Мери Каммингс - Серебряное небо Страница 46

Когда побережье очистилось от снега, подлодка подошла к полуострову Кейп-Роза на севере Калифорнии. Когда-то, еще во время Второй Мировой войны, там была база флота, и до сих пор сохранились и здания, и бетонные пирсы.

«Миссисипи» пришвартовалась у одного из таких пирсов, и члены экипажа после без малого года плавания впервые почувствовали под ногами твердую землю. По решению капитана, отныне это место должно было стать их домом.

Следующие несколько лет были тяжелыми — члены экипажа и беженцы работали от зари до зари: приводили в порядок заброшенные дома, рубили лес и охотились, ловили рыбу и возделывали землю.

Поначалу Джед был назначен в бригаду лесорубов, которые валили сосны, ошкуривали их и превращали в бревна. Вскоре его перевели на более квалифицированную работу — он стал одним из тех, кто распускал бревна на доски. Его начальник — низенький пожилой француз, бывший плотник, быстро заметил способности Джеда и стал понемногу учить его своему ремеслу.

«Миссисипи» еще несколько раз выходила в море; возвращаясь из плавания, привозила припасы и семена, инструменты, рыболовные сети — как-то даже привезла десяток овец и пару коз.

И — женщин. Хотя капитан Саммерс брал на борт всех, кто хотел поселиться в основанном на Кейп-Розе поселке, но женщины представляли для этой маленькой общины особую ценность.

Когда «Миссисипи» пришла на Кейп-Розу, на ней было сто тридцать мужчин и лишь восемь женщин, включая старуху и девочку. Все последующие годы капитан стремился если не выровнять это соотношение, то хотя бы немного сгладить его.

С самого начала, чтобы предотвратить споры и стычки из-за женщин, он издал приказ, согласно которому именно женщина выбирала, с кем из мужчин она хочет жить. Никто не имел права оспаривать ее выбор или пытаться отбить ее у избранника.

Человека, нарушившего этот приказ или посмевшего хоть как-то оскорбить женщину, ждало суровое наказание — от назначения на самые тяжелые и грязные работы вплоть до изгнания из поселка.

Одна из женщин, вдова с десятилетним сыном, выбрала себе в мужья Джеда.

Ее звали Лола. К тому времени ей исполнилось сорок пять, Джеду — двадцать четыре, но он был горд и счастлив, что она выбрала именно его, что теперь у него есть жена — и какая жена!

Высокая и статная, с темными выразительными глазами, смуглой гладкой кожей и черными, лишь слегка тронутыми сединой волосами, она оказалась отличной хозяйкой и надежным другом.

Ее сын Билли быстро привык называть нового мужа матери дядей Джедом, сам же Джед относился к нему как к младшему братишке.

По вечерам он торопился домой, ведь там его ждал горячий ужин и теплый, натопленный дом — уроженка Гавайев, Лола не любила холода. А кроме того, ждали люди, которые были ему рады, которым можно было рассказать, как прошел день, и услышать похвалу или наоборот — слова сочувствия.

Словом, несмотря на разницу в возрасте, они с Лолой жили душа в душу.

Так продолжалось одиннадцать лет.

Потомственная рыбачка, Лола любила свое ремесло и гордилась своей удачливостью. Два-три раза в неделю она выходила в море на сделанной для нее Джедом парусной лодке и редко возвращалась без улова.

Вышла и в то утро…

Шторм налетел внезапно. На следующий день на берегу нашли обломки лодки, тело же так и не обнаружили.

Через три месяца, когда капитану Саммерсу потребовались добровольцы для выполнения особого задания, Джед вызвался одним из первых.

Два легкомоторных самолета, которые стояли в ангаре в нескольких милях от берега, обнаружили охотники. Рядом виднелась большая вилла — кое-где на ней сохранилась облицовка, но большинство панорамных окон были разбиты.

Долго рассказывать, как члены посланного капитаном отряда вытаскивали самолеты на дорогу и везли их по ней к побережью, как, уже на Кейп-Розе, механики перебирали моторы, одну за другой заменяя проржавевшие детали, и как трудно оказалось добыть нужное топливо.

Когда первый восстановленный самолет взлетел в небо и, покачивая крыльями, сделал круг над поселком, это стало праздником для его жителей — люди высыпали на улицу, смеялись, свистели и махали руками.

