Олег Никитин - Путешествия Никласа Страница 40

Мы ушли думать, по ходу дела развлекая себя тактильными сигналами. Раньше мне не нравился этот способ стимуляции нейронов, а с Геммой я понял, что в нем сокрыт порядочный потенциал. Если настроить генератор импульсов на выдачу случайного сигнала, простое прикосновение к партнеру превращается в приключение эмоций! Как странно понимать, что рядом движется человек, ради которого готов потратить Хабблову кучу антиматерии.

Недалеко от поверхности азотной планеты еще имелась вполне горячая магма, там и был устроен гостиничный комплекс. Надо заметить, что в связи с откровенной дороговизной услуги компании не пользовались бешеным спросом. Кроме нас с Геммой, в комплексе никого не было. Полагаю, «Творец миров-прим» попросту являлось дочерним предприятием какой-нибудь более мощной трансгалактической корпорации, занимавшейся поставками материи (скажем, по заказам энергетиков). А туристическая компания в ее недрах просто отрабатывала массовое применение технологии вакуумных дырок.

– Ничего, через миллион-другой лет свободные карликовые галактики кончатся, – утешила подруга.

– И что?

– Тогда стать творцом своего кусочка неба не выйдет на за какие килограммы АМ!

– Придумают что-нибудь еще, – возразил я. – Например, научатся перемещать звезды с места на место, чтобы выстроить какое-нибудь объемное слово или поздравительную картинку, или заставить испариться массивную черную дыру.

– Не хотелось бы тебя разочаровывать, – рассмеялась Гемма, помешивая в чашке разбавленную кислотой магму. В емкости шла бурная реакция, пузырьки так и лопались, и валил густой терпкий пар. – Но такая услуга уже существует, и ее стоимость примерно равна годовому бюджету Гелиодезической Комиссии. Что-то около семидесяти тонн антиматерии…

Новая технология все больше поражала меня. И вдруг появилось чувство сродни архаической ревности ученого к своему коллеге – как же, ведь я изобрел 7-дырокол, способный перевернуть транспорт во Вселенной, а он никому не нужен! А какие-то ушлые корпоративные теоретики нашли способ внедрить в практику вакуумные дырки, и теперь пожинают плоды успеха. Не хотелось думать об этом: собственное «дитя», с которым я носился лет сто, как-то потускнело и сгорбилось перед лицом чужой мощи…

– Какой-то ты нерадостный, – встревожилась Гемма-19. – Пойдем в комнату, у меня есть еще десяток модных эротических схем.

Суровый адмирал В-роњош1-Т-02-Гай

8/246. Никлас был даже отчасти рад, что на следующий день ему не пришлось задействовать транслятор. Впечатление от предыдущего погружения в чуждые эмоции, насыщенные страхом и отчаянием, оставило в его психологической матрице пробоину. Он даже извлек из памяти пресловутый список Петрова и долгое время созерцал перечень кланов, выбирая из него понравившееся имя. Все они выглядели одинаково непривлекательно. Тут, на его удачу, появилась Ирина и пригласила поучаствовать в новой забаве, состоявшей в выстраивании жидкокристаллических кубиков.

– А как же, э-э, стоячие волны? – спросил он заинтересованно.

– У меня плохо получается, – надула губы жена. – Глупости все это. Вот, погляди лучше сюда. Нужно контролировать взаимодействие молекул в прозрачных кристаллах. Они там перемешаны – жидкие с твердыми. Через них пропускаем монохроматический свет, а на выходе получаем картину.

– Опять абстрактную?

– Какую же еще? Но зато динамическую.

Историк принялся менять прозрачность и цвет кристаллов, а Ирина взялась управлять электромагнитным полем, в которое, собственно, все это и помещалось. Выходила чепуха, поэтому они стали наращивать горку кубиков, пока не исчерпали запас.

– Не хватает материала, – заявила жена и сгребла кристаллы в ладонь. – Интересно, что это ты такой деятельный? Не отнекиваешься, слушаешь меня внимательно… По-моему, пора нам заняться чем-то бездуховным.

Только на другой день Никлас вернулся в библиотеку, и не давая себе времени на сомнения, воткнул следующую кассету «U2» в транслятор.

Ассоциация 11 (из коллекции Деева NGC 69307-3 Леонида-1)

В-роњош6-Эф-52-Тим был благополучно спасен через сутки после разгрома базы 38°23′97''. Он оказался единственным выжившим, но мог погибнуть вместе со всеми остальными, если бы бортовой компьютер истребителя не уловил сканирующий луч соотечественников и не выдал в ответ собственный опознавательный сигнал. Сам 52-Тим к тому времени давно впал в полуживое состояние и не мог управлять машиной. Санитарный лихтер подцепил истребитель и переместил его во вместительное чрево, где уже плавали обнаруженные в окрестностях останки роњош.

