Роман Злотников - Руигат. Схватка Страница 40

Тэра почувствовала, как на глаза наворачиваются слезы. В этом тексте не было ни возвышенного, ни пафосного, ни разу не прозвучало слово «любовь», не было одухотворенных стенаний по поводу «твои глаза», «твоя душа» или того, как тяжелы даже минуты «без тебя», как расцветает мир, лишь только я подумаю «о тебе», то есть совсем ничего того, чем были полностью, до отказа, под завязку наполнены стихи, песни, скульптура, танцевальные композиции, да вообще все искусство Киолы! Простая жизненная история… из другой, совершенно чуждой ей жизни.

– Третий сигнал по радио:– Немцы вокруг меня,Бейте четыре, десять,Не жалейте огня!Майор побледнел, услышав:Четыре, десять – как разТо место, где его ЛенькаДолжен сидеть сейчас.Но, не подавши виду,Забыв, что он был отцом,Майор продолжал командоватьСо спокойным лицом:«Огонь!» – летели снаряды.«Огонь!» – заряжай скорей!По квадрату четыре, десятьБило шесть батарей…

Когда Иван закончил, вокруг установилась мертвая тишина. Тэра смотрела на него полными слез глазами. Что же за жизнь была у них там, на Земле, если отцу приходилось отправлять сына на смерть и он считал это правильным, нужным, необходимым! А потом… потом она заметила, что вокруг них собралась целая толпа. Люди стояли молча, направив на Ивана напряженные взгляды и, похоже, все еще переживая ту историю, что была рассказана только что. А Тэра встала и, почти ничего не видя перед собой, бросилась прочь. ОН НИЧЕГО НЕ ПОНЯЛ, НИЧЕГО!

Глава 14

– Хорошо. Это уточнение принимается. Отделению боевого обеспечения проработать вопросы снабжения еще двух боевых групп. Еще вопросы? – Ямамото обвел взглядом сидящих вокруг большого овального стола командиров и легким движением припечатал ладонь к столу. – Тогда на этом закончим. Все свободны…

Зал для совещаний тут же заполнил гомон голосов и грохот отодвигающихся стульев. Адмирал же посмотрел на старшего лейтенанта.

– Иван…

Тот повернулся, и Ямамото едва заметно поморщился. Вот уже почти две недели русский ходил по Бункеру мрачнее тучи. А ведь когда Пламенная только появилась здесь, не было человека счастливее, чем он. Ох, женщины, что же вы с нами делаете…

– Присядь.

Русский обошел стол и опустился на стул, положив перед собой руки с тяжелыми, сильными кистями.

– По-прежнему не разговариваете? – чисто риторически уточнил адмирал. Потому что если бы было по-другому, русский не сидел бы сейчас перед ним с таким мрачным лицом…

К Избранным Ямамото Пламенную не отпустил. Отдал приказ внешним постам при попытке прохода задержать и препроводить к нему. Это было его личное решение, но Тэра отчего-то упорно продолжала считать, что именно Иван убедил японца не разрешать ей покидать Бункер. Несмотря на то, что он уже не раз говорил ей, что решил все сам. И привел этому достаточно (ну как ему казалось) убедительные доказательства. Но вот поди ты…

Когда она вошла в его кабинет, вся кипя от негодования, он как раз закончил первоначальную прикидку плана атаки Маяка. Атаки глупой, несвоевременной, дурацкой… но неизбежной. Потому что есть действия разумные, есть неразумные, а есть такие, которые нельзя избежать. Какими бы глупыми они на самом деле ни были. Ну вот просто нельзя.

Слухи о том, что «желтоглазые» вытворяют с пленными Избранными, разошлись по всему Бункеру и вызвали настоящий взрыв негодования. Особенно среди киольцев. И виновата в этом оказалась именно Пламенная. Хотя Тэра, в отличие от тех «руигат», что пришли с Киолы, не обладала знаниями языка врага (все Избранные пренебрегли этими знаниями, более полагаясь на примитивные переводчики и «универсальный язык танца»), но скрывать от нее результаты допросов в части, касающейся Избранных, никто не стал… Впрочем, и парни из местного набора, успевшие-таки за время обучения основательно «пропитаться» идеями и ценностями «руигат», не сильно отставали от «стариков». Бункер бурлил. Среди бойцов все больше зрело недовольство. И адмирал понял, что, хочешь не хочешь, планы придется менять. Иначе ситуация выйдет из-под контроля… Нет, будь в подчинении Ямамото офицеры и матросы императорского флота или хотя бы японской императорской армии, он бы ничего менять не стал. Повиновение приказам в японских вооруженных силах всегда было на высоте[7]. Но даже в отношении землян адмирал уже не мог быть так уверен. Нет, в том, что эти четверо сами лично исполнят его приказ, он ни мгновения не сомневался. Сомнения были в том, сумеют ли они удержать от глупостей своих подчиненных. Если кипящие от гнева «руигат» начнут направо и налево резать «желтоглазых», пусть даже втихаря, ни о какой внезапности речи быть не может. А именно в ней и был единственный шанс на успех. Так что все, что оставалось Ямамото, это выкинуть все свои четкие, выверенные, тщательно разработанные планы на помойку и заняться импровизацией, постаравшись хотя бы максимально уменьшить будущие потери… либо совершить чудо. Но с чудом пока были бо-ольшие проблемы…

