Галина Тер-Микаэлян - На руинах Страница 35

– Мама, пирог горит! – крикнул из кухни Рустэмчик.

Уложив в этот вечер детей пораньше, Халида присоединилась к изучавшим рукопись мужу и зятю. Они бы просидели всю ночь, но в одиннадцать Сергей спохватился – отобрал у брата бумаги, накапал ему капель.

– Петя, спать, остальное отложи на завтра.

Академик Муромцев покорно кивнул.

– Хорошо, Сережка, иду. Видишь, какой я послушный, но вы оба тоже давайте на боковую – завтра на работу.

Они мирно разошлись по своим комнатам, Халида, прислушавшись к шорохам и скрипу, доносившимся из комнаты деверя, уверенно констатировала:

– Сейчас лампу зажжет, в постели читать будет.

Сергей махнул рукой.

– Ладно, мы тоже не лыком шиты.

Около трех часов ночи, отложив копию рукописи и тетрадь Тани, Халида печально сказала мужу:

– В сущности, записки Тани только подтвердили нашу с тобой последнюю гипотезу: после Чернобыльской катастрофы bacteria sapiens, оказавшиеся в зоне бедствия, погибли, и их гибель уничтожила практически всю популяцию, поэтому наши анализы и не могли обнаружить их присутствия. Однако отдельные экземпляры выжили и дали жизнь новым поколениям, а эти новые агрессивны и опасны. Ты спишь, Сережа?

– Нет, – Сергей открыл глаза и устало посмотрел на жену, – я думаю о том, что будь Таня жива, мы могли бы точно узнать, как эволюционировали bacteria sapiens к настоящему моменту. Если бы я знал о ее телепатических способностях, если бы Петя и Злата вовремя сообщили мне… Почему они скрывали?

– Но ведь Петр Эрнестович объяснил: такая способность постоянно проявлялась в роду твоей матери, они не связывали это с bacteria sapiens. Если бы Таня успела передать вам рукопись Ады Эрнестовны и свои записки, мы поняли бы все намного раньше, только и всего. Сережа, успокойся…

– Успокоиться? Моя девочка, теперь, когда мы познакомились с записками Ады и Тани, я знаю точно: все мы, животные и люди, до Чернобыля носившие в себе bacteria sapiens, инфицированы этими бактериями-мутантами. Они в любой момент могут вызвать в наших тканях мутации, не совместимые с жизнью, как в случае Сабины и Златы Евгеньевны. Это бомба, которая может в любой момент разорваться, помнишь, как выглядел мозг Златы при вскрытии? Половина его превращена была в губку – как показал анализ, такую картину вызвала мутация гена, кодирующего прионовый белок. Твой отец тысячу раз был прав – bacteria sapiens долгие годы мирно сосуществовали с людьми, пока мои работы не привлекли к ним внимание. Эта идиотская идея наших авантюристов от науки – вывезти массы грунта с bacteria sapiens в район Припяти… Я должен был костьми лечь, но не допустить этого, моя вина!

Стараясь успокоить мужа, Халида погладила его по плечу.

– Подожди, Сережа, неизвестно, действительно ли виной болезни Златы и Сабины бактерии-мутанты. Отец не дал нам исследовать мозг Сабины, а в случае Златы основными механизмами можно считать протеолиз и ошибки трансляции, которые привели к возникновению белков, сходных с прионами. Мы с тобой уже выяснили, что этому заболеванию возможно противостоять – удаление кодирующего гена делает организм животного устойчивым к воздействию мутагена, у нас почти готова сыворотка…

– Готова! – горько усмехнулся Сергей. – Знаешь, сколько еще придется работать, пока она будет готова! К тому же, в случае уродств у новорожденных механизм мутаций другой. Помнишь, как мы впервые обсуждали гипотезу о мутировавших потомках bacteria sapiens? Ты сказала: «Все выглядит так, словно бактерии-мутанты для каких-то своих целей вызывают у зародышей несовместимые с жизнью мутации, но при этом, вопреки естественному отбору, сохраняют их жизнеспособность». Теперь из записок Тани стало понятно – они готовят для себя источники питательного белка. Мне страшно подумать…

– Ты так и не дал мне договорить, – Халида порылась в кармане халата и вытащила письмо Гюльнары, – а, вот она – записка от Гюли. Пишет об отце, а вот тут – да, вот: «…тетя Зейнаб из Дербента написала, что перед Новым годом ее невестка Меся родила девочку, а у ее подруги Сураи родился сын, и все у них хорошо. Наша Мадина написала, что беременна – уже третий месяц…… Понимаешь, Сережа, что это может значить?

– Нет, – угрюмо ответил он.

– Мутировавшие формы bacteria sapiens погибли, мы свободны! Мы все – ты, я, Женя, Тимур, девочки.

– Халида, родная, не обольщай себя надеждой.