На удачу 6-Эф, он не видел разодранные скафандры бывших коллег, солдат и офицеров базы. Последний, «контрольный» выстрел крейсера, выпустивший из всех модулей остатки воздуха, зацепил уцелевший истребитель и почти расплавил шлем 52-Тима, порядком замутив его и спалив всю встроенную в него электронику.

Еще неделю он подвергался интенсивной терапии, а затем предстал перед адмиралом В-роњош1-Т-02-Гаем. Ставка собралась на спутнике родовой планеты роњош, на глубине 120 км – в самом укрепленном бункере системы. Об этом солдату сообщил адъютант адмирала.

– Отвечай твердо, не мнись и не лги, – нараспев сказал этот щеголеватый тип в безупречной белой форме (на колене у него красовалась единственная, как у 52-Тима, нашивка).

– Чего отвечать-то?

– Да уж там сообразишь, если не полный идиот.

Он втолкнул солдата в огромный круглый зал, оборудованный множеством терминалов и одним колоссальным, прозрачным экраном, на котором в нескольких сегментах изображалась карта государства. Многие окраинные области почему-то подсвечивались угрожающе-красным цветом. По периметру полукруглого стола сидели высшие чины армии, все сплошь ранга 1. Солдат запнулся на входе, рука сама собой потянулась поправить новенький китель, но вместо этого 6-Эф скрестил ладони и прижал их к животу, приветствуя командование.

– Вставайте вон там, 6-Эф-52-Тим, – бесцветно сказал моложавый старик в центре и указал на место докладчика рядом с картой, прямо напротив высокого собрания. – Итак, ваш истребитель с мертвым командиром экипажа был найден между двумя стыковочными модулями. Как он там оказался, и почему был относительно цел?

Постаравшись вспомнить события как можно точнее, солдат коротко и сбивчиво рассказал о своих действиях, стараясь найти им не эмоциональное, а фактическое основание. Наверное, у него получилось не слишком убедительно, но осуждать его даже не подумали. Напротив, один из вояк, тучный вице-адмирал с клочком блестящих волос на подбородке, заметил как бы между делом:

– Отлично, отлично… Наконец-то я услышал ценное свидетельство, коллеги.

На него взглянули довольно хмуро.

– Значит, залпы с линкоров легко пробили защиту боевой группы? – уточнил другой военачальник.

– Да, легко… Ну, мне так показалось…

О 52-Тиме, похоже, быстро забыли, потому что один из адмиралов, оказавшийся начальником службы вооружений, принялся доказывать остальным, что на текущем уровне техники такое невозможно. Его засыпали каверзными вопросами типа: «Может ли быть такое, что Лљвву внедрили в практику искусственный протонный распад, при котором освобождается в тысячи раз больше энергии, чем при термоядерном взрыве?»

– Это экспериментальная технология! – вскричал эксперт. – Отладка параметров энергосъема потребует не один год! Если ошибиться хотя бы на микрометр или нанограмм, лаборатория испарится.

– Но теоретически на основе ИПР можно создать любое оружие, не так ли? – зазвучала со всех сторон разноголосица. – От индивидуального излучателя до стратегических планетарных комплексов. Помнится, при обсуждении этого вопроса два года назад вы утверждали, что мощность оружия на базе ИПР не имеет пределов. Надо лишь подобрать параметры для запуска реакции протонного распада и отработать конструкцию фокусирующей системы.

– Я тоже помню! – встрял толстый вице-адмирал. – И топлива не надо, бери хоть песок, и готово!

После его выступления на какое-то время в бункере опять стало тихо, и в этой паузе возник адъютант командующего, который быстро обошел присутствующих. На подносе перед ним лежало множество разноцветных погремцов, и 52-Тим сглотнул. Но вице-адмиралы, к его удивлению, почти не среагировали на развлечение, только тучный вояка схватил два ярких погремца и один тотчас закинул в рот, с удивлением поглядев на мрачных коллег.

– Думаю, с этим вопросом мы разобрались, – подвел черту адмирал. – Сохранившаяся в истребителе этого храброго солдата запись, – он покосился на 6-Эф, – в целом подтверждает то, что Лљвву все-таки опередили нас в деле с ИПР. А вот насколько – это еще предстоит выяснить. Только я думаю, что если мы не поспешим, то цивилизация роњош погибнет.

– Да, надо поторопиться, – всполошился толстяк, перекладывая под щекой погремец.