Дмитрий Григорьев - Кровь или семьдесят два часа Страница 50

Постепенно до Дичи стало доходить, что его сбила машина, а пелена перед глазами объясняется отсутствием на носу очков.

Парамедик из подъехавшей «Скорой» ощупал ему голову и поинтересовался, какое сегодня число.

— Числа не скажу, но знаю точно, что среда, — уверенно ответил Дича.

Конечно, по средам были его смены в фитнес-центре, а у советского человека, даже разбуженного среди ночи, от зубов будет отскакивать его рабочий график. И опять все та же совковость двигала его последующими действиями. Как он узнал позже, ему следовало играть умирающего лебедя и стонать так, чтобы даже у самого толстокожего свидетеля навернулись слезы жалости.

На шум прибежали работники из его лаборатории и один из них успокоил: «Дмитрий, не переживай, я поеду с тобой в больницу».

«Поеду» было громко сказано, больница была в двух шагах.

Убедившись, что может сносно стоять на ногах, Дича отказался от госпитализации.

«Какая, к черту, больница!? Я опаздываю на смену», — крутилась в его голове беспокойная мысль.

В фитнес-центр он приехал уже сильно припадая на ногу, по которой пришелся удар бампером. Окружившим его коллегам-соотечественникам он вкратце пояснил причину своей хромоты.

— Ты, что идиот!? — широко открыл глаза самый опытный из них, за плечами которого было уже несколько лет борьбы за выживание в Америке. — Тебе следовало сейчас лежать в больнице и жаловаться на все на свете.

Тут же Дича выслушал длинную лекцию о том, что многие в этой стране только и мечтают о такой ситуации: «При правильно поставленном деле из этого можно выжать приличные деньги, а если повезет, то и пожизненную пенсию!» — Каким образом? — А таким! Необходимо заявить, что из-за психологического стресса у тебя постоянно болит голова и разладилась сексуальная жизнь. Ни то, ни другое никакой экспертизой не опровергнешь.

Увлеченные беседой, они не сазу обратили внимание на шум около дальнего массажного стола. Там заканчивал работу еще один представитель дешевой массажной силы из бывшего Союза, знаменитый тем, что не мог не опрокинуть стаканчикдругой красного винца на «ход руки», как он любил пояснять.

Похоже, в тот день он принял лишнего, отчего руки его ходили особенно энергично. Собратья по разминанию буржуйских тел сначала с интересом, а затем с неподдельным ужасом наблюдали за происходящим. Закончив работу, любитель красненького бодро вытирал массажное масло со спины клиента. Высунув от усердия язык, он лихо орудовал влажным полотенцем. Лежавший на столе респектабельный толстосум выглядел скорее жалким, чем уважаемым. С глазами висящего над пропастью альпиниста, он судорожно хватался за кромку массажного стола и пытался что-то сказать. Мощные обжимы не давали его легким расправиться, а потому издаваемые звуки напоминали довольное покрякивание. Буржуйское тело послушно елозило вслед за сильными руками усердного трудяги. Все еще покрытая массажным маслом грудь клиента словно по льду скользило по поверхности стола. Упоенный своей работой золотых тел мастер не замечал, что вверенное ему тело находится в опасной близости от дальнего края стола. Какое-то мгновенье подвыпивший массажист еще размашисто водил полотенцем, пока не сообразил, что вытирает пустой стол. Распрямившись, он недоуменным взглядом обвел зал, не понимая, куда подевались белые телеса местного богатея. Откуда-то снизу донесся отборный английский мат. Заглянув под стол, горе-массажист обнаружил там свою пропажу и участливо поинтересовался: «Чего потерял?» Босс массажного зала долго не мог успокоить хохочущий персонал. Дича даже позабыл о своих неприятностях и веселился вместе со всеми.

— В общем, отправляйся домой, — хриплым от смеха голосом напутствовал его ветеран американской жизни, — или тебя подвезти? — Да нет, спасибо. Сам доберусь.

То ли всезнающий советчик накаркал, то ли посттравматический шок прошел, но у Дичи действительно начала болеть голова. Нога все больше отекала, и на нее уже было трудно наступать. На этом его смена и закончилась. Расстроенный своей глупостью и неопытностью, он отправился домой.

