Ольга Морозова - Люди и драконы Страница 36

— Необычно звучит, но это ваше дело. А где мой сын? Хочу отчитать его. Столько шуму наделал!

— В милицию пошел. Сейчас вернется. Подождите. Идемте чай попьем, пока Октябриночка спит.

— С удовольствием.

Пока Василиса заваривала чай, свекровь трещала без умолку, рассказывая, как расстроился отец, узнав о пропаже сына, что ему стало плохо с сердцем и пришлось вызывать скорую. Как он был шокирован их возвращением, удочерением девочки. Но, как ей показалось, был очень доволен, что у него появилась внучка.

— Он страшно устает на работе, возраст уже не тот, пыл подрастерял. Жаль, Герман не хочет его заменить. Это ужасно его расстраивает.

Василиса усмехнулась в душе, слыша ее слова. «Скоро он просто прыгать будет от радости, — подумала она, — когда узнает о планах сыночка».

— Кстати, как ты теперь на работу пойдешь? Декрет оформишь? Девочка еще совсем кроха.

Василиса замялась.

— Мы думали об этом вас попросить. Или няню придется нанять. Не хочется бросать работу. К тому же, — произнесла Василиса совершенно неожиданно для себя, — мне, кажется, грозит повышение.

Свекровь подняла бровь.

— Вот как? Интересно. Но девочка просто прелесть. Я, конечно, подумаю, посоветуюсь с отцом, но, — она улыбнулась, — считай, что я уже согласна. А когда буду занята, мы пригласим няню. Идет?

— Господи! Как я рада! Я, признаться, очень волновалась за ваше решение. Не хотелось отдавать малышку в чужие руки.

Свекровь покровительственно похлопала ее по руке.

— Все будет хорошо!

— Вы сняли камень у меня с души! — Василиса улыбнулась и подлила свекрови еще чай. «Тебе не привыкать воспитывать драконов, — подумала она про себя, — у тебя получится».

Вскоре раздался звонок, и вошел Герман. Он уладил все в милиции и сообщил матери, что хочет завтра вечером встретиться с отцом. Он был рад ее согласию сидеть с Октябриной. Они договорились, что Людмила Сергеевна будет приходить к ним по утрам, а если не сможет, то Василиса или Герман будут завозить ей Октябрину домой. Они тепло распрощались до завтра, и новоиспеченные родители отправились за покупками для ребенка.

Перед встречей с отцом Герман немного волновался. Ему было немного стыдно, что своим поступком он принес отцу столько горя. Но сделанного не воротишь, и придется как-то объясниться.

Когда Василиса и Герман пришли, родители уже были дома, хотя было еще довольно рано. Герман подумал, что отец сегодня не пошел на работу из-за этой встречи, и ему опять стало неловко.

Мать засуетилась, взяла из рук Василисы ребенка и отнесла его в спальню. Октябрина спала, она развернула ее и оставила лежать, а сама вернулась к детям.

Отец обнял и поцеловал сначала Германа, а потом и Василису.

— Вы молодцы! Но, признаюсь, не ожидал! Нет, не ожидал! Ну, покажите хоть ваше чадо! Со вчерашнего дня только и мечтаю об этом. Вот и бабушка не даст солгать. — Он обнял жену и прижал к себе, как будто появление внучки вдохнуло в их отношения вторую жизнь.

Малышка на огромной кровати выглядела совсем крошечной. Она сладко спала, пуская пузыри и подняв ручки вверх. Никита Андреевич долго смотрел на девочку, потом на цыпочках вышел:

— Очень хорошенькая! Может мне, конечно, показалось, но похожа на Василису.

Василиса с Германом многозначительно переглянулись.

— Пойдемте, дети, выпьем за вас. За ваше мужество и решительность. За нового члена семьи наконец! — Никита Андреевич сделал широкий жест, приглашая всех в гостиную, где уже был накрыт богатый стол.

За столом обстановка была непринужденной. Никто не вспоминал про то, с чего все началось, всех занимала дальнейшая судьба молодой семьи. Герман повторил просьбу Василисы посидеть с девочкой, спросив, что думает об этом отец. Тот не возражал, даже проявил недюжинный энтузиазм, уверяя, что они будут помогать, чем только смогут.

— Люде немного скучно, это ее даже развлечет. Тем более, насколько я могу судить, девочка очень спокойная.

Видя, что отец в хорошем расположении духа, Герман решился.

— Пап, нужно поговорить.

— О’кей, пойдем в кабинет. — Никита Андреевич сделал недоумевающее лицо и развел руками. — Надеюсь, девочки, вы не будете скучать без нас?

— Идите уже, у нас свои женские разговоры. — Людмила Сергеевна улыбнулась, очень уж комично выглядел муж. «Расцвел, повеселел, — подумала она, — скучно ему без детей, со мной. Слава Богу, теперь все наладилось».

— Василисочка, тебе чаю с тортом?

