Анна Леонидова - Прежде чем сдохнуть Страница 4

Я – внимательный читатель. Очень внимательный – из тех, которые с карандашом перелистывают книги и клеят стикеры на страницы. Это, конечно, не от того, что я так уж уважаю чужое письмо. Это от того, что я сама всю жизнь хотела писать.

Отмечаю я в чужих книгах те страницы, где сквозь тюлевую ткань вымысла прорывается настоящее, искреннее, выстраданное. Мало людей, способных быть демиургами в полном смысле этого слова и хотя бы на бумаге создавать полнокровные образы абсолютно отдельных, отличных от них людей. Большинство так или иначе пишет себя. Раскладывает свою личную шизофрению на множество лиц и играет с персонажами, как девочки в детском саду с куклами.

Сидит себе такая Маша в песочнице с голозадыми, вымазанными в песке пупсами и разговаривает на три голоса.

— Ах, принцесса, ну почему же вы не хотите ехать со мною на бал?

— Виконт, я хочу поехать с вами. Но моя мама запрещает мне ездить на бал. Она считает, что я еще слишком маленькая.

— Эй, вы, двое! Если вы поедете на бал, я все расскажу маме принцессы, и она поставит ее в угол!

— Принцесса, хотите, я зарублю вашу соседку топором, и никто не узнает, что мы с вами ездили на бал?

— Ах, виконт, вы, правда, можете сделать это ради меня? Тогда я пойду скорее надевать свое лучшее бальное платье. Подать вам топор?

И сразу все про эту Машу понятно. И про ее семью. И про соседей.

Выписки из творчества А. Максимовой by Софья Булгакова, 26 мая 2039 г.

«Принц на белом «мерседесе»» (повесть)

«Сказки внушают нам, что замуж стоит выходить лишь за принца на белом коне. Но не бывает сегодня принцев на белом коне, надо с этим смириться. Нынче на конях ездят только жокеи и сельские говновозы. Сегодня идеальная партия – принц на белом «мерседесе». Он ничуть не хуже, а наоборот, намного современнее. Но и тут перфекционизм ни к чему – можно согласиться и на принца на черном, красном, серебристом и любом другом «мерине». Главное, что он – верхом. Конечно, не совсем на коне, а на мерине. Разница на первый взгляд не заметна, но ее стоит иметь в виду.

Мерин, как известно, это кастрированный конь, у которого от отсутствия яиц развивается большая тяга к труду. Мерин зверски работоспособен и, в отличие от коня, от работы не откидывает копыта.

Каждый человек заводит животное «под себя». И уж если нынешние Сказочные Принцы ездят на «меринах», а не на конях, это неспроста. Но чилдрен! Но фэмили! Овес понажористей и новые подковы – вот и все, что волнует вашего Принца. И работы, работы давай! И не ждите, что он, стоя на коленях, будет умолять вас подарить ему наследника. Он этого просто не умеет. У него и органа такого нет…

Единственный раз, когда Димон заговорил о детях, был таким:

— Слушай, а вот если, допустим, ты случайно сейчас «залетишь»? Ну, забеременеешь в смысле, что ты будешь делать?

— спросил муж у Ксюши.

— Ну… – Ксюша попыталась угадать, что он хочет услышать в ответ на эту провокацию. – Я думаю, мы поступим так, как скажешь ты. Хочешь – оставим ребенка…

— А если нет – то ты сделаешь аборт. Так? – уточнил Димон, и ни один мускул не дрогнул на его лице.

— Так, – подтвердила Ксюша.

Муж удовлетворенно кивнул и снова уткнулся в монитор».

«Там, где кончается лак» (роман) «В прекрасной самочке все должно быть прекрасно – и душа, и мысли, и поступки. И лак для ногтей у нее должен быть прекрасный – Orly. Один ободранный ноготь может изменить вашу судьбу. Лак может навсегда разрушить ваш luck, если Мужчина Мечты вдруг заметит сколы на блестящем панцире, укрывающем ваш ноготь от жестокости мира и заусенцы на руке, которой вы пытаетесь залезть к нему в кошелек… Пара нелаковых пальцев, попавшихся ему на глаза, – и он больше никогда не даст вам второго шанса проникнуть к нему в самое сокровенное место – свой бумажник.

И вы закончите свои дни в жалкой «двушке» в Бирюлево под бульканье кипящего борща и истошные крики несовершеннолетних детей бедноты. То есть ваших детей. «Следите за руками!» – вот о чем думала Даша, сидя перед маникюршей и пристально наблюдая, чтобы та удалила всю кутикулу с каждого пальца…

Luck сегодня ей был категорически нужен. Она даже отключила мобильник, чтобы зловредные агенты из банка перестали ей напоминать про трехмесячную просроченную задолженность по кредиту за «Ауди ТТ»…».

