Teronet - Боги и Боты Страница 41

Кардон опять залился смехом, а я постарался воспользоваться паузой, чтобы выйти из азартного транса и проанализировать ситуацию. В первую очередь — охладить цвет моих эмоций. Консультанты по коммуникациям предупреждали:

«Интервью — это как игра в покер. Чтобы не проиграть, нужно уметь читать противника. Другими словами — знать, когда у него хорошие карты, а он пытается это скрыть. У каждого игрока есть свои сигналы, которые выдают момент, когда он внутренне ликует, сдерживая себя, и готовится нанести удар. У телеведущего тоже есть такой момент. Сейчас мы покажем вам кадры из нескольких интервью, когда Кардон готовился нанести удар…

…Как видите — в момент „удара“ камера крупно показывает лицо гостя. И всякий раз его лицо выдаёт, что удар нанесён в самую точку. Скрыть, что тебя уязвили, от камеры с таким разрешением очень сложно. Следовательно, надо уметь предсказывать момент нанесения удара и быть к нему готовым. Готовым его держать».

— Не любите вы людей, — он смотрел на меня ласково, нежно, как на шаловливого ребёнка.

— Так, это я их не люблю? Я-то, как раз наоборот, никому мстить не собираюсь за нарушение каких-то правил. Я искренне сожалею, что не все спасутся. Я убеждён в том, что не их это вина. И нет в этом печальном финале никакой справедливости и высшего суда. Так сложилась жизнь. К этому привела нас эволюция, просто потому что она слепа и о всяких там космических процессах не имеет ни малейшего представления. Ну не успели мы создать цивилизацию, способную противостоять такого рода угрозам. Что ж поделаешь…

Кардон кивал, глядя задумчиво мне в глаза.

— … Думаете, мне не жалко слабых и убогих? Жалко. И даже более того — я просто убеждён, что они могут быть очень полезными в интеллектуальном и духовном плане для развитого общества. Да я и сам такой, скорее всего. Но поймите же вы — у нас сейчас совсем другие заботы. Надо срочно менять мораль и представления о добре и зле.

Цвет в студии изменился на бежевый, почти кремовый — моя максимальная расслабленность и умиротворённость. Персонаж на экране безмятежно улыбался и источал почти буддийское миролюбие. И тут я увидел ТОТ САМЫЙ сигнал.

Кардон готовился к атаке. Это было очень неожиданно. Видимо, зря я обрёл эту уверенность, что он на моей стороне. Этот хитрец меня просто размягчал. В его глазах мелькнул хищнический огонёк… Итак… вдыхаем полную грудь воздуха и начинаем медитацию на хитреца-манипулятора… Технология крайне проста — передо мной не друг, не враг. Этот человек — просто досадная помеха, чья цель — вывести меня из равновесия… а я и есть само равновесие.

— А знаете, что я думаю, слушая вас? По мне так это самый настоящий фашизм. Все эти слова, стоит в них поверить хотя бы 10-ти молодым парням — они ведь знаете, что начнут делать? Пойдут мочить всех, кто хоть немного хуже их. Всех слабых, инвалидов, больных, старых. Всех с отклонениями во внешности, другой расы, крови, национальности… Вы хоть понимаете, что может начаться, поверь люди хоть на минуту в ваши слова!? Мы уже это проходили в начале прошлого века, когда всю Россию трясло от националистов… Мы знаем, что будет — начнётся резня, погромы… Вы этого хотите? Этого добиваетесь?

Этот человек такой смешной в своих попытках изменить моё равновесие и нарушить гармонию в моём сознании. Он что-то уж очень сильно разволновался. Слегка покраснел, глаза уже вовсю горят, как у обвинителя на процессе. Странный он — и зачем так волноваться?

— Я жду вашего ответа! Вы вообще с нами сейчас? Или со своими Богами? — Кардон почти кричал, а цвет студии был уже почти бирюзовым, чистым-чистым, без примеси… этакое отражение покоя в моей душе, как и сам двойник, который даже прикрыл глаза.

Смешной он. И такой слабый.

— Скоро именно так всё и будет, Джон. Именно так и живут люди в отсутствие государства и других благ цивилизации. Им для того, чтобы так жить, никакой подсказки не нужно.

Вот и всё. Он не мог ничего ответить или искал ответ, подбирал нужные слова…

— А вам дорогие жители Земли я хочу в заключении сказать вот что: скоро вы все сами во всём убедитесь. Скоро вы всё увидите своими глазами, и слова уже будут не нужны. До свидания.

Я встал из-за стола и вышел из студии, которая на тот момент уже была тёмно-синей, на ходу скидывая с себя пиджак, с парящими по нему птицами. Снова хотелось натянуть свои привычные джинсы и больше в эти имиджевые игры не играть.

