Николай Романецкий - Обречённый на любовь Страница 34

За завтраком Калинов размышлял о Лидии Крыловой. Кажется, опять судьба свела его с нею. И кажется, опять в каком-то детективном действе. Странная женщина, роковая для него, Калинова. Первая встреча с ней завершилась невероятно — началом новой жизни… Чем же завершится вторая?

После первой встречи он женился на Вите. Наверное, после второй он женится на Марине… Или на Норе.

Калинов улыбнулся, залпом допил кофе и обратился к тейлору, за адресом.

Оказалось, Лидия по-прежнему живет здесь, в Петербурге. Странно, ему представлялось, что после истории с Дримлендом она должна была сменить место проживания.

Калинов узнал ее с большим трудом. Перед ним стояла совершенно седая женщина, невероятно худая и бледная, словно неведомый вампир выпил из нее всю кровь, но до конца умертвить постеснялся и оставил такой, изможденной, высушенной, но живой. И по-прежнему гордо держащей голову. Впрочем, ведь ей должно быть не больше шестидесяти.

Кажется, она не узнала его. Или сделала вид, что не узнала. Она пригласила его в комнату, усадила на диван, а сама отправилась готовить чай.

Калинов встал и подошел к окну. Квартира Лидии находилась высоко, отсюда хорошо была видна панорама острова Котлин. Чуть ближе, как полусгнившие зубы неведомого гигантского животного, торчали из воды останки дамбы — печально знаменитого детища противоречивого двадцатого века. То тут, то там на зеркальной глади залива стояли катера и лодки рыбаков — мода на любительскую рыбную ловлю пару лет назад вновь вернулась в Россию. Вдоль побережья тянулись желтые песчаные пляжи Северной Пальмиры, почти пустые сейчас по случаю окончания купального сезона.

Картинка была симпатичная, однако у Калинова вдруг испортилось настроение. Впрочем, вид залива был ни причем: просто Калинов понятия не имел, как ему начинать разговор с Лидией. Он чувствовал себя слегка виноватым перед нею. Будто коварно разбил какие-то ее давние надежды. Он отвернулся от окна и тут же заметил на противоположной стене два голографических портрета: молодого мужчины с бородкой и ребенка. Калинов подошел поближе, присмотрелся. Ребенок скорее всего был Зябликом в нежном возрасте, а вот мужчина… Мужчина казался знакомым, где-то когда-то Калинов его уже видел.

— Две главные мои потери, — сказала сзади Крылова. Голос ее дрогнул.

Калинов оглянулся. Она стояла с подносом в руках и с тоской смотрела на портреты. Печать старости отчетливо проявилась на ее лице.

— Один бросил меня тридцать три года назад, другой — семнадцать, продолжала Крылова. — Одного я не смогла удержать как жена, другого — как мать.

Она вздохнула и принялась расставлять на столе чашки с чаем, вазочку с печеньем и сахарницу. Аккуратно и целеустремленно, как будто это было главное дело ее жизни. Расставила, посмотрела несколько секунд и поменяла местами вазочку и сахарницу: по-видимому, первоначально созданный натюрморт ей не понравился.

— Садитесь, — сказала она. — В ногах правды нет.

Калинов сел, взял в руки чашку. Ему вдруг показалось, что он примчался сюда зря. Ничего он здесь не выкопает. Кроме испорченного настроения.

— Так что вы хотели узнать от меня? — спросила Крылова.

— Видите ли, — начал Калинов. — Я разыскиваю вашего сына…

— А с какой стати вы ищете его у меня? — Крылова была явно удивлена. — У него свой дом, есть жена. Насколько мне известно, он в настоящее время на Земле, в отпуске.

— Дело в том, что его жена не знает, где он находится.

— Вот как! — Она всплеснула руками и чуть не разлила чай. — Он сбежал и от этой вертихвостки? — Она визгливо рассмеялась.

Кажется, мое сообщение доставило ей истинное удовольствие, поразился Калинов.

— Я всегда считала, что он не будет с нею счастлив, — заявила с торжеством Крылова. — Хорошо, еще детей не наплодили…

— Вы в самом деле думаете, что это хорошо?

— Конечно, уж я-то своего сынка знаю… Весь в папочку! Недаром говорят: «Яблочко от яблоньки недалеко катится»!.. Я ему всю свою молодость отдала, а он даже спасибо не сказал… Да вы пейте чай-то, спохватилась она. — Вот печенье.

Она так и не изменилась, думал Калинов, прихлебывая ароматный напиток. Ничему ее жизнь не научила. Вечная жертва бессердечных представителей сильного пола… И интонации те же, что семнадцать лет назад!

Крылова встала и подошла к портретам, постояла, покачиваясь с пяток на носки и переводя взгляд с одного на другого.

