Dron - Смутное время (фанфик Neon Genesis Evangelion) Страница 35

    И надписи, очень много надписей. Иероглифы краской на стенах, иероглифы на развевающихся полотнищах… Лозунги, девизы, имена, названия…

    Люди вернулись? Не совсем.

    Мир постепенно погружался во тьму. Войны, этнические конфликты, социальные проблемы, деградация экономики… Жизнь постепенно возвращалась к состоянию, последовавшему после Второго Удара. И, как всегда, первыми от смуты страдали простые люди.

    Все больше становилось тех, кому некуда было идти. Беглецы, отщепенцы, преступники... Их отвергло общество, они никому не нужны, кроме самих себя. Куда им податься, если весь мир ополчился против них? Тогда и появляются места, подобные этим развалинам. Здесь нет полиции, нет спецслужб, нет Системы. Здесь можно спокойно затеряться среди таких же проклятых, как и ты. Настоящая Свобода, с единственным законом – Законом Силы.

    В таких местах о людях судят по делам, а не по одежде или происхождению. Здесь ты сам за себя отвечаешь, сам добываешь себе еду и место для сна. Докажи, что ты достоин, и ты станешь Королем этих несчастных. Но если ты слаб духом, то среди затопленных небоскребов тебя ожидает либо смерть, либо рабство у одного из бандитских кланов. За все приходится платить.

    Прошлое, настоящее и будущее… Все смешалось среди обветренного бетона. Здесь можно было увидеть людей живущих, как в каменном веке, без электричества и газа, и готовящих еду на кострах. А можно было найти настоящие виллы, сверкающие роскошью и достатком. Такие места были центрами всей преступности Японии. Отсюда распространялись наркотики и оружие, отсюда хакеры наносили удары по корпорациям. Здесь прятались бандитские группировки, пережидая полицейские облавы. Власти знали о таких местах, но ничего не могли сделать. Зараза слишком глубоко проникла в общество, и каленым железом ее уже не выжечь.

    Готов ли ты бороться за свою Свободу?

    Если да, то добро пожаловать – из Затопленного Города выдачи нет.

    Когда-то давно это большое окно закрывали роскошные красные шторы, и когда-то давно в этом окне были стекла. Прошли годы, последние осколки выпали из полусгнившей рамы, а от штор остались лишь грязные лохмотья, печально колыхающиеся на ржавой перекладине.

    Свежий морской бриз хищно кружил по комнате, поднимая в воздух обрывки бумаги и мусор, и срывал остатки обоев. Шум волн и крики чаек оглашали некогда прекрасно отделанную квартиру. Что за люди в ней жили? Что с ними случилось? Этого теперь не понять. Только чудом уцелевшая картина на стене напоминала о хозяевах.

    Красивый пейзаж в классической манере письма по шелку, изображал то, чего никогда не видели японские дети, рожденные после Второго Удара: заснеженный город, и людей, празднующих Гандзицу – Японский Новый год. Снег белым пушистым одеялом покрывал крыши небольших деревянных домиков, украшенных фонариками, бамбуковыми венками – мотибана – и стоящими у входных дверей кадомацу – украшений из сосны, отпугивающих злых духов. Люди в теплой одежде, улыбаясь, кланяются друг другу на улице. Сбоку пейзажа шла аккуратная колонка иероглифов: "Поздравляю с наступившим Новым годом".

    Осколок прошлого, когда мир был совсем другим.

    Единственный выход из пустой комнаты закрывала старая, перекосившаяся дверь. Обивка истлела, открыв черное, рассохшееся дерево. Поржавевшие петли держались на честном слове и при каждом новом порыве ветра громко жаловались на судьбу. Скрип, скрип, скрип… Восемнадцать лет дверь упорно противостояла всем ударам стихии.

    До этого дня.

    С другой стороны донесся топот, и, спустя мгновение, на дверь обрушился удар тяжелого ботинка. Несчастный кусок дерева пролетел через комнату, ударился о стенку и разломился надвое. Висевшая на стене картина закачалась и упала, огласив комнату звоном битого стекла. Очередной шквал ветра ворвался через разбитое окно, вырвал кусок шелка из рамы, закружил по комнате и унес прочь, навстречу морским волнам. Высокий крепкий черноволосый парень, одетый в камуфляжные штаны и красную кожаную куртку с надписью "REAPER", не обратил на это внимания. Он громко хрустнул суставами и удовлетворенно произнес низким голосом:

    - Усе зараза, отскрипелась.

    - Тебе лишь бы что-нибудь сломать, Тодзи! – за спиной парня послышался голос девушки, явно очень любившей командовать. – Варвар!

    - Да ладно тебе, Хикари! – отмахнуся парень, которого назвали Тодзи. Налюбовавшись учиненным погромом, он вернулся на свое место. Дверь, что так его бесила, разделяла две смежные комнаты.

