Андрей Бондаренко - Народная Воля – 2017 Страница 44

– А ещё какими инструкциями нас порадовало высокое и мудрое начальство?

– Порадовало, конечно, – сварливо проворчала Аля. – Как можно обходиться без расплывчатых руководящих инструкций? Они, как известно, всему голова…. Короче говоря, велено – форсировать события. А если, мол, такой возможности нет, то следует незамедлительно покинуть гостеприимный Клагенфурт. Естественно, по второму варианту. Звучит примерно так: – «Оформляйте законный брак, благо в Австрии и иностранцев регистрируют, после чего незамедлительно вылетайте в Парагвай, где вам всё окончательно объяснят – относительно дальнейшего маршрута…». Ладно, останавливаемся. Доставай свой трофей. Изучай информацию и комментируй…

Лёха извлёк из полиэтиленового пакета картонную папку, развязал тесёмки и принялся аккуратно перелистывать бумажки, размещённые в скоросшивателе.

Над Вёртерзее царило полное безветрие. Тёмные воды озера, подсвеченные вечерним солнышком, замерли. Было очень тихо. Только беспокойные чайки, методично кружа над далёким крохотным островком, изредка лениво «переговаривались» между собой.

– Ну, нашёл что-нибудь интересное? – минут через десять-двенадцать поинтересовалась нетерпеливая Алина. – Рассказывай уже. Не тяни кота за пушистый хвост.

– Подожди немного. Только – мысленно – разложу информацию по полочкам. Проведу, так сказать, элементарную классификацию…

– Тоже мне, ботаник выискался. Ха-ха-ха!

– А ты – язва, каких ещё поискать, – парировал Алексей. – Ладно, слушай…. Во-первых, здешние журналисты считают, что господин Аматов является забубённым жуликом и отпетым мошенником. Мол, именно он контролирует всех украинских и молдавских проституток, наводнивших в последние годы крупные западноевропейские города. Он же снабжает гадких колумбийских наркобаронов современными вертолётами и миниатюрными подводными лодками. А, кто, угадай с первого раза, представляет в Австрии интересы вьетнамской мафии? Конечно же, наш драгоценнейший Александр Михайлович…. Впрочем, всё это только голимые и призрачные слухи. Никаких реальных и конкретных доказательств своей правоты болтливые журналюги так и не предоставили.

– Ничего не понимаю, – призналась Аля. – Аматов, как мы знаем, является глубоко-законспирированным «серым» банкиром российской вороватой элиты, обеспечивающим скрытый транзит в оффшоры преступно-нажитых капиталов. Причём же здесь такая скандально-известная аура? Как-то одно не вяжется с другим…

– Наоборот, всё, как раз, вяжется и сходится. Поставлена элементарная дымовая завеса. Мол, человека держат за мелкого жулика и скользкого прохиндея? И пусть себе держат, лишь бы не догадались об его истинной сущности. Классическая маскировка, не более того…. Во-вторых, господин Аматов слывёт записным и махровым бабником. То бишь, считает себя тонким ценителем прекрасного пола. Волочится за всеми юбками подряд. Один жаркий скандал сменяется другим. Судебные процессы тянутся нескончаемой и надоедливой чередой…

– Может, стоит воспользоваться этим пикантным обстоятельством?

– Как только у тебя язык повернулся – предложить такое! – Лёха почувствовал, как его лицо медленно наливается багрянцем праведного гнева. – Если бы я только знал…

– Остановись, пожалуйста, – ледяным голосом попросила невеста. – Лично я имела в виду только лёгкий, ни к чему не обязывающий флирт. Причём, флирт – сугубо как повод для личного знакомства с фигурантом. А ты, Отелло питерской закалки, о чём подумал?

– Дык…. Ни о чём таком. Ляпнул просто, так сказать, не подумавши. Извини, пожалуйста…

– То-то же. Ладно, проехали. Излагай дальше.

Несколько раз глубоко вздохнув-выдохнув и облегчённо проведя по лицу ладонью, Алексей продолжил:

– В-третьих, Аматов является рьяным коллекционером исторических рукописей, связанных – так, или иначе – с Великим Рейхом. Всякие там черновики произведений, вышедших из-под пера Адольфа Гитлера. Личные письма Мартина Бормана. Ну, и так далее.

– Полезная информация, – согласилась Алина. – Особенно в свете нашей парагвайской легенды. Мол, мечтаем – с младых ногтей – трепетно прикоснуться к святым раритетам…. Надо будет обязательно обыграть этот важный момент.

