Андрей Измайлов - Весь из себя! Страница 4

Тут можно читать бесплатно Андрей Измайлов - Весь из себя!. Жанр: Фантастика и фэнтези / Социально-психологическая, год -. Так же Вы можете читать полную версию (весь текст) онлайн без регистрации и SMS на сайте «WorldBooks (МирКниг)» или прочесть краткое содержание, предисловие (аннотацию), описание и ознакомиться с отзывами (комментариями) о произведении.
Андрей Измайлов - Весь из себя!

Андрей Измайлов - Весь из себя! краткое содержание

Прочтите описание перед тем, как прочитать онлайн книгу «Андрей Измайлов - Весь из себя!» бесплатно полную версию:
Вокруг Константина Мареева ни с того ни с сего начала твориться чертовщина: хорошо знакомые люди перестали его узнавать и принимают за кого-то другого — опасного и угрожающего.Что ж ему делать? Признать: «Я — Мареев Константин Андреевич, находясь в трезвом уме и добром здравии, признаю, что я — не Мареев Константин Андреевич. Или я нахожусь в нетрезвом уме и недобром здравии» — или найти первопричину этих странностей?

Андрей Измайлов - Весь из себя! читать онлайн бесплатно

Андрей Измайлов - Весь из себя! - читать книгу онлайн бесплатно, автор Андрей Измайлов

Мареев треснул кулаком по будке. Вахтер, шевеля ответственными губами, докладывался. Мареев треснул еще раз. И еще. Вахтер солдатски кивал в трубку. Выпорхнул обрывок: «который обманной внешностью». Закончил разговор, осмыслил глаза, обнаружил Мареева на прежнем месте. Приподнял щит на сантиметр, чтобы только звук проходил. Звук прошел:

— Иди-иди отсюда! Я по начальству доложил!

Мареев пошел. Он пошел к местному телефону тут же на стене. Сейчас он этому вахтеру! Он ему!.. Так они в своей охране и делают план в борьбе за дисциплину. Промурыжат у «вертушки», бдительность проявят, а потом: «Гражданин опоздал!»

Вчера хоть бомбу проноси, а сегодня… И так чуть не проспал, в последнюю минуту успел! Его Тренажер ждет, его работа ждет, парни ждут, а тут!.. Он сейчас непосредственно Кириллову позвонит, он ему скажет!

Мареев, суча ногами от ярости и нетерпения, слушал длинные гудки. Где они все?! А, отозвались! Люська, секретарь.

— Люсь! Ну-ка, дай Кириллова!

— А кто это? — непробиваемый тон охранницы начальника. Люська есть Люська.

— Я это, я! Мареев!

— С-сейчас… — голос у Люськи стал перепуганным. Странно перепуганным.

— Слушаю. Кириллов… — и этот какой-то контуженный!

— Матвей! — распаленно задышал Мареев. — Ты начальник кабэ или кто?! Тут меня этот кретин не пропускает!

— Ку-куда?

Что же такое с железным Матвеем? Чем его с утра пришибли?

— В корпус, в корпус! Куда же еще?

— Да? Э-э… почему? — судя по голосу, его не интересовал ответ. Просто говорил, чтобы что-то сказать.

— А я знаю?! На часы посмотри — я вовремя! Пропуск в порядке! А он отнял и «вертушку» закрыл! И по 34–03 еще звонит! Какую-то обманную внешность приплел!.. Ну?!

Сейчас Матвей проснется-отряхнется и заревет возмущенной белугой. Наверно, с утра пораньше взгрели из головного института. Тем более полезно эмоцию перебить.

— Ну?!

— У них такая служба… Наверное, какие-то причины… Позвонил, говоришь? По 34–03?.. Ничего не поделаешь. Что-нибудь надо придумать. Попозже. Завтра… Или послезавтра…

Околесица! И это Матвей?!

— Ты что?! Свихнулся? Тренажер ждет! — явно с Кирилловым что-то стряслось. — Что с тобой стряслось?!