А потом начались бесконечные походы по юридическим консультациям. Как выяснилось, вся система была выстроена для блага пострадавших. Адвокаты не брали за свои услуги денег до тех пор, пока не выигрывали процесс, но как только какие-то деньги были высужены, третья часть суммы принадлежала юристу. Если же дело проигрывалось, то никто никому ничего не был должен. Поэтому первым признаком перспективного дела было желание адвокатских контор им заниматься. И здесь Дичу с Вичей ждало разочарование. У всех, с кем они ни консультировались, сначала загорались глаза, но когда юристы узнавали, что за рулем была мулатка, их пыл быстро улетучивался. Они все, словно сговорившись, дружно ссылались на занятость и отказывались от ведения процесса. В конце концов удрученная пара нашла молодого юриста, который согласился с ними работать.

— Правила игры такие, — инструктировал он Дичу. — Чем больше ты потратишь денег на лечение, тем большую компенсацию за боль и страдания я смогу тебе высудить у страховой компании водителя.

И Дича как на работу стал ходить по врачам и физиотерапевтам. Несмотря на интенсивность процедур, нога заживала медленно, а воспалительная жидкость в колене никак не хотела рассасываться. Но все когда-то проходит, перестал хромать и он.

Шло время, они жили в ожидании жирного чека от страховой компании негритянки. Но вместо денег, как гром среди ясного неба, пришла повестка в суд.

— Другая сторона нашла свидетеля, который утверждает, что обвиняемая ехала на зеленый свет, — пояснил адвокат.

По дороге в суд Вича увещевала мужа: «Забудь о новой машине. И давай договоримся, что если ничего не выйдет, то мы не будем расстраиваться».

Да, они уже мечтали о маленьком недорогом джипе с открытым верхом, на который было бы удобно возить Ладу. И денег, что обещал высудить для них адвокат, как раз хватало.

«Ну, а как жить без мечты?» — спросил себя Дича, а вслух согласился, — Да конечно. Иногда шальные деньги выходят боком своим удачливым владельцам.

Они были готовы к поражению в честном бою, но не к тому, что произошло. Началось с того, что их адвокат совсем сник, увидев, что судья был негром. Затем он зачем-то разговорился с таким же молодым, как и он сам, юристом мулатки.

Слово за слово, и он проболтался, что это первый случай со сбитым пешеходом в его практике. Тут-то Дича и понял, что их юрист-молокосос просто решил набить на них руку.

Все это время Вича сидела в зале вместе с любителями поглазеть на чужие дрязги и родственниками участников судебных разбирательств. Дела слушались один за другим, как на конвейере, и она терпеливо ждала, когда появится Дича. И вот наконец его вызвали. На место обвиняемой села шоколадная красавица. Она была представлена суду как секретарша одной известной фирмы, название которой, однако, Виче ни о чем не говорило. Первым выступал свидетель защиты. Это был низкорослый негр средних лет.

— Я вышел на перекур и видел все с начала до конца, — бодро начал свидетель. — Горел красный свет и потерпевший сам шагнул под машину.

Тут Дичин адвокат заметно оживился, в его глазах появился огонек: «Вы соблюдаете правила больницы и курите только в специально отведенном месте?» — Да, конечно.

— И где же находится это место? — поинтересовался адвокат, подходя к диаграмме происшествия.

Вокруг больницы там и сям были понатыканы застекленные автобусные остановки, где любители табака могли с удовольствием травить друг друга. Ближайший курительный колпак, на который указал свидетель, стоял за углом главного корпуса, из-за которого при всем желании, нельзя было увидеть перекресток.

— И как же вы смогли разглядеть светофор? — Ну, я видел, что машины ехали, — промямлил свидетель. — А раз ехали, значит, им был зеленый.

— Так вы видели сигнал светофора или нет? — Я же сказал! Машины ехали.

— Мне нужен простой ответ: да или нет.

«Плакали мои денежки», — грустно подумал свидетель, и виновато зыркнул в сторону защиты, неопределенно пожимая плечами.

Так и не дождавшись ответа, судья вызвал обвиняемую.

— Я ехала на зеленый, — бросилась она с места в карьер. — А этот недалекий гражданин прыгнул мне прямо под колеса. Да вы посмотрите на его толстенные очки. Он же дальше своего носа ничего не видит.

Судья с интересом разглядывал подсудимую. Облаченная в шикарное дизайнерское платье, она стояла рядом со своим адвокатом и не давала ему вставить слова. Когда ей были показаны фотографии травм потерпевшего, она театрально хмыкнула: — А какие ко мне могут быть претензии? Сам виноват! Меньше ворон считать надо! «Как ты, смазливая черномазая скотина, посмела сделать моему Диче больно? — беззвучно шептала Вича. — А теперь еще и стоять здесь, как на подиуме для показа мод!?» — клокотала нарастающая ненависть.