– Обыграем, не вопрос…. В-четвёртых, у многогранно-скандального Александра Михайловича имеется ещё одна приметная слабость. Несколько лет тому назад он открыл под Клагенфуртом шикарный ресторан с пафосным названием – «Москва». Мало того, что название у заведения слегка вызывающее, так ещё и наружные стены ресторана – по указанию взбалмошного герра Аматова – маляры выкрасили в кроваво-красный цвет. Что тут началось, и пером не описать. Пикеты, протесты, вопли, иски…. До сих пор тянутся – с переменным успехом – склочные судебные тяжбы, и конца им не видно. А стены ресторана, не смотря ни на что, красные. И это только добавляет заведению популярности. Кроме того, в «Москве» каждый вечер танцует знаменитое российское варьете, а также наличествует богатый внутренний интерьер, выполненный в классическом русском стиле – позолота везде и всюду, кресты, иконы, балалайки, антикварные портреты российских царей и цариц. Короче говоря, данный модный ресторан в последнее время посещали: российский вице-премьер, губернаторша Санкт-Петербурга, бывший канцлер Германии, австрийский министр культуры, влиятельный конгрессмен из США, знаменитый итальянский кинорежиссёр…. Аматов, по уверениям журналистов, без ума от своего ресторана. Пылинки, образно говоря, с пола сдувает. Официантов и поваров лично нанимает на работу. Да и ужинать предпочитает в «Москве». Если, конечно, не занят по серьёзному бизнесу…. Понимаешь, к чему я клоню?

– Не-а…

– Вот, наконец-таки, и я тебя уел, – обрадовался Лёха. – Ведь, после завершения процедуры бракосочетания-венчания не грех и ресторан посетить? Прямо завтра отвезём в «Москву» вежливое письмо. Мол, так и так: – «Чета молодых парагвайцев, выросших в старинном немецком поселении «Мартин Борман», почтёт за честь – отпраздновать в вашем знаменитом заведении счастливый момент вступления в законный брак. Будем польщены, если вы, уважаемый Александр Михайлович, почтите это мероприятие своим присутствием…».

– Думаешь, что Аматов клюнет?

– Уверен. Старинное немецкое поселение «Мартин Борман», как-никак. Заядлого коллекционера фашистских раритетов это обстоятельство, безусловно, должно заинтересовать. Согласна?

– Пожалуй, – кокетливо улыбнулась Аля. – Значит, мне будет позволено?

– Что, извини, позволено?

– Ну, немного пофлиртовать с этим таинственным и загадочным «серым» банкиром?

– Алька, я тебя придушу!

– Ой, боюсь-боюсь. Не делайте этого, добрейший господин Отелло…. Так, как? Можно? Типа – для пользы дела?

– Ладно, флиртуй, коль хочется, – махнул рукой Алексей. – Только, пожалуйста, меру знай. Иначе…

– Всех зарежешь, пристрелишь и порвёшь на мелкие части?

– Типа того.

– Смешно, конечно…. Меня, честно говоря, немного смущает один момент, – неожиданно загрустила девушка. – Такой…м-м-м, слегка щекотливый…

– Ну, в чём дело? Давай, рассказывай.

– Мы же с тобой православные. А венчаться должны по католическому обряду. Хотя, и под чужими именами. Нехорошо как-то получается…

– Ерунда, – широко улыбнувшись, заверил Лёха. – Лишних венчаний, на мой взгляд, не бывает. Здесь обвенчаемся по католическому обряду. В России – через некоторое время – по православному. Что там у нас ещё есть? В плане религий?

– Ислам, буддизм, иудаизм, язычество…

– Вот, и по их обрядам-правилам – на всякий пожарный случай – обвенчаемся. Для пущей крепости брака, так сказать. Ты же, любимая, не будешь против?

– Не буду…. Кстати, у меня имеется свежее предложение, подкупающее своей новизной.

– Внимательно слушаю.

– Предлагаю – искупаться, – целомудренно засмущалась Алина. – Естественно, пользуясь полным безлюдьем, голышом.

– Предложение безоговорочно принимается. Вот, только…

– Неужели, ты стесняешься?

– Ни капли. Просто я подозреваю, что этот увлекательный процесс может слегка затянуться. Например, на час. А то, и на все полтора.

– Ну-ну, это ты, родной, размечтался. Меньше чем на два часа я не согласная…

Уже поздним вечером, стараясь шагать по коридору пансионата бесшумно, чтобы не разбудить соседей, они вошли в свой номер.

Алексей включил мобильник, и тот сразу же бодро затренькал.

– Где же вы пропадаете, беспокойные парагвайцы? – не менее бодро затараторил Митин голос. – Звоню, звоню, а никто не отвечает. Хотя, всё понятно. Дело-то молодое…. Короче говоря, я на завтра выбрал-отобрал восемь католических соборов и церквушек, которые мы с вами должны посетить до обеда. А ещё с пяток оставил на вечер…

– Экскурсии отменяются, – прервал словенца Лёха. – И собор уже выбран, и ресторан, где мы после завершения церемонии закатим пир горой. Более того, было бы крайне желательно, чтобы весь процесс – в полном объёме – состоялся прямо завтра. Или, на худой конец, послезавтра.