— С-со мной? Со мной к-как раз ничего. Извини, тут дела.

— Погоди, — взбесился Мареев. — Погоди, я сейчас к тебе подойду!

— Не-ет! — вдруг заверещала трубка совершенно непотребной панической нотой.

Мареев сильным вихрем пронесся по коридорной кишке от проходной инженерного в административный корпус. Вечные курящие безработники жались к стенкам: па-аберегись!

Люська разбирала почту. Груда конвертов, пакетов — очень важно. Головы не подняла, а наоборот еще ниже склонилась над столом. Путь в кабинет она перекрывала, как только она и умела. А умела. Граница на замке! Только непреклонности не было в Люське, ее всегдашней непреклонности: через мой труп! А была в ней обреченность. Как если бы напирали превосходящие силы, и надежды удержаться никакой, но надо до последнего, а там — пусть через труп, у которого, главное, совесть осталась чиста. Пугающие Люськины серьги, свисающие до ключиц розовыми гроздями, мелко дрожали.

Мареева, что ли, здесь опасаются?! Мареев, что ли, превосходящие силы?! Свихнулись, точно! Это же он, Мареев! Он и Кириллову на дню минимум трижды звонит и минимум однажды заявляется приватно поскандальничать. Люська!

— А его нет! — Люська с усилием подняла голову, будто в каждой серьге у нее по пуду. И, держа вес, натужно выдавила: — Он уехал. Срочно. Ему в головном по наряду получать аппаратуру. И ревизировать.

На рогатой вешалке висели замшевый Люськин пыльник и понурый плащ-ветеран Кириллова. Чтоб Марееву не был знаком этот плащ! Еще со студенческой скамьи.

— Вот же его плащ!

— А он на машине. За ним приехали.

— Я две минуты назад звонил!

— А он минуту назад уехал. За ним приехали, и он уехал. Он же вам сказал, что — дела…

Вам? Кому — вам! Ему, Марееву? С каких-таких пор Люська с ним на вы?

Она делала вид, что целиком и полностью поглощена вскрытием корреспонденции. Ножницы, хрустя, лязгая, чавкая, расстригали широкоформатные конверты в один мах. Большие ножницы, впору газон ими ровнять. Два конца, два кольца. Оба кольца были схвачены судорожно-белыми пальцами, а концы — опасные, пронзительные — упреждали возможный рывок Мареева к двери кабинета. Целили в живот, в грудь, в лицо. Ничего себе!

Пусть! Мареев сел и раскрыл чтиво.

«Мертвые не потеют». Он дождется, пока этот балаган кончится. Должен ведь этот балаган кончиться! И он будет тут сидеть, пока… Все равно некуда деваться.

Читать не получилось. Атмосфера сгущалась. Как в транспорте: сидя и уткнувшись в книгу, ощущаешь присутствие и уже не читаешь, а ждешь, когда же взрыв: «Расселись тут, молодежь! А их так воспитали!» Вот и Мареев не мог сосредоточиться на тексте, ждал. И взорвалось:

— Что вы тут сидите! — Люська была на грани истерики, выкрикнулась умоляюще-умиротворяюще. — Матвей Сергеевич все равно сегодня не примет! У него дела, понимаете?! Де-ла! Он же предупредил! Он с утра как белка в колесе! Его нет! И не будет! Он устал! Взмок! Пот градом катит!

Может, у Люськи обычный женский бзик? Беспричинная раздражительность и вообще…

— Мертвые не потеют! — погасил Мареев и скорчил зверскую гримасу. Благо, книжка вот она.

— Ой-ей!

Вот это пошутил! Люська выскочила из-за стола и спиной прижалась к дермантиновой двери квадратно-гнездовой обивки. Ножницы растопырились рачьей клешней.

А за дверью, там внутри, в кабинете… некий шорох.

