Константин Утолин - Война Инь Страница 56

Алан, он же Гость, еще некоторое время препирался с фрау Шмайсер, но и ему это довольно быстро надоело, и он отключился. Было уже поздно, а отец все не звонил. На душе кошки скребли, и молодой человек даже боялся предположить, чем это может быть вызвано. Он не любил СМИ, поэтому телевизор включал очень редко. И за компьютер сегодня тоже садиться что-то не хотелось. Поэтому он решил в кои-то веки лечь спать пораньше, а уже утром позвонить отцу.

Катарина Шмайсер, напротив, СМИ любила, поэтому, включив телевизор, узнала еще об одной трагедии: «Уходя от лобового столкновения, автомобиль сенатора Хинцельмана пробил заграждение моста и рухнул в воду. Очевидно, от удара сенатор потерял сознание и не смог выбраться из машины. Медики констатировали смерть вследствие асфиксии и последующего заполнения легких водой. Едва личность погибшего была установлена, на место катастрофы прибыли сотрудники секретной службы и ФБР. Кстати, вопрос журналистов о том, как и почему сенатор, да к тому же еще и глава одного из комитетов, оказался без постоянного сопровождения сотрудников секретной службы, остался без ответа. Узнав о трагедии, президент сделал краткое заявление, в котором, в частности, сказал: “Рой Хинцельман был достойным сыном своего народа, который беспокоился о нем, как настоящий сын заботится о своих родителях. И в это судьбоносное для мира время он был одним из тех, кто принимал непосредственное участие в решении вопросов об ультиматуме…”».

В это же время о трагедии узнали из телевизионных новостей и на одном из секретных объектов управления внешней безопасности Новой Зеландии. Объект этот представлял собой небольшую частную гостиницу на берегу одного из горных озер, которых довольно много в этой стране, а все приглашенные туда были участниками сверхсекретного международного совещания, в перерыве которого они и узнали о смерти видного американского политика. Как было известно многим из присутствовавших, он состоял членом Особого комитета одиннадцати, тайно созданного правительствами ведущих стран мира для изучения всего связанного с пришельцами, обменом опытом противодействия им и разработки в перспективе плана отражения второй волны Нашествия. Собственно говоря, это совещание также проводилось под эгидой ОК-11, как для краткости именовали этот тайный орган реальной мировой власти те, кто хоть что-то знал о его существовании. На эту встречу, проходящую в расширенном составе, кроме высоких чинов ВВС, космических войск и разведки, пригласили и всех тех пилотов из разных стран, которым удалось, схлестнувшись с пришельцами в воздушном бою, выжить, а кое-кому — еще и ухитриться сбить хотя бы один летательный аппарат противника. Собравшиеся в горном отеле военные обменивались опытом ведения боевых действий против кораблей пришельцев. Поскольку большинство присутствовавших говорили на английском, то общение шло в основном на этом языке, и лишь изредка китайским, русским, аргентинским и арабским пилотам приходилось прибегать к помощи переводчиков, в роли которых, в силу особой секретности совещания, не посчитали для себя зазорным выступить в совершенстве владевшие английским полковники и генералы из разведслужб этих стран.

Когда сообщение закончилось, майор французских ВВС Леклерк выключил телевизор, и в зале воцарилась тишина. Собравшиеся здесь люди знали цену жизни и смерти, и поэтому, не сговариваясь, почтили память погибшего сенатора минутой молчания. Первым прервал тишину американский пилот-испытатель Питер Коэн:

— Да, жаль, хороший был парень. И позицию имел твердую: нельзя уступать ультиматуму, поэтому бился за увеличение ассигнований на прикладную науку и военные исследования.

— Побольше бы таких, глядишь, и шансы бы наши на противостояние пришельцам выросли бы, — задумчиво произнес русский подполковник Замятин.

— Слушай, Сергей, ну почему ты такой пессимист, а? — воскликнул аргентинец Рамирес. — Ведь ты же сам лично завалил пришельца, а твоя группа сбила целых три их машины! Значит, можно их побеждать!

— Ага, только вот цифры ты, Рамирес, знаешь не хуже меня — сколько сбитых наших машин в среднем приходится на один их аппарат.

— Сергей, я согласен с тобой, но надо внести поправки, — вступил в разговор Леклерк. — Ведь ваш Ларичев в первый же день нашествия сбил пришельца на МиГ-31. Сам погиб, но врага-то завалил. И хотя МиГ-31, конечно, до сих пор машина грозная, но по сравнению с последними прототипами с повышенным морфингом, вроде наших Z-39, американских Х-57 или ваших Су-39-М, он слабоват. Однако даже на этой машине ваш пилот пришельца сбил, так что воевать с ними можно. А уж на новых машинах да с новыми технологиями, если их массово внедрить, — и подавно.

