубренный утес. Валентин заглянул за его край. Из леса бежал ручей и, стекая по поверхности утеса, впадал в каменный бассейн футах в сорока ниже. Рядом с бассейном лежала вниз лицом, греясь после купания, Лизамон Халтин. Ее меч покоился рядом. Валентин с почтением рассматривал ее широкие мускулистые плечи, мощные руки, массивные колонны ног, обширные полушария ягодиц. Наконец он окликнул ее. Она тут же перевернулась и села, оглядываясь по сторонам.

— Я наверху, — помог ей Валентин.

Лизамон взглянула вверх, и он скромно отвернулся, но она только хмыкнула, встала и неторопливо оделась.

— Это ты, — сказала она, — вежливо говорящий Валентин. Можешь спуститься сюда. Я тебя не боюсь.

— Я знаю, ты не любишь, когда тебе мешают отдыхать, — мягко проговорил Валентин, спускаясь по каменным ступеням. Когда он добрался до нее, она уже надела брюки и натягивала блузу на мощный бюст. — Мы попали в засаду.