Александр Абердин - Летящие по струнам - скользящие по граням Страница 54

- О, Лель не забыл про меня, выслал своего голубка.

Батюшка удивлённо воскликнул:

- Где же он, Мотя? Я ничего не вижу.

Я развёл руками и ответил:

- Не мудрено, батюшка, Лель его только мне открыл, но я его очень хорошо вижу, он вокруг нас летает, зовёт за собой. Ну, батюшка, поскакали к дедушке Василию Никитичу самой короткой дорогой. Голубок Леля нас быстро к нему приведёт.

Через два с лишним часа, когда уже начало смеркаться, мы прискакали на место, к большому трёхэтажному особняку с парком, в котором жил советник царя по сельскому хозяйству боярин Василий Никитич Мещерский. Встретили нас в этом доме с неописуемой радостью. Однако, обнявшись с дедом, я тотчас сказал ему, что мы прибыли в Москву с делом государственной важности и тотчас скрылись в его кабинете, где на стол легла рукописная книга самого Викулы Никитича. Дед сразу же узнал его почерк, кивнул и сказал тихим, напряженным голосом:

- Да, это она. Государь сказал мне однажды, что рано или поздно будет явлена нам великая реликвия и тогда он, или его наследник исполнит волю царя Игоря Юрьевича, воздаст боярам Мещерским по заслугам, а они у нас, воистину, великие. - После чего немедленно спросил - А там больше ничего не было?

Я достал из внутреннего кармана своего камзола тактические очки, нацепил их себе на нос, а на шею повесил магическое око связи. Как одно, так и другое я изготовил тайком от домашних и не один я, к слову сказать. Улыбнувшись, я сказал:

- Дедушка Василий Никитич, тебе даже не придётся идти к царю с докладом. Я имею право связаться с ним в любое время дня и ночи в каждый божий день. Мне будет достаточно сказать ему: - «Полель вызывает на связь Высокого, Высокий, ответь Полелю.» и Михаил Юрьевич немедленно свяжется со мной. Я ведь теперь знаю все позывные самых первых владельцев магического ока связи, но вызвать могу только тех, кому они достались, как и эти магические всевидящие очки, по наследству. Свои магические очки и око связи Викула Никитич сдал государю сразу после возвращения из южных стран, а стального кречета передал в царский арсенал ещё там, на берегу Охотского моря.

- Т-с-с, внучек, - тотчас сказал дед Василий, - это государственная тайна. Никто не должен знать, что на вооружении русской и прусской армий есть это секретное оружие. Сам я его никогда не видел, но царь-батюшка рассказывал мне недавно, что стальные кречеты и по сию пору все исправны и легко взмывают в небо на совершенно непостижимую высоту, где ни одна птица не летает. Ещё бы, ведь их руками наших магов-китайцев боги ковали, как и эти удивительные вещи, которыми ты владеешь.

Ухмыльнувшись, я посмотрел на батюшку и спросил:

- Батюшка, так может быть мы задержимся и я для царя нашего и его армии скую ещё пару тысяч стальных кречетов?

Для того, чтобы огорошить деда ещё сильнее, мне, видимо, следовало выпростать из-за спины белые крылья, вызолотить волосы и пустить искры из рук, чтобы окончательно превратиться в Полеля. Ну, ещё, может быть, надеть белую рубаху, синие штаны и красные сапожки. Дед, проглотив комок, прошептал:

- Вот тогда, Матюша, царь тебя точно озолотит.

Я улыбнулся и сказал:

- Дедушка, он нас, Мещерских, озолотит за это и не только деньгами облагодетельствует. Ладно, дедушка, мы притомились в дороге, давай-ка поужинаем и ляжем спать. Книгу я тебе оставляю, но боюсь, что у тебя из-за неё ночь будет бессонной. И учти, дедушка, обо мне там писано, как о боге Полеле. Нас со славянскими богами там девять человек было, пятеро парней и четыре славные девушки. Вскоре мы вместе соберёмся в Кёнигсберге, в Высшей академии магии, куда поедем учиться.

Дед закивал, схватил из моих рук книгу и, прижав её к груди, быстро встал из-за стола. Ужинать с нами он не стал и мы с батюшкой прекрасно понимали, что обижаться будет просто глупо. Деда я сразу же предупредил, что спать буду часов до девяти, хотя на самом деле конечно же проснулся много раньше. Да, и уснули мы с Мотей не сразу, а долго разговаривали. Моего друга очень интересовало, разрешу ли я ему немного поговорить с государем. Ну, и отчего бы не разрешить, если он давно уже мыслил точно так же, как и я? Хотя прежним Мотей, каким этот парень виделся ещё всего каких-то двенадцать с лишним месяцев назад, уже не был, мрачным циником он быть тоже перестал. Мы с ним покатывались от хохота, вспоминая события последних дней и особенно обиженную физиономию дяди Антоши. Вообще-то нужно было взять его и Максима Синеуса с собой, но наш дед сказал, что мы правильно сделали, приехав незамеченные москвичами сами и не стали тащить всех Мещерских. Наверное ему действительно было виднее, а я обрадовался, что не ошибся.