    Помещение, откуда пришел Тодзи, мало чем отличалось от первого, а теперь, когда ветер сдул картину, различий не осталось вовсе. Та же грязь, та же разруха. Посреди комнаты сидели на пустых коробках пятеро молодых людей: трое парней и две девушки. Однажды по воле непредсказуемой Судьбы их пути разошлись. Сегодня им выпал жребий встретиться вновь.

    Они смотрели друг на друга и пытались подобрать слова. Столько всего надо было рассказать, но как обычно, все мысли вылетели из головы.

    Один из парней, невысокий шатен в очках поставил посреди комнаты магнитофон.

    - Поставлю музон, если никто не против.

    Никто не возражал. Парень в очках достал из кармана военной куртки кассету и вставил ее в деку. К шуму морских волн и завыванию ветра добавились звуки пианино.

    Fly me to the moon

    Let me play among the stars

    Let me see what spring is like

    On а-Jupiter and Mars

    In other words, hold my hand

    In other words, baby, kiss me…

    Тодзи поморщился:

    - Блин, опять это старье… И что ты в нем нашел Кенске?

    Очкарик лишь махнул рукой.

    - А мне нравится. Помнится, года два назад от нее все фанатели, – подал голос третий молодой человек в комнате, худощавый темноволосый парень в черной куртке-косухе. Он прижимал к себе стройную девушку с каштановыми волосами, словно боялся, что она исчезнет. Девушка, одетая в синюю джинсовку и темные брюки, не возражала и нежно приклонила симпатичную головку к его плечу.

    - И мне нравится. Ты ничего не понимаешь в хорошей музыке, Судзухара, – веснушчатая девушка с русыми волосами, собранными в два хвостика, и одетая в простое зеленое платье строго посмотрела на сидящего рядом с ней Тодзи. Тот возвел очи горе.

    - И ты против меня… Предательница.

    - Что ты сказал?!

    - Ой! Прости меня дурака… - Тодзи с выражением глубочайшей вины на лице принялся гладить ладонь Хикари.

    Кенске добавил в голос иронии:

    - Она вяжет из тебя веревки, Тодзи.

    - Заткнись! – одновременно воскликнули Тодзи и Хикари.

    - Наша первая встреча за два года, а вы ссоритесь, – девушка с каштановыми волосами обвела троицу грустным взглядом больших бирюзовых глаз. Те сразу притихли.

    - Прости, Мана, – Кенске виновато развел руками, – Только это не ссора, они всегда такие.

    – Не всегда, хорош гнать, – пробурчал сконфуженный Тодзи.

    Хикари густо покраснела и быстро сменила тему:

    - Нет, все же, просто чудо, что мы встретились! Синдзи и Мана снова вместе, мы тоже.

    - Все беглецы рано или поздно попадают в эти развалины, – ответила Мана. – Я снова встретила Синдзи, а потом и вас троих. Судьба.

    - Да, беглецы… - зло проговорил Тодзи. Хикари сжала его руку.

    И вновь тишина – никто не хотел начинать разговор первым.

    - Тодзи… Твоя рука… И нога… - Синдзи решился. – Как ты?

    Тодзи пошевелил левой рукой, и тут стала заметна одна странность – она по цвету отличалась от правой. Если кожа на правой руке была смуглой и загорелой, то на левой – почти белой. Судзухара усмехнулся и спокойно ответил:

    - Отец постарался… Тряхнул связями и выбил мне операцию по пересадке. Какая-то там фигня про стволовые клетки… Все рулез, только кожа на руке и ноге не загорает на солнце. – Тодзи сжал левую руку в кулак, – погодь, Синдзи, ты что, до сих пор психуешь? Хорош! Ты ни в чем не виноват! Это я должен был послать NERV в задницу!

    Судзухара пнул валяющуюся перед ним консервную банку. Та срикошетила от потолка и вылетела в окно.

    - Ненавижу NERV и этих козлов из правительства! – Тодзи обшаривал комнату глазами в поисках новых объектов для разрушений.

    - Прекрати, Тодзи! – Хикари провела ладонью по его щеке. Парень сразу успокоился.

    Мана покачала головой:

    - Что-то разговор не клеится… Давайте просто расскажем друг другу, как жили весь этот год.

    Собравшиеся переглянулись – кому-то придется первым…

    - Ладно, начнем с меня… - Синдзи глубоко вздохнул. – Ну, что тут сказать… Я был пилотом Евы и сражался с Ангелами. Я верил, что это правильно, думал, что сражаюсь за человечество. Мне нравилось ощущать себя нужным и полезным… А потом мне говорят, что на самом деле я рисковал своей жизнью, ради каких-то там SEELE… Весь год я сражался ни за что…