– Садитесь, Пламенная, – негромко приказал адмирал, когда они остались одни в кабинете. Но женщина проигнорировала его приглашение.

– Я хочу знать, – едва сдерживая гнев, начала Тэра, – на каком основании меня не выпускают из Бункера? Я – полноправный Деятельный разумный, я приняла решение и я требую, чтобы…

– Садитесь, – снова повторил Ямамото, – именно для этого я и попросил привести вас ко мне.

После чего поднялся на ноги и двинулся к столику в дальнем углу кабинета, на котором стоял чайник, чаван, чансен[8] и остальные принадлежности для приготовления чая. Ни о какой классической чайной церемонии сейчас, конечно, и речи не шло, но… теплая чашка чая в руках должна была хотя бы немножко успокоить сидящую перед ним женщину и дать ему шанс достучаться до ее разума. А глоток этого поистине волшебного напитка, возможно, позволит уменьшить поток обвинений, которые несомненно вот-вот обрушатся на его бедную голову. Эх, если бы можно было сделать так, чтобы чай во время этого разговора находился у нее во рту постоянно…

Но женщина его удивила. Она молча села и дождалась, пока он заварит чай и разольет его по чашкам. Так же молча приняла чаван и отхлебнула. Адмирал, в свою очередь, набрал в рот чай, прокатил его по языку, после чего сделал глоток и… уважительно склонил голову. Несмотря на странное, прямо-таки маниакальное неприятие насилия, по силе духа и воле Пламенная несомненно являлась воином.

– Итак, – негромко начал Ямамото, – вы хотите знать, почему вместо того, чтобы открыть перед вами выход наружу, вас препроводили ко мне?

– Да.

– Помните, я рассказывал вам про внезапность? – Вопрос был риторическим, поэтому его собеседница промолчала. – Так вот, если вы попадете в руки «желтоглазых», о внезапности можно будет забыть.

– Почему? Или вы думаете, что я рассажу им?

– Да, – коротко ответил адмирал.

– Что-о-о-о? – Пламенная просто полыхнула возмущением. – Да как вы смеете!..

Но Ямамото не дал ей закончить рвущуюся из груди тираду. Он резко встал и, стремительно развернувшись, подошел к стеллажу, на котором навалом лежали какие-то приборы, устройства и инструменты. Когда он вернулся к столу, у него в руках был незнакомый ей предмет, состоящий из длинной деревянной ручки с массивным металлическим набалдашником.

– Позвольте вашу руку, – негромко попросил адмирал.

– Что? – не поняла Тэра.

– Руку, пожалуйста, – несколько виновато улыбнувшись, повторил Ямамото. Пламенная, бросив на него недоуменный взгляд, протянула ему ладонь. Адмирал осторожно взял ее пальцами левой руки за запястье и мягко, но твердо прижал ее руку к столу. А затем…

– Ай!!! – Пламенная резко выдернула свою руку из его цепких пальцев и, подвывая от боли, ошеломленно уставилась на него.

– Что вы…

– Это молоток, – наставительно произнес адмирал. – Он предназначен для того, чтобы резкими, сильными движениями забивать в дерево нечто заостренное металлическое. Но если им ударить по пальцу, даже по самому кончику, кость ломается и человек испытывает боль. Сильную. Такую, какую только что испытали вы. Или даже сильнее. Потому что я лишь слегка стукнул вас. Этим, – он потряс молотком, – можно раздробить фалангу пальца буквально в песок. А у вас только ушиб.

Тэра со страхом смотрела на сидящего перед ней инопланетника. Что с ним происходит? Насилие настолько нарушило его психику, что он начал терять разум? О, боги, а как же Иван? Неужели он тоже скоро… А как остальные? Вдруг это заразно и все, кто находится в Бункере, вот-вот начнут превращаться в таких же? Пламенная вздрогнула и затравленно оглянулась. Ямамото усмехнулся.