При выходе Ботаник сказал, что со мной хочет переговорить Чжао, передал баночку с мазью и установил связь. Пока мы шли к такси, состоялся короткий и содержательный разговор. Я произносил слова горлом без губ, а Ботаник ретранслировал.

— Как пладюсел я нимагу ита посеить.

— Ну, что ж. Не сейте.

— Но как будусий отес я долсен эта сделать.

— Слова не мальчика, но — мужа.

— И за эта мне придётся распласиваться… Скареи всиво аксианери нам запритят вас больсе паказывать.

— Ничего. Я знаю обходные пути.

— Сто вы иссё садумали?

— Увидите! — и я отключил разговор, повернув переключатель на браслете.

…

После того, как контент был посеян, Ботаник постоянно соединял меня с различными официальными лицами. Звонили представители спецслужб, президенты, генералы, министры и всем я терпеливо разъяснял, что:

— Во-первых, да, я возьму ваших детей, но только новорождённых, так что не теряйте время зря.

— Во-вторых, нет, я не планирую свергать существующий строй, устроив панику среди населения.

— В-третьих, господин президент, если хотите, чтобы это всё состоялось, скажите вашим генералам, чтобы оставили меня в покое.

— В-четвёртых, счёт для пожертвований будет открыт сразу, как мы зарегистрируем религиозное объединение.

— В-пятых, сайт с подробной информацией будет готов через день-два, и вы сможете получать всю информацию непосредственно оттуда.

И так далее…

На улице перед гостиницей теперь собирались реальные толпы людей, часть из которых были представители различных серьёзных религиозных течений. Часть — какие-то бесноватые с лозунгами «Близится конец света!» и т. п. Ну, и ещё, огромные реки родителей со своими детьми самых разных возрастов. И я уже не знал, было ли это сценировано медийщиками, либо процесс перешёл в стихийную, неуправляемую плоскость. Мне пришлось переехать.

На связь выходила и Экстра. Просила у меня прощения, непонятно за что. Хотела встретиться и «всё обсудить». Но меня уже затянул водоворот событий.

На следующий день мы с Ботаником наняли агентство под символичным названием «DA» — для разработки сайта и фирменного стиля новой организации. Сайт заполнили быстро, это было не сложно — сообщалось о начале сбора пожертвований, и там же указывался счёт, делалось объявление о тендере на закупку площадей под интернат. Также мы составили шаблон заявки для родителей и даже поставили счётчик — обратный отсчёт, который закончится через 10 лет. Последний день, когда можно будет сдать новорождённых в интернат. Я взял крупный кредит, под поручительство министра финансов. На него мы наняли ботов-телохранителей и купили личный бронированный автотранспорт — для всей нашей небольшой компании. Настоящий автобус, хоть и без привычной для меня системы управления. К нему прилагался водитель-бот, который просто сидел в кресле, намертво пристёгнутый и управлял движением как обычно — без каких либо посредников в виде руля или джойстика. Его руки просто лежали на подлокотниках, как и у всех водителей, как было сказано в инструкции — для помощи людям, пострадавшим в ходе аварии.

На Ботаника мною были возложены все юридические и финансовые дела, а я собирался отдохнуть и подготовиться к своей дальнейшей очень опасной и суетливой жизни. Очередной сон был полон переживаний текущих дней.

Непрекращающийся ливень, скользкая, отвратительная грязь в полуметровых окопах, которые к тому же мельчают ещё больше на глазах, постепенно размываемые водой. Постоянная стрельба, из-за которой просто невозможно поднять голову — она уже вросла в глину и сон приходит и уходит сам по себе, не обращая внимания на оглушительный вой и грохот, раздающийся повсюду. Жрецы из МЕТРО, которые захватили наше оружие и научили им пользоваться жителей подземелья, уже третий месяц пытаются удерживать Останкинскую телебашню. А мы всё штурмуем и штурмуем подступы к ней, наступаем и отступаем, пытаясь успеть до наступления холодов.

Мне было стыдно осознавать своё поражение, свои ошибки, но главное сейчас — подавить гордость и нетерпение. Сколько наших уже лежит на подступах к башне без движения, не удержавшись и побежав на врага с криками «УРА!». Сейчас главное — терпение, выжидание. Как бы ни торопило время, нужно научиться ждать. Нужно врасти в эту землю — она же нас родила. Она и должна дать нам силы — верить в победу и медленно, но верно приближаться к ней. «Стой!!!!!» «Куда ты!!!!» — ещё один побежал… Хватаю его за ногу и тащу обратно — в окоп.