— Пожалуй, обожаю ваши торты. Сами пекли?

— Для вас старалась. Знаю, вы любите.

Женщины налили чай и включили телевизор.

Отец сел на кожаный диванчик, закинув ногу на ногу.

— Садись рядом. — Он похлопал по мягкой коже рукой.

Герман сел.

— Пап, ты извини, что так все получилось. Мама нам рассказала про твой приступ. Я, ей-богу, не хотел. Просто так спонтанно все случилось, даже сам не знаю, как.

— Не бери в голову, сынок. Ты не виноват. Возраст, нервная работа. Устал чертовски, а тут еще это… Но тебе огромное спасибо! За внучку, за все. Ты у меня молодец!

— Я о работе, пап, и хотел поговорить. Знаешь, я подумал, что раз теперь у меня есть дочь, я обязан что-то изменить в своей жизни. Я должен думать о ней, о будущих поколениях. — На этом весь пафос у Германа закончился, и он просто добавил: — Хочу заняться политикой. Как ты.

Никита Андреевич даже поперхнулся от неожиданности.

— Вот как? А как же история? Ты так долго уверял меня, что это твое призвание, что я даже поверил тебе. Не хотел мешать. Ты, сынок, и впрямь изменился.

— Ты недоволен? Помнится мне, это была твоя мечта, чтобы я пошел по твоим стопам.

— Что ты, я очень, очень, доволен! Так доволен, что ты даже представить себе не можешь. Сегодня прямо день исполнения желаний! А как ты это себе видишь? Ну, конкретно?

— Откровенно говоря, сам не знаю. Хотел, чтобы ты мне помог. Но если честно, в следующем году выборы, хочу баллотироваться в местную думу. Что для этого нужно?

— Да… Ты взял быка за рога. Не так много, но и не так мало. Хорошая пиар-кампания и деньги. Ну и то, и другое я могу тебе обеспечить. Кое-какой опыт у меня имеется. У тебя чистая, хорошая биография, ты мой сын. Я сниму свою кандидатуру, и мы выставим твою. Преемственность поколений, так сказать. А то я, и правда, устал уже мечом махать, теперь твоя очередь.

— Это еще не все. Потом я хочу баллотироваться в Государственную думу, в Москву. От нашего города.

— О! Вот это цель, я понимаю! Вижу, ты серьезно. Это уже труднее, но тоже возможно. Молодец, сынок!

— Так ты поможешь мне?

— О чем разговор, я же сказал.

— Я хочу завтра же уйти из института. До начала избирательной компании мне нужно что-то делать. Можешь устроить меня в мэрию? Хочу проникнуться обстановкой. Если честно, черепки больше не занимают меня. Даже время тратить на них не хочу. И потом, думаю, следует заняться так называемыми добрыми делами. Чтобы избиратели меня знали. Ты как думаешь?

— Прекрасный план. Насчет мэрии, это здорово. Там в отделе по работе с населением как раз место освободилось, можешь занять. Завтра же приходи, мы все сделаем. Времени у тебя мало, но если постараться, то можно все успеть. Завтра я познакомлю тебя с Ларисой, она займется твоей пиар-кампанией. Ты ничего не подумай, но удочерение будет весьма кстати.

— Вот об этом не нужно. Мы подписали документы о сохранении тайны.

— Понял, понял! Повторять не нужно. Просто во мне заговорил профессионал. Ну и еще есть одно «но». Тебе нужно вступит в партию.

— В партию? Зачем? Разве все кандидаты партийные?

— Нет, но так твои шансы многократно повышаются.

— Ну надо, значит, надо. Ты займешься, чтобы не тянули с этим делом?

— Займусь. Тебе еще нужна программа. Избирательная. Могу дать свою. Посмотри, переработай, как считаешь нужным.

— Спасибо, отец. Ты настоящий друг.

— Господи, сынок, о чем ты?! Я мечтал об этом всю свою жизнь. Теперь я смогу умереть спокойно.

— Папа! Прекрати! Ты отлично знаешь, что без тебя мне не справиться. Мы — команда. С завтрашнего дня работаем вместе.

— Да, приходи в мэрию часам к девяти, я тебя познакомлю с сотрудниками, и начнешь вникать в дела, принимать население. Посидите с Ларисой, поговорите. Она поможет составить план «добрых дел», организует рекламу на ТВ и в прессе.

Герман крепко пожал руку отцу.

В кабинет заглянула Людмила Сергеевна.

— Мальчики, вы не заболтались? Октябриночка давно проснулась, им домой пора, кормить и спать укладывать.

— Идем, идем. — Герман встал. — Пока, пап. До завтра.

— Рано прощаешься, я провожу вас.

В спальне Василиса одевала девочку.

— Ты с мамой договорилась? Тебе завтра на работу.

— Да, она завтра придет. А потом мы привезем им кроватку и коляску, пусть у них тоже будет на всякий случай.