«Его нет! И не будет!» Не похоже. А на что это вообще похоже! Дурдом! Марееву работать надо, а тут…

— Так, — сказал Мареев. — У меня впечатление, что мне морочат голову. — Он достал пачку и стал намеренно-нервно выбивать оттуда сигарету.

Болгарские канули в один день по всему городу, а у него еще блок. Потому что не курит толком, а так, под настроение. Как раз и настроение. Сейчас вечный стрелок Люська загорится при виде «Родоп», и они мирно, как бывало…

— Здесь не курят!

Люська ли это вообще?! Ведет себя неадекватно. Говорит… говорит тоже неадекватно. И по сути, и по тону, и по… выговору. Вот именно. С самого начала. Будто… Будто… А, вот! Станции метро так объявляли в Олимпиаду. По-русски, но не по-русски. Секретарь Кириллова — Люська. Для Кириллова не просто секретарь. Уж Мареев-то знает. Она же два раза в месяц — кассир.

«Ты не кассир! Кассира убили, а сами сели!» Ножницами расчленили, зажарили в бельевом тазу и съели. А сами сели, да!.. Бредятина!

— Ладно, — с достоинством смирился Мареев. — Я его в коридоре подожду.

Вышел, прижег, затянулся. Дрова и дрова. А еще «Родопы»!

Что? Там, у Люськи, где «его нет! и не будет!» невнятный пробормот. Кто-то с кем-то. Не сама же с собой! Вслушался. Люська:

«…застукала его за сеансом связи…»

Мареев раздавил «дрова и дрова», предупреждающе кашлянул (я предупредил, а вы как хотите!) и резко дернул ручку.

Люська рухнула обратно в кресло. Квадратно-гнездовой вход в кабинет Кириллова был закрыт. Но только что. Голову на отсечение — только что! Взрезанная корреспонденция порхнула со стола вверх и в стороны, как поднятая свистом голубятня. Свиста не было, а вот волна воздуха была. От двери. Но не входной, а дермантиново-кабинетной. И ее не только захлопнули миг назад, но еще навалились всем телом с той стороны — не пуская, если будут ломиться. Очень ясное впечатление возникло.

Люська, не выпуская ножниц, подметала пол ладонью, сбивая бумажки в стаю. Хрупко звякали серьги, волосы упали вперед, занавесили лицо, обнажив затылок. Затылок прямо-таки провоцировал, чтобы по нему треснуть в сердцах.

Мареев мысленно так и сделал, а наяву насупил голос и официально осведомился:

— Сегодня будет считаться, что я на работе? (Кивок). Тогда я пройду медкомиссию. (Кивок). Ну, я пошел. (Кивок). А то еще надо успеть подорвать всю эту контору к псам собачьим!

Он готовил себя к уговорам очереди: мужики, мне ребенка из садика еще забирать, мне надо… Но, оказалось, готовил зря… Обычно неколебимые мужики (у нас тоже ребенок! у нас — на смену заступать! у нас тоже срочно!) специфически расступились, как перед «звездой» экрана ли, футбола ли, эстрады ли — впереди-позади-вокруг толпа, но не препятствует движению, смыкаясь за, размыкаясь перед. А толпа — ого-го! Сказано же: «Все непрошедшие не будут допущены…» Мареев мимолетно удивился, отметил нестройное шу-шу-шу. Вошел.

— Мареев Константин Андреевич.

— А на самом деле? — врач был со смоктуновщинкой. Оскал: то ли «рад видеть», то ли «щас горло перегрызу!» Общение с пациентами определенного толка накладывает все-таки свой отпечаток. Кто придумал психиатра в ежегодной медкомиссии?! Хотя, судя по сегодняшнему дню, не дурак придумал.

Перейти на страницу:
Вы автор?
Жалоба
Все книги на сайте размещаются его пользователями. Приносим свои глубочайшие извинения, если Ваша книга была опубликована без Вашего на то согласия.
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Комментарии / Отзывы
    Ничего не найдено.