Всё утро начиная с шести часов и до девяти мы общались с Землёй Прима и нашими друзьями-операторами. Те, узнав о том, что я хочу изготовить для русской армии пару тысяч стальных кречетов, немедленно подняли на ноги министра обороны, а тот протрубил тревогу в главном штабе службы вооружения. Космофлотские колдуны-вооруженцы попросили неделю и пообещали, что постараются сотворить для нашей огневой поддержки что-нибудь новенькое, небольшое, мобильное и очень мощное. Что же, такое вооружение нам ведь могло когда-то и пригодиться. Кто знает, когда чёрные маги дозреют, а они, наверное, тоже времени зря не теряли и что самое главное, совершали не астральные, а физические проходы в другие миры. Так что скорее всего и их главная база находилась не на Земле Магии. Завтракали мы поздно, в половине одиннадцатого. Во всяком случае я именно так бы и поступил, чтобы не ставить всю организацию под удар, ведь русская Тайная служба не даром ела свой хлеб и её агенты работали во всех странах Земли Магии.

Василий Никитич, явившийся к столу с красными от ночного бдения глазами, первым же делом выпил серебряную чарку колдовского зелья и только потом, взбодрившись, турнув из обеденной залы челядь, приступил к завтраку. Он прочитал книгу Викулы Никитича полностью и теперь смотрел на меня с большим уважением, радостью и признательностью во взгляде. Полагаю, что ему в столь преклонные годы, а деду стукнуло уже сто три года, было очень интересно узнать, какие же это подвиги совершил его предок, что к нему так уважительно относился сам государь и кланялись в пояс все его приближенные. Ну, а то, что один из его внуков также отличился на той войне и случалось так, что в одиночку вёл за собой в бой целые армии во время сражений и их ходе творил самые настоящие чудеса, было вдвойне лестно. Однако, разговор он завёл не о сражениях и подвигах Моти, а о совсем других, куда более важных, вещах и встревоженным голосом спросил:

- Матюша, ты действительно можешь изготовить две тысячи стальных кречетов для русской армии и нашего союзника?

Мотя сверкнул белозубой улыбкой и ответил:

- Могу и больше, дедушка, но тогда тебе придётся привезти в Москву маменьку и всех остальных Мещерских, только я так думаю, Василий Никитич, стальные кречеты это каменный век. Для той поры они были в самый раз, Лель ведь не хотел проливать кровь невинных, а нынешний враг будет на два, а то и все три порядка страшнее. Он уже и сейчас шастает в другие миры и кто знает, что они смогут оттуда сюда притащить. Поэтому я изготовлю для царя-батюшки и его витязей стальных беркутов и такие латы, в которых они чуть ли не к самой луне смогут подняться. Да, и оружие им нужно будет вложить в руки иное, но самое главное, дедушка, я сделаю три дюжины таких магических птиц, которые поднимутся над Землёй на высоту в пятьсот километров, станут облетать вокруг неё с огромной скоростью и всё, что они увидят, тут же увидят через магическое око офицеры Тайного приказа и обо всём самом важном доложат царю.

Деда от такой новости чуть Кондратий за бока не схватил, но Василий Никитич быстро справился с охватившим его волнением, кивнул и рассудительно сказал:

- Вот это будет славно, Матюша.

После обеда мы снова уединились в кабинете, дед велел подать кофе и принялся набивать трубку. Батюшке он предложил кубинские сигары сразу пяти видов. Я понюхав каждую, тоже выбрал себе сигару, ловко срезал колдовским ногтем кончик и прикурил от указательного пальца. После того, что делал Мотя с моим телом, мне было плевать на его лёгкие. Ничего, прочищу их если не с помощью активной вентиляции, так другими, сугубо колдовскими, способами. Ни дед, ни батюшка мне ничего не сказали и я, попыхивая отличной сигарой, на Земле Прима таких ни за какие деньги не купишь, достал из кармана камзола лист бумаги, сложенный вчетверо, развернул его и протянул деду. На нём был написан список всей нашей команды и позывные:

1. Командир группы Лель, оперативный позывной для связи - Лель (в скобочках добавлю, майор Матвей Бунчук - дружеское прозвище Счастливчик Мэт Который Всегда Возвращается);

2. Напарник - боярин Матвей Мещерский, оперативный позывной для связи - Полель (дружеское прозвище Купидон);