— Конечно, наши прототипы в управлении пока сложноваты, и не любой строевой пилот сможет их пилотировать. Да и некоторые узлы отработаны еще явно недостаточно, — вновь заговорил Коэн. — Но их доводка — как раз наше дело! Зато меня радует, что основанные на спинорных полях новые системы связи, которые совершенно независимо друг от друга разработали ученые наших стран, позволяют держать контакт в создаваемых пришельцами полях подавления. Более того, сейчас создаются системы локации на основе этих же принципов, которые позволят обнаруживать пришельцев при всей их маскировке.

А применение специальных мелкодисперсных многокомпонентных аэрозолей позволит нам засекать и воздушные, и наземные машины противника на дальности до двух километров и устойчиво сопровождать их по тепловым следам и создаваемым ими возмущениям воздуха. Нет, Сергей, хандришь ты определенно зря.

— Ладно, мужики, хватит меня утешать. Я не барышня, а вы не кавалеры. Пошли обратно в зал — вон Чалмерс уже зовет. Послушаем, что на сей раз китайцы вместе с нашими расскажут о последних разработках в области экстрасенсорного восприятия применительно к военным целям, — ответил Сергей. Уже по дороге в зал совещаний он спросил у шедшего рядом Коэна:

— Кстати, Питер, я слышал от наших разведчиков, что ваши мозговеды еще до вторжения тоже тренировали группу специально отобранных пилотов, которые должны были по особой методике научиться чувствовать положение противника и атаковать его без приборов, используя лишь свои ощущения. Почти как Люк Скайуокер в одном из эпизодов «Звездных войн», не помню точно, каком. Ты в эту группу «рыцарей джедаев», случайно, не входил?

— Поверь, Сергей, впервые слышу, — ответил Коэн, одновременно подумав, что иногда создается впечатление, будто русская разведка буквально вездесуща.

В то время как главы стран ломали голову над тем, что же делать с ультиматумом пришельцев, уполномоченные своими верховными органами представители всех мировых религий собрались на очередную тайную встречу, чтобы уже в который раз попытаться прийти к согласию относительно того, как должна реагировать на происходящее церковь. Как сделать так, чтобы выразить свое отношение к проблеме, не потеряв при этом влияния на паству?

Хотя на собрании присутствовали те, кто несет слово божие, дискуссия порой выходила за рамки светской или духовной беседы, сменяясь довольно резкими высказываниями по отношению к какой-нибудь из сторон. Главный спор шел между исламскими эмиссарами с Ближнего Востока, а также из Малайзии и Индонезии и представителями Римско-католической церкви и поддержавшими их ортодоксальными хасидами и американскими мормонами. Православные иерархи пока молчали, словно выжидая для своего выступления подходящий момент, представители же других религий тоже не спешили вступать в дискуссию, пытаясь разобраться в происходящем и определиться, стоит ли вообще высказывать свою точку зрения.

Тем временем представители ислама продолжали тянуть одеяло на себя. С трибуны вещал лидер одного из радикальных малазийских исламских движений:

— В сложившейся ситуации, когда время до момента принятия глобального решения стремительно истекает, единственно правильным нам кажется то, чтобы верующие всего мира объединились под эгидой одной веры. Не побоюсь предложить в этом качестве ислам как религию, максимально приближенную к сути текущего исторического момента. Ведь именно ислам, являясь сравнительно молодой и потому наиболее гибкой религией, не закостеневшей в догматах, способен дать людям веру в изменивших всю нашу реальность условиях Нашествия.

— Наверное, поэтому во всем мире усилилась террористическая активность? Кроме того, что все нормальные люди думают, как им быть с инопланетянами, им приходится заботиться еще и о том, чтобы защитить себя от ваххабизма и прочих исламских фундаменталистских течений, — бросил с места представитель католиков.

— Постеснялись бы, — не смутился мусульманин, — подобные высказывания простительны лишь несведущим. Мусульмане ведут террор не против людей, а против косности мышления одряхлевших вероучений. Кроме того, именно молодость и, используя термин Льва Гумилева, пассионарность ислама порождают в нем такое множество течений, подтверждая, что наша религия живая, в отличие от прочих. А вся агрессивность исчезнет, как только большинство людей встанет на путь возвращения к своей истинной сущности, дарованной нам Творцом и загрязненной пороками, присущими современной цивилизации, которая основана, кстати, на иудейско-христианской модели мира! Ведь очевидно, что, когда на Земле будет единая религия, станет гораздо проще достичь соглашения о том, как отвечать на ультиматум пришельцев. Да и разве плохо, что люди будут молиться единому Богу, блюсти чистоту религии и строить новый мир, основанный не на корысти и других греховных чувствах, а на заботе о ближних и созидании общего блага? Это и есть то, что проповедует Коран. А сейчас получается, что, осуждая терроризм, народы мира заодно осуждают и всех мусульман. Сегодня на земле идет ожесточенная война против терроризма, которая прежде всего направлена против исламских государств. Погибают тысячи ни чем не повинных людей.