«Если бы любовь не придумали» (рассказ) «Если бы любовь не придумали, я бы хоть раз за все эти годы влюбилась, – рассуждала Элла, задумчиво перебирая шикарные свадебные платья, застывшие перед нею солдатским строем. – Но ведь я же не влюбилась! Ни разочка! За все свои тридцать лет и три года… Спрашивается, почему? Может быть, я не встретила «того самого мужчину»? Бред, бред и бред! Уж с какими только мужчинами я не встречалась. У меня был и банкир, и нефтяник, и спортсмен, и яхтсмен, даже один мужчина–артист.

Все как на подбор: и состоятельные, и в хорошей физической форме, и одеты с иголочки, и разговор поддержать могут. В кого же тогда влюбляться, как не в таких, как они, отборных самцов? Но ведь, положа руку на сердце, ни одного из них я так и не полюбила. И если уж ни один из этих лучших и достойнейших мужчин не смог сделать так, чтобы у меня в животе «трепыхались бабочки», то, судя по всему, это никому не под силу. Если ни про одного из них я не смогла подумать: «Вот с ним для меня и в шалаше будет рай», то любовь – придумали.

Да и они – любили ли они меня? Если равняться на все эти чудовищные, насквозь ненатуральные фильмы о любви, то – нет, не любили. Но если бы такая любовь, на которой делают деньги писатели и киношники, на самом деле существовала в этом мире, разве смогли бы они не влюбиться в меня? Ведь в кого же и влюбляться, как не в такую, как я? Объективно, абсолютно все–все во мне достойно только восторгов, поклонения и обожания. Ум, стать, стиль, внешность, образование, карьера – всем взяла… Ан нет… Нет любви.

Если бы любовь не придумали, то, конечно, каждый из моих эксов сейчас обмирал бы от отчаяния и цеплялся за подол моего подвенечного платья, не давая переступить порог загса. Однако ж, я вот тут хожу, выбираю свадебный наряд, а они только поздравительные смс–ки шлют. И очень правильно, что я наконец перестала ждать эту дурацкую любовь, а спокойно выхожу замуж…».

«Три биг–мака для Золушки» (новелла) «Одна писательница как‑то заметила, что нет ничего прекраснее и поразительнее жертвенной любви. Всякий хороший фильм, в конце которого зрители рыдают, обязательно о ней – о жертвенной любви. Когда один любящий ради другого готов отдать все, что у него есть. Отказаться от чего угодно. Иногда даже от жизни.

В кино жертвы во имя любви производят на всех очень большое впечатление. И каждый хочет оказаться на месте Кейт Уинслет, ради которой Лео жертвует жизнью. Или на месте Лео, чтобы умереть ради Кейт и тем самым произвести на нее впечатление на всю жизнь. Или на месте Луки и Сабахи… Билли Эллиота и его отца… Да, в общем, возьмите любой оскароносный фильм – и вы поймете, что все они о ней – о жертвенной любви.

Но в реальности все не так, как в кино. В действительности любимые совсем не так уж сильно поражаются жертвам любящих. Они их воспринимают как нечто само собой разумеющееся. Вот я, например, каждый день совершаю Подвиг с большой буквы «П» ради любви: я не жру. Я сохраняю девичью тонкость, стройность и грацию. Ну и где мои законные трогательные слезы умиления со стороны того, ради кого я иду на эту жертву? Когда я отказываюсь от мяса по–французски и профитролей, между прочим, мое сердце рыдает не меньше, чем у короля Эдварда, когда он подписывал отречение от престола, чтобы жениться на своей невысокородной возлюбленной. Однако же, над историей Эдварда и его ужасной американской женушки обрыдалось полмира, а моя жертва воспринимается с обыденным зевком. Как будто на глазах моего Любимого не совершился маленький подвиг, а проехала регулярная пригородная электричка.

И иногда я думаю про себя: «Дорогой, если я тебя когда‑нибудь разлюблю, первое, что я сделаю, это пойду и сожру три бигмака. Сразу. В один присест».

Писателей я читаю, воображая их себе теми самыми Машами в песочнице с голозадыми пупсами в руках. И угадываю, какой из персонажей на каждом из витков сюжета говорит за автора.

Вместо автора. Про автора. Подчеркиваю те слова, ради которых Маша и села играть в куклы. Это не так уж сложно. Кстати, именно поэтому я сразу решила, что свою книгу обязательно буду писать от первого лица. К чему это жеманное кокетство «Софья Аркадьевна подумала», да «Иван Иваныч и предположить не мог». Иван Иваныч, как говорится, умер. Те читатели, которые еще помнят буквы и ради которых и стоит портить зрение, совсем не дураки и сразу понимают, что подумала Софья Аркадьевна, а где за Иван Иваныча подумала она же в меру своей испорченности, воображая его своей куклой. А где Софья Аркадьевна и вправду запротоколировала на бумаге чужую, поразившую ее мысль какого‑нибудь Иван Петровича.