И Калинов вдруг понял: портреты здесь потому и висят, что она хочет быть укором — если не живым людям, то хотя бы их изображениям. Крылова постояла немного и снова села за стол, взяла в руки чашку. Словно сыграла на бис много раз повторенную, заученную до автоматизма сцену и наконец-то! — может отдохнуть в гримерной, пока перед зрителями отдуваются другие члены труппы.

— Кто вы? — спросила она, смерив Калинова равнодушным взглядом, и вдруг слегка вздрогнула.

— Я его товарищ, — сказал Калинов обреченно.

— Чепуха! — Странная улыбка тронула ее губы. — Вы — Калинов, я вас узнала… Что он натворил на этот раз?

Калинов вздохнул — спектакль начинал играться не по написанному заранее сценарию и не он, Калинов, становился сценаристом.

— Насколько мне известно, ничего! Кроме того, что зачем-то ото всех скрывается…

— Не-е-ет! — протянула она. — Вы для меня как буревестник. Раз вы пришли, значит, случится несчастье. Обязательно!

— Для того я и пришел, чтобы оно не случилось.

Она не слушала:

— Тогда вы появились, и он в конце концов ушел от меня.

Калинов хотел возразить, что все как раз наоборот, что сначала сын ушел от нее, а потом уже появился он, Калинов, но понял, что возражения бесполезны: слова этой дамы всегда будут такими, какими их легче принять ее исстрадавшемуся сердцу. И потому промолчал.

Молчала и она. Молчала и смотрела на портрет своего бывшего мужа, беззвучно шевеля губами. Калинов тоже посмотрел на него и вдруг замер: он понял, где видел это лицо. На портрете был тот самый человек, который вчера угодил в засаду, тот самый неуязвимый убийца, просивший прощения у лже-Игоря Крылова. Только более молодой и при наличии бороды.

И как же это я сразу не узнал его, подумал Калинов. И теперь понятно, почему он мне и вчера показался знакомым!.. Они с Игорем слегка похожи…

— Послушайте, — сказал он. — А не может Игорь скрываться у своего отца?

Она посмотрела на него с таким возмущением, будто он произнес нечто абсолютно непотребное. К примеру, предположил, что она до сих пор спит со своим бывшим мужем.

— Не может, — прошептала она.

— Вы в этом так уверены?! — удивился Калинов. — Почему?

Она снова встала и подошла к портретам.

— Потому, — сказала она, — что Господь наказал его за мои несчастья. — Глаза ее блеснули. — Мой бывший муж занимался спелеологией и двадцать лет назад погиб в пещере Хеллох.[9]

— Рэн! — крикнул Калинов, врываясь в кабинет Милбери. — Срочное задание!

— Слушаю, шеф! — Милбери даже привстал из-за стола.

— Быстро подготовь краткую биографическую справку по отцу Игоря Крылова. Обязательно снимок, сделанный в последний год его жизни.

— Сейчас сделаем. — Милбери сел. — Что-нибудь прояснилось?

— Ой не знаю! Если и прояснилось… Как дела у засады?

— Все спокойно. И список Марин я уже подготовил.

— Где он? — У Калинова перехватило дыхание. В даль беспамятства умчались Милбери, Крылов, отец Крылова…

— Я передал его на ваш тейлор, — сказал Милбери. — Зачем вам столько Марин, шеф?

— Собираюсь на них жениться. Хотя парочку могу тебе и уступить.

Зайдя к себе, он первым делом бросился к тейлору. Господи, прости меня, подумал он, но не могу же я жить одной лишь работой!..

Информацию Милбери, по-видимому, получил в экскурсионной службе, потому что в материалах были даже снимки. Глобальный Информационный Банк таких справок, как известно, не дает.

Он обнаружил ее в списке предпоследней. Из-под длинной челки смотрели знакомые карие глаза. Она… Калинов прочитал текст. Марина Юрченко, двадцать четыре года, не замужем, домашний адрес, номера служебного и домашнего тейлоров… Остальное его не интересовало.

Он посидел немного, глядя на снимок и собираясь с духом. Куда-то внезапно исчезли все те слова, что он хотел ей сказать. Куда-то исчезли все чувства. Осталось одно тоскливое ожидание.

Он набрал служебный номер. С экрана взглянуло чужое лицо. Он даже не разглядел, мужчина это или женщина: глаза застила туманная дымка. Сказали, что у Юрченко групп сегодня нет и потому ее надо искать в других местах. Калинов облизал пересохшие губы и поинтересовался: где. В ответ удивились, глубокомысленно покачали головой и посоветовали начать с дома, хотя в выходной день ее может там и не оказаться. Последнее он расслышал уже с трудом: так стучала в висках кровь.