– Нет, Сережа, я уверена, что это так! В прошлый раз мне моя деловая Лиза знаешь, что заявила? Говорит: «Толик окончит институт, а я как раз окончу первый курс, и мы сразу поженимся – ждать нет смысла. Первого ребенка заведем сразу – как вы с папой». У меня прямо сердце оборвалось – что мне было ей сказать, как было объяснить, что нельзя? А теперь мы свободны! Свободны!

На глазах у Халиды выступили слезы. Сергей обнял взволнованную жену, погладил ее по голове.

– Успокойся, девочка, будем надеяться, что ты права. Все, не плачь, когда дети приезжают?

– В воскресенье утром, у них уже билет на субботу. Да, Сережа, я хотела спросить – ничего, если я девочкам постелю в столовой, а Тимура в комнате Жени положу, Женя не рассердится?

– Конечно, нет, чего ему сердиться? Он ведь по нескольку дней иногда пропадает у своей, как Петя выражается, дамы сердца. Ладно, девочка, пора ложиться.

Под утро Халиде приснился странный сон. Блестящий серебряный глаз поблескивал в тумане, в мозгу звучал голос и не голос – мысль:

«Только вам двоим под силу их остановить, только я могу вам помочь».

Испуганная, она проснулась, пытаясь удержать ускользавшее из памяти сновидение. Посмотрела на часы, тихо, чтобы не потревожить мужа, выскользнула из-под одеяла и отправилась на кухню готовить завтрак. Сергей не пошевелился, хотя в последнее время спал достаточно чутко. Впервые за много лет ему снилась погибшая дочь. Прижимая к груди руки, Таня пристально смотрела на него и говорила:

«Опасность, папа, опасность! Разорви континуум, разорви!».

Глава одиннадцатая

Из хроник Носителей Разума.

Согласно показаниям системы прогнозирования, источниками локального возмущения вероятности являются те Разумные Материки, что слились с Носителями Разума еще до Катастрофы. Они составляют ничтожно малую долю общего числа функционирующих на Планете Разумных Материков, но они – часть Носителей Разума и предназначены служить нашим задачам.

Строго следуя своей природе, Слившиеся с Носителями Материки совместно друг с другом создадут жесткие цепочки совокупностей событий. Функционируя или прекращая свое существование в цепи событий, они станут вехами, прокладывающими путь к установлению власти Разума на Планете.

Дианка и Лиза, предупрежденные матерью о приезде Анвара, напекли сладостей, но он с трудом заставил себя съесть кусок пирога.

– Девчонки, умираю – спать.

– Девчонки, только без никаких, – предупредил Тимур, – на моей кровати ему стелите, а я рядом на диване лягу – мы с ним ночью болтать будем.

– У тебя завтра с утра экзамен, – рассудительно заметила Лиза.

– Я могу и позже подойти, это вы, зеленые, к девяти спешите свои «неуды» получить.

– Почему это «неуды»? – вспыхнула Дианка. – У меня, если завтра химию на «отлично» сдам, повышенная стипендия будет.

– Ну и ладно, иди, зубри дальше свою химию.

– А у тебя когда последний экзамен? – спросил Анвар у Лизы.

– Послезавтра, а завтра последняя консультация.

– Ну и идите все, занимайтесь, а я спать лягу.

– А болтать? – встрепенулся Тимур. – Я от тебя ночью все равно не отстану, будешь мне американские анекдоты рассказывать – я про секс жуть, как люблю.

– Про секс тебе не анекдоты надо, иди себе девочку заведи, – фыркнула Лиза, – а то двадцать два года, а ума – как у первоклассника.

– На фиг они мне, бабы все дуры.

– Сам дурак! – это сестры ответили ему дружным хором.

Анвар расхохотался.

– Ладно, ребята, весело живете, но у вас, я смотрю, разговоры уже не те пошли. Стелите мне, я ложусь.

На кровати брата он уснул, как убитый. Призраки прошлого не беспокоили, и даже Тимур, несмотря на все свои попытки, так и не сумел его растолкать и подвигнуть на рассказ американских анекдотов о сексе.

С утра ребята разбрелись по своим делам, а Анвар, проснувшись и доев вчерашних пирожков, попытался заказать билет в Нью-Йорк, но никак не мог дозвониться. Около одиннадцати, когда он вертел телефонный диск, держа у уха трубку, влетела запыхавшаяся Дианка и с порога крикнула:

– Пять! У меня повышенная!

– Поздравляю, – больше Анвар ничего не успел сказать, потому что наконец-таки на другом конце провода ответил приятный женский голос.

Ему предложили на выбор – улететь сегодня или через два дня. Подумав, он решил, что в Москве ему делать в сущности нечего. Окончив разговор и повесив трубку, пошел на кухню к Дианке, собиравшей со стола посуду.

– Так, говоришь, повышенная?