С помощью этих маленьких самолетиков капитан Саммерс хотел узнать, что творится за горами — ведь города где-нибудь в Неваде или Техасе наверняка пострадали меньше, чем на побережье! По его расчетам, самолет мог долететь до Лас-Вегаса или Солт-Лейк-Сити, совершить там посадку — дозаправиться взятым с собой топливом и вернуться на Кейп-Розу. Установленная на самолете автоматическая фотокамера при этом снимала бы все, что находится внизу.

Загвоздка была лишь в том, что пилот, способный вести такой самолет, причем вести вручную, на глазок — большую часть бортовой электроники восстановить не удалось — на Кейп-Розе был всего один: бывший секретарь американского посольства в Испании, человек немолодой и физически не слишком сильный.

Поэтому второе место в кабине должен был занять пусть не пилот — но зато человек крепкий и решительный, способный исправить небольшую поломку, помочь заправить самолет и расчистить полосу для взлета, а при необходимости и применить оружие. Джед Карни подходил для этого задания как нельзя лучше.

Он помнил вылет, помнил, как пилот с довольной улыбкой что-то мурлыкал себе под нос. Самого его слегка подташнивало, не от страха — от волнения. Негромко урчал мотор, а внизу, совсем близко, виднелись горы Сьерра-Невады…

На этом воспоминания Джеда обрывались. Что случилось дальше, оставалось только гадать.

— …Вот и все, — устало вздохнув, закончил он.

— Ты думаешь, что самолет упал? — спросила Лесли.

Джедай помотал головой.

— Не знаю… не помню. Ни крушения не помню, если оно было, ни как я оказался в том поселке — мы ведь летели в Вегас, а Симаррон значительно севернее.

— Может, ветром отнесло?

— Может… — он пожал плечами. — Но зато теперь я наконец знаю, где мой дом… ты не представляешь, что это для меня значит! — потянулся к ней, взял за руку. — Лесли, милая, ты отведешь меня туда?

Было понятно, что нужно сказать «да» — другого ответа Джедай не ждет, но она медлила.

Север Калифорнии — это почти тысяча миль отсюда, и большая часть пути — по незнакомой местности. С другой стороны, будь она сама на его месте, знай она, куда ушли люди из Форт-Бенсона — неужто не рванулась бы туда, какие бы опасности ни ждали на пути?!..

Если она сейчас откажется — скорее всего, он уйдет один. А отпускать его одного нельзя, он ведь ни охотиться толком не умеет, ни пустыни, ни леса не знает…

И за всеми этими мыслями, повторяясь с каждым ударом сердца, билась одна, своей безысходностью удивившая саму Лесли: «А как же я? Как я теперь буду — без него?!»

Словно угадав творившуюся в ее голове сумятицу, Джедай улыбнулся, светло и открыто, и одной фразой разрушил все ее страхи:

— Тебе у нас понравится, вот увидишь!

Лесли тоже улыбнулась — с облегчением, которого постаралась не выдать:

— Ну что ж, посмотрим!

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ

— Почему мы не можем пойти прямо сейчас?! — естественно, этот вопрос интересовал Джедая прежде всего.

Лесли терпеливо объяснила, что до севера Калифорнии почти тысяча миль. Это минимум месяца три пути. Если пойти сейчас, то пока они доберутся до Сьерра-Невады,[25] перевалы покроются снегом и станут непроходимыми. Зимовать в горах, не имея надежной крыши над головой, рискованно: там и морозы сильные бывают, и снежные бури; с охотой тоже будет напряженка — олени и вилороги к зиме обычно спускаются на равнину.

Значит, выступать нужно весной, где-то в середине марта.

К этому времени они находились на севере Аризоны. Стоял октябрь, и, как обычно в это время, Лесли откочевывала на юг.

До того, как у Джедая проснулась память, она колебалась, куда идти дальше — на юго-запад, в Аризону или на юго-восток, в Нью-Мексико. Теперь же было понятно, что зимовать им предстоит в Аризоне.

Она вовсе не собиралась сейчас раздумывать, как они весной пойдут через Сьерра-Неваду. Перед ней стояла куда более важная задача: продолжая двигаться на юго-восток, по пути добыть как можно больше мяса, наменять в поселках муки и бобов — словом, всего того, что поможет им пережить зиму — и, желательно до того, как выпадет снег, найти укрытие, чтобы не зимовать под открытым небом.

Джедая же по-прежнему снедало нетерпение. Даже сейчас, когда они шли не в Калифорнию, а на юг, любая задержка в пути воспринималась им как ненужное промедление. Пришлось провести с ним воспитательную беседу на тему «Я лучше знаю, что и когда надо делать — ты что, с голоду хочешь подохнуть?!» — после этого он целый час на нее дулся, но